Я понял: почему я люблю этот большой город и почему не люблю всякие другие места – движение и непостоянность. Когда, ты тут родился, имей милость жить и привыкать. Поэтому наверное приезжие добиваются здесь больше, чем мы москвичи - они плывут сначала против течения, а дальше это течение подстраивают под себя.

   Я и Ленинградское шоссе никогда не были родными, другое дело Каширка, но  с Ленинградкой мы всегда были в дружеских отношениях, но не более… Я шел по ней и видел сплошные стройки, и подумал о том что, когда же кончится в Москве стройки, и, когда я увижу ее здоровую не лечащуюся, а в полной своей красоте. В наушниках тем временем говорил Гришковец и так приятно было идти по своему другу. Есть же счастливые моменты, есть же то время года, когда так хорошо. Он, Гришковец, любит поднять настроение, рассказывая такие родные вещи, что аж думаешь: неужели он за мной следит и про меня пишет?...

   Вчера я сидел в кресле в поликлинике, а по радио пели: «Когда я вижу, как ты танцуешь - Малыш ты меня волнуешь. Когда ты смотришь так серьезно – малыш я тебя люблю». После этого на душе стало так грустно. Она подошла ко мне и включила бор машину, и мне стало еще грустнее. Нет, не от того, что сейчас она начнет сверлить зубы, а от того, что эти глаза я вижу последний день. Я привык к ней, да и, что греха таить – она ко мне тоже,  все же не один день лечил зубы и не одну неделю я к ней ходил. Когда я уже шел по улице после лечения, я вспоминал, как я попрощался с ней и был неудовлетворен. Чтобы понизить тревогу, я зашел в книжный магазин и купил книгу в мягком переплете под названием: «ЖИВОПИСЦЫ великие и знаменитые». Но все равно  я хотел вернуться к ней и сказать, что мне не так уж легко с ней встретиться через пол года…

   Сегодня вспомнил этот случай и понял, что еще легко отделался от весеннего сумасшествия. Дойдя до Динамо, я решил поехать на метро до Коломенской, а оттуда автобусе. В метро было жестко: Гришковец на меня уже не действовал. На меня уже ничего не действовало. В вагоне половина народа пили всякие коктейли и только я отличался, тем что пил пиво. Люблю я, как мудак последний, пить в метро. На коломенской ничего не изменилось, кроме того, что опять закрыли бесплатный туалет, поэтому пришлось идти в Орбиту. 281 – номер того автобуса, который ехал до моего дома, хотя быстрее было на метро. По Нашему Радио играли: Пилот, Аквариум, Король и шут, Алиса, а Москва тем временем все строилась и строилась. Уже около дома я почувствовал, что теряюсь от такой бессмысленной жизни, наверное поэтому, я решил позвонить моей старой и доброй подруге, и как хорошо, что она подняла трубку…

З Ы Бонус: песенка, которая поднимаела мне настроение вот уже не раз: Гришковец и Бигуди - Настроение улучшилось-2 (bonus.mp3)