Есть такой Михаил Борзыкин, рок-н-рольная звезда, основатель группы «Телевизор», которая в 90-м году была такой же известной, как «Кино».
Я писал про него в книжке «Ботинки полные горячей водки», мы записали с ним позже песню.
И вот сейчас мы видим, что проходит несколько лет, и Михаил занимает замайданную позицию.
Не заукраинскую даже, я сам отчасти украинец, а именно замайданную. И я глубоко в нем разочарован. Он поет сейчас песню «Прости нас, Украина».
А Юрий Шевчук поет «Русская весна, скорей бы кончилась она».
А Борис Гребенщиков, песни которого я любил всю свою юность, практически всю свою жизнь, едет к Саакашвили — законченному русофобу, к убийце, к животной твари, которая ненавидит Россию как таковую.
Гребенщиков едет к нему петь песни. Я не могу это ни осознать, ни оправдать, ни понять.
И я с ним расстаюсь как с частью своей души.
Но знаете, если твой близкий человек совершает аномальный поступок, я не должен находить поводы, чтобы его оправдать.
Хорошо, что это случилось и случилось сейчас, а то могло бы случиться в более опасной, более сложной и болезненной ситуации.
И он бы меня предал. Хорошо, что предал сейчас.
Это моя позиция. Я не должен никого любить и они не должны любить меня.
Я на Донбассе провел полгода, у меня детей ранило на глазах.
Там шесть тысяч человек убили, говорят, а на самом деле восемь. Может быть девять. Там памятник стоит 53-м расстрелянным детям.
Их на самом деле больше убили.
А Борис Гребенщиков едет петь к Саакашвили и говорит «Выключите телевизор и не будет никакой войны».
Как не будет никакой войны?! Там убили восемь тысяч человек, как не будет войны?! Ты в своем уме?! У нас у всех есть война!

Захар Прилепин