отрывок из недописанного рассказа

В относительной тишине раздались раскаты грома. Ну что ж, прекрасно. Именно этого сейчас и надо. Он немедленно закрыл окно, чтобы не слышать, как возмущается небо, но знать о том, что ничего не в порядке. Как это здорово – заставлять самого себя верить, что все хорошо.
У него больше нет друзей, ни одного друга. Почему-то от этого не больно. Он этого ждал где-то в глубине души. И вообще, начинает надоедать, что обо всем догадываешься заранее, до того, как оно произошло. Жизнь стала напоминать шахматную игру, в которой игроки, по совместительству шахматные фигуры, имеют смутные представления о правилах. Но это не мешало ему каким-то чутьем нащупывать следующий ход, новый поворот событий. Как теперь: он же давно знал, что этот козел Колян предаст его. Свинья. Его бесила разве что эта мерзкая улыбка, которая не сползала с лица его бывшего приятеля.
А еще… он всегда знал, когда ему врут. Знал, не скрывая этого, как (по крайней мере ему так казалось) не скрывали те, кто врали, но ничего не мог поделать. Потому что ему продолжали врать. Врали приятели, которых он по глупому недоразумению называл друзьями, врали враги – но этим хотя бы положено, врали родители, врал брат, врала любимая женщина. Не говоря уже о работе – где врать было долгом любого служащего… Врал даже сантехник Вася и бабка Клава в магазине…
Его тошнило от лжи. Еще больше тошнило от необходимости врать самому. Казалось, что остальные точно так же замечают вранье. Ничего подобного. Этого никто не видел, и он мог дать на отсечение руку, голову, да и все остальные части тела. Потому что знал наверняка. Потому что сам видел, что они ничего не видели.
Но он не мог бороться с условностями – и оттого проигрывал. Неудачник.
Chiave