Чтобы не спугнуть недавно открытый талант. А то похвалю, а он возьмет и сдуется. Или уползёт в какой-нибудь не тот окопчик.
Короче, увлеклась я миниатюрами писателя из Перми Павла Селукова. Вот еще одну хочу процитировать.

ТРЕНЕР

Бар. За столиком сидят двое мужчин. Один в очках, сдержан и подтянут. Второй одутловат, с наглыми глазами и ухмылочкой. Первым заговорил Наглый:
- Ну, и что?
Сдержанный замялся и протянул:
- Да, знаешь...
- Излагай.
- Чего излагать? Поговорил...
Наглый забарабанил пальцами по столешнице.
- Конкретику давай. Как поговорил?
- Сложносочененными сначала. Потом сложноподчиненными.
- Метафорами сыпал?
Сдержанный смотрел жалостливо и оправдывался:
- Как не сыпал - сыпал. Восходящими в её адрес, нисходящими в чужой. В аллюзии уходил.
Наглый прищурился и закурил. Разговор происходил в Station B.
- С суффиксами что?
- Были. Уменьшительно-ласкательные даже.
- Обороты?
- Как же! Причастные, деепричастные, безучастные.
- Жёг глаголом?
Сдержанный зачастил.
- Мне кажется, с глаголами я переборщил. А с прилагательными не дотянул. Зато наречия аккуратно легли. Такими, знаешь, бомбочками вокруг сердца!
Наглый напоминал энкэвэдэшника.
- Местоимения?
- Исторгал. Связывал причудливо. Представлял себя паучком и связывал. Пальцами перебирал. Вошел в роль.
Сдержанный вспотел лбом. Наглый был настроен саркастично.
- Красноречиво хоть?
- Не без этого. Два раза использовал слово "багрянородная" и один раз "порфиророжденная". Про паросский мрамор вещал.
- Бродского цитировал?
- Цитировал. Два раза.
Наглый сморщился.
- Надо было Блока.
Голос Сдержанного задрожал.
- Я не ясновидящий!
Наглый был холоден.
- Такие вещи чувствовать нужно. Рассказывал про пеший туризм в Западной Европе?
- Рассказывал. Кажется, тут я срезался.
- Почему?
- Рейкьявик ведь не в Голландии?
Наглый подавился дымом.
- Кхе-кхе. Он в Исландии! В Исландии, дурак!
Сдержанного била крупная дрожь.
- А по названию - Голландия! Роттердам, Ноттердам, Амстердам, Рейкьявик. Очень похоже.
- Ты не пикапер, ты - чмо. Но я тебя натаскаю, не боись. За жопу брал?
- Что ты такое говоришь!
- Когда Бродский не помогает, бери за жопу! Я сто раз тебя учил!
Наглый рвал и метал. Сдержанный икнул.
- Может, мне всё-таки в спортзал? Ик. Может, я толстый? Ик-ик.
Наглый устало потер глаза.
- Не надо тебе в спортзал. Ты Джека Блэка видел?
- Видел.
- Ему все дают.
- Потому что он харизматичный и без очков.
Наглый прищурился.
- А ты разве не харизматичный?
- Я прыщавый.
- Это оспинки, как у Тома Беренджера, сопляк! Опять самооценка полетела? Вчера только подкрутил тебе!
Сдержанный потупился.
- Да знаю. Прости, тренер. Я пойду?
Наглый махнул рукой.
- Иди. В среду тренинг по личностному росту. Думаю вот, допускать тебя или нет?
Сдержанный перестал быть сдержанным.
- Допускать! Мне это надо, тренер!
Наглый сделал сочувствующее лицо.
- Ладно. К шести. Десять тысяч. Не опаздывай.
Сдержанный сунул деньги и убежал. Наглый достал телефон и позвонил:
- Алло, Олеся?
- Она самая.
- "Она самая". Ты какого хера Геннадию не дала?
- Ты же сам сказал... Возьмет за жопу - давать, не возьмет - не давать. Он не взял.
- Значит, так. В следующий раз за жопу берешь ты.
- Без проблем, тренер. Уж я возьму! Измотаю досуха!
- Я в тебе не сомневаюсь. Отбой.
Тренер положил трубку и пересчитал деньги. Ему нравился этот вид спорта.