Усталость… Опустошенность… Бессмыслица…

   Я не хочу жить… Мир вокруг меня превратился в грубую ложь… Родители меня не понимают… Друзья тоже меня не понимают… Я со всеми в ссоре… Они думают, что я маленький ребенок… Ох как же мне плохо… Как я всех ненавижу… Жизнь  - полное дерьмо… Я хочу порезать себе вены…. Я так и сделаю… Жизнь – это тупая бессмыслица… Нет этого не стоит делать, это плохо, но выхода в любом случае нет… Мать на меня кричит... Отца я ненавижу….

   Хватит.

   Сергей посмотрел на монитор, усмехнулся над тем, что он написал. Засмеялся и сказал сам себе:

    - Вот на хуя, извиняюсь за брань, эти люди режут себе вены. Ведь, наверняка, для самоуспокоения, - он задержался на секунду, вытер губы и начал говорить дальше, - резать надо не поперек, а вдоль и резать не кожу, а вены, вдавливая нож глубоко, в полную силу. Вот тогда – да. Смерть наступит  - точно.  

   - Блин, я понимаю тебя Серег, - усмехнулся я, - но вся херня в том, что мало кто может себе вены резать с полной серьезностью. Вот я допустим, иногда, очень желаю смерти, но сам себя убить я не могу – ибо это великий Грех. К тому же я сильно и искренне люблю своих родных и друзей. Тем паче – не могу себя убить.

   Я выждал момент. Сергей смотрел на меня, ожидая дальнейших слов. И я нашел что сказать:

   - Вообще я спать хочу.

   - Сейчас ляжем, - ответил Сергей, - только вот пиво допью… Посмотри как я его пью… Согласись, что бесподобно.

    Я смотрел в зеркало на свое отражение, чувствуя себя бесподобно и ждал пока мое отражение выпьет это, гребанное, пиво. Сергей улыбался мне в отражении, уверяя меня в том, что скоро этого пива не будет. Я порадовался за себе, вернее за отражение в зеркале, вернее за Сергея. И не стал ждать, когда он, Сергей, допьет свое пиво и лег спать в надежде, что у него, Сергея, все будет хорошо, и он, Сергей, не будет резать себе вены поперек по коже, не вдавливая нож глубоко в вены…