9 января. Ханькоу.

Сегодня утром я пришла в американскую миссию и сообщила, что их военный атташе, мистер Карлсон, отправился на фронт в Северную Шаньси. Посланник, мистер Джонсон, встретил меня в обтрепанной кожаной куртке и извинился за свой костюм. Я также попросила извинения за мою рваную военную форму, потертые и грязные гамаши. У посланника я встретила адмирала флотилии американских канонерок, которая стояла на реке Янцзы перед Ханькоу. Позднее зашли мистер Пек, служащий консульства, и военный атташе, чтобы принять участие в нашей беседе.

Мистер Джонсон начал спрашивать: Эти люди там наверху - эта Восьмая полевая армия - выгонят ли их японцы?»

- Многие погибли в боях, но уничтожить Восьмую полевую армию невозможно.

- У японцев сильная артиллерия.

- Силы Восьмой полевой армии не сконцентрированы, и поэтому тяжелая артиллерия японцев не может нанести ей большой урон.

- Но есть и японская авиация...

- Она по той же причине останется неэффективной.

- Но воздушные атаки разве не оказывают деморализующего воздействия?

- Нет, на солдат и на население они оказывают противоположное воздействие. Восьмая полевая армия имеет многолетний опыт борьбы с воздушными налетами. Ни одна другая китайская армия не имеет такого опыта. Они знают, как им противостоять.

Мы стали говорить о принципах маневренной войны, которая ведется Восьмой полевой армией и ее партизанами. Адмирал слушал с большим интересом и сказал, что такими методами можно довести до полного изнеможения решительные и незнающие усталости японские войска.

Потом мистер Джонсон рассказал мне о боях под Шанхаем и Нанкином. Когда китайцы оставили Нанкин, иностранные войска учредили в центре города зону безопасности для беженцев. Китайские солдаты, сложившие оружие, тоже были вынуждены искать там прибежище. Потом пришли японцы, выгнали тысячи разоруженных солдат и убили их всех до последнего человека. С тех пор, сказал мистер Джонсон, американцы и другие иностранцы получили представление об истинном лице японской армии.

Они спросили о положении японских военнопленных в Восьмой полевой армии. Я рассказала о деятельности нашей организации, занимающейся пропагандой в тылу врага, о хорошем отношении к пленным японцам, об их менталитете. Некоторые из них - люди, которые ненавидят войну. Я рассказала о дневниках, которые находили у убитых или пленных японцев.

- Верите ли вы пленным? - спросил мистер Джонсон.

- Некоторым верим, некоторым - нет. - Мир не может поверить, что японцы стирают с земли целые города и деревни.

- У нас есть дневники! Мы слышали также устные сообщения пленных об этих методах.

Мистер Джонсон замолчал. Потом он начал говорить о героизме китайских солдат, защищавших Шанхай. Ни одна другая армия в мире, утверждал он, не вынесла бы свинцовый град, продолжавшийся неделями. Я осведомилась, что предприняло американское правительство в связи с потоплением «Панай»? <<Японцы согласились с нашими требованиями, - сказал посланник. «Правительство этот случай урегулировало», - заметил мистер Джонсон.

Потом мы говорили о бойкоте японских товаров и о речи сенатора Норриса, который потребовал в Сенате официального бойкота. Американский народ не хочет внешнеполитических осложнений, добавил он и обьяснил тем самым движение за мир в Америке. - Если японцы расправятся с Китаем, т.е. в случае, если дело дойдет до этого, они возьмут за горло Америку! - заявила я.

- У них не хватит на это сил, - возразил мистер Джонсон.