В колонках играет - Pain Of Salvation - Water
Настроение сейчас - собираю попку обратно в мордочку и делаю дыхательную гимнастику

Три кусочка дерева лежащие на столе. На каждом из них - по символу. Недоуменно смотрю на них: больше всего, то во что они складываются напоминает реплику "сам дурак". Переаернутая турисаз, справа от нее перевернутый же маназ, а завершает тройку опять таки перевернутый наутиз. Сам дурак. К тому же еще и немощный. Прелесть. Кофе в чашке почти не осталось - зато гуща очень мило скрипит на зубах, чтобы потом осесть в горле. Дурацкая идея - лечь спать. Потому что через три часа вставать. Это в пределе. В идеале - через два. Сдача зоопсиха - все равно будет на полном экстриме. Мысли сейчас о другом. Страшно. Нервно. Боюсь опять остаться без носа, совсем как бедная девочка Варя. Хотя было дело уже: оттяпывало в итоге не только нос, но и руки и голову... и целиком проглотило. Зубастое. Нервительно. Колено дрожит в такт льющейся из колонок музыке. Красивой кстати музыке...

Нервительно... Ледяная рука ложится мне на грудь. Тонкие длинные пальцы и узкая ладонь обжигают холодом даже сквозь коричневое пончо. Я честно пытаюсь удивиться, но быстро на это забиваю. Рука тем временем ползет вверх, кажется оставляя на ткани едва-едва заметный слой инея. Потом она пробекает по плечу, застывает у основания шеи. По спине пробегают мурашки. Закрываю глаза, откидываю голову назад, одновременно и избавляясь от ледяного прикаснавения, и утыкаясь затылком в плоский живот, прикрытый мягким белым свитером. Нет. Я решительно не могу поверить в присутствие этого существа здесь и сейчас. Открываю глаза. Она действительно здесь: хищные черты лица, белобрысая стрижка "армейским ножом" и пронзительно-синие, почти что светящиеся глаза. И снова она смотрит на меня сверху вниз, несмотря на свои метр шестьдесят четыре. Поразительная такая вот ее особенность. Она всегда смотрит на собеседника сверху вниз. Несмотря на.
- Знаешь, я до сих пор не верю, что ты здесь, - после нескольких секунд молчания наконец озвучиваю я свои мысли.
- Это ничего не меняет, - она улыбается той своей особой улыбкой, из-за которой ее хочется одновременно и расцеловать и убить. - Фигня в лице меня случилась, и вам придется с ней работать...
- Где тебя носило?
- Честно, или в рифму? - улыбка становится чуть шире, и вместе с ней растет желание убивать-целовать. - Тебе и ей нужна была осень. В принципе она вам до сих пор нужна.
- Тогда почему ты здесь?
- Потому что тебе помимо осени нужна еще кандовая взгрелка, - с этими словами она хватает меня за плечо и резко разворачивает кресло. - Можешь считать меня перевернутым маназом.
Внимательно смотрю на нее, пытаясь понять что у нее на уме. Получается с трудом. Все мысли почему-то устремляются на то, чтобы вспомнить: а живо ли до сих пор в этом доме белое вино. Она словно прочитав мои мысли качает головой:
- Тебе нельзя. У тебя через четыре часа экзамен. Да и вообще пить тебе со мной - дурное занятие. Слишком у нас весовые категории разные... Да и вообще распустился ты тут без меня. Совсем от рук отбился. Даже бежать со мной сейчас не сможешь...
Вопросительно смотрю на нее, упорно борясь с ощущением, что понимаю ее все меньше и меньше... Она всдыхает, и садится на диван. Смотрит на меня вупор. Каким-то непонятным образом - снова всерху вниз. Черт бы ее побрал... Всдыхает:
- Когда ты поссорился с Серым Бесом, ты частично сжег себе мозг. И стал херней.
В голове вспыхивают рыжие буквы в окне аськи: "я херня! и это прекрасно..." Она улыбается. На этот раз спокойно, по взрослому... добро.
- Ага. Правильно. Молодец. Не совсем еще мозг без сна опух. Ты слишком увлекся своим желанием убиться воимя. Ушел от Серого Беса, не оставив его колдовства, и не забыв до конца его песен. Алый Бес - назад тебя не примет. Остается одно. Ты знаешь что. Такое маленькое, но злое... Сбелоснежным мехом, перемазаным в крови. Самый сильный, самый добрый и самый восхитительный бес, персонально для тебя. Всегда рядом, - она ткнула пальцем в грудь слева. Выступило несколько капель крови тут же замерзших от ее прикаснавения. - Здесь, под сердцем...

На часах без десяти шесть. Мы сидим с ней рядом. Я пью зеленый чай, из глиняной кружки, она - белое вино прямо из бутылки. Из колонок льется музыка. Красивая музыка кстати. На душе томительно легко. Хочется кого-нибудь порвать.
- Ты ничего не забыл? - спрашивает она.
- Что?
- Надо удовлетворять свое любопытство, - она делает глоток. - Сам ведь лучше меня знаешь, к чему приводят подавленые желания.
- Неее... сейчас нафик. Я приду после экзамена и тогда...
Она делает еще один глоток, залпом допивая оставшееся вино.
- Фу, как это неспортивно. Давайка, завязывай с этим дефатизмом и эскапизмом! Задолбал уже чесслово! Ты уже вляпался. Так что давай плавай, и не боойся, что испортишь прическу. Она у тебя все равно дурацкая! - и потом, уже после небольшой паузы добовляет уже спокойнее, теплее и как-будто слегка извиняясь. - И потом я хочу бежать рядом с тобой. По снегу. А у тебя дыхалка - ни к черту... Давай, мой хороший. Собираем попку обратно в мордочку, делаем дыхательную гимнастику, и бежим со мной...