Рассказ Павла Селукова:

ЕДАБЕЛЬНОЕ СТАРОРЕЖИМНОЕ

На день рождения ходил. Старорежимное. Когда стол, а к нему прилагаются люди. Повод не важен. Все мы смертны. Зима на носу. Аналог медвежьей спячки. А какая спячка на пустой желудок? На пустой желудок только мерзость снится. Был я как-то на однодневной диете, когда после шести не ешь... Всю ночь не спал. В пять ноль-ноль разбудил Юлию. Пять ноль-ноль, спрашиваю, это ведь уже утро или еще нет? Утро, говорит, отстань. Отстал. Только ноги из холодильника торчат, так отстал. А в другой раз сон снился. Устал на работе сильно и не поевшим не подумавши уснул. Кулебяку наблюдал. Её мой сосед Иван Харитоныч у морды крутил и говорил: "Аромат! Вот щас кусну за бочок, потечет сочок, а мне радость!" Я всё время хотел к нему подойти и отобрать, но не мог, потому что был привязан к стулу. Не люблю Ивана Харитоныча. Он термитов разводит и делает им в стенах домики. Ничем другим ежедневного перфорирования стен я объяснить не могу. Еще и кулебяку сожрал, падла.

На старорежимные дни рождения я надеваю спортивные штаны. У меня вообще к таким мероприятиям сложное отношение. С одной стороны, как европейскому человеку, мне неприятна эта обжираловка. Во-первых, вредно. Во-вторых, чревоугодничество. В-третьих, варварство. Ну, не может цивилизованный человек с таким сладострастием относиться к еде. Мы ведь не блокадники, не из голодного края, так почему же... А с другой стороны - почему не дать себе волю? Я бы дал себе волю в путешествиях, увлечениях, учебе, личной жизни, спорте, но для этого нужны деньги, время и сильный характер, а где их взять? Тут бы пригорюниться, но долго горевать лично я не умею. А потребность дать себе волю бродит даже в бедных, занятых и слабохарактерных. Кто-то пьет. Кто-то наркоманит. Некоторые смотрят порнуху. Другие играют в видеоигры. Пятые глотают сериал за сериалом. А шестые - едят. Жрут даже. Ам-ам-ам. Самозабвенно. Страшное слово. Если ты понял, что делаешь что-то самозабвенно, тут же прекрати это делать и крепко подумай. Возможно, ты живешь посреди рабства. Я нормально к рабству отношусь. Рабство и рабство, а где не рабство?

Примерно так я рассуждал по дороге на день рождения. Спортивные штаны трепетали на ветру. Я их надеваю, потому что джинсы живот сдавливают, когда за столом разойдешься.
Зашел. Подарил подарок. Улыбнулся два раза - имениннику и бультерьеру, чтобы не покусал. Сел за стол. С "Гранатового браслета" начал. Почти диетическое блюдо. Гранатинки приятно лопаются во рту, сообщая намайонезинной сути легкую пикантность. Тарелку всего съел. Разминка.
"Оливье" подгреб. Колбаса, картошка, горошек, морковь, лучок. Маленькие все такие, как дети. Дочиста навернул. Блуд майонезный собрал с тарелки рачительно хлебным мякишем. А хлеб из пекарни, теплый, как русская печка. И запах, конечно. Вдохнешь в обе ноздри и снова в бой.
"Мимоза". Ветреная особочка. Нега сырная на губах. Отодвинул. Хватит ерундой заниматься. К холодцу приступил. Кто холодец без горчички, без уксуса, без хреновки ест, тот зря на земле живет. Я живу не зря. Намешал макание легкой рукой. Пластанул три куска с полкирпича каждый. Насадил, обмакнул, поелозил по дну. Впихнул. Холодец надо прямо набивать, чтобы сок, чтобы острота, чтобы свинья в шар ротянной превращалась. А потом, как солнце, только не солнце, стремилось в желудок.

После холодца курицу с пюре съел. Курица без кожи, как баба без рожи. Взаимодействовать можно, но кому это интересно? Лично мне совсем не интересно. Кожа хрустеть должна, а мясо под ней прогинаться. На противоречии курица работает. Разнообразие. Тут хрустит, там прогинается. Хорошо. Пюре с горкой наложили. Ну, не наложили. Сам себе наложил, но всё равно с горкой.
Откинулся на диван осоловело. Харэ, думаю, свой долг я выполнил, пора идти спать. Обмишурился. Не успел встать, именинник торжественно внес галушки. Кусочки баранины с кусочками теста. Вальпургиева ночь. С балкона вынесли чесночное макание. Его из бараньего бульона делают, натерев туда чесноку. Берешь вилку, втыкаешь в мясо, втыкаешь в клецку, макаешь в бульон, грузишь в рот, жуешь не спеша. На десятой галушке я встал. Когда стоя ешь, больше шансов доесть, если такая трапеза пошла. Не я один встал, кстати. Потихоньку все встали, всё общество. Священнодейство потому что. Русичи у походного котла. Князь Святослав и Хазарский каганат. Не есть нельзя и есть невозможно. Дал себе волю. Расширил границы. Как в Испанию слетал, только галушек поел.

Домой ехал на такси. Из одного конца Пролетарки в другой. Таксист спрашивает - ты чего, пешком не мог? Не мог, говорю, галушки ел на дне рождения. Таксист хохотнул. Ах, говорит, как я тебя понимаю! То ли еще в Новый год будет. Я задрожал. Действительно ведь, Новый год на носу. Придется уехать из России на это время. Не переживу потому что. Возраст. Сосудики. А остановиться не могу. Посади меня за стол и если этот стол не кончится, я за ним умру. Ртом себе могилу выкопаю. Старорежимность. Фатализм. Все мы смертны. Иду на "Вы". Аналог медвежьей спячки. Эх, ты воля моя воля! Что ж ты, сука, со мной делаешь.


Худ. А.Андрияка, "Русское застолье".