[567x700]
Эмблема его Легиона — крылатый череп — осталась запечатанной, никто не проник внутрь защитного кокона. Сахаал протянул трясущиеся руки, словно опасаясь, что его драгоценность может задрожать и растаять в воздухе, как призрак. Ощупав контейнер и убедившись в его целости, Повелитель Ночи вздохнул с облегчением.
Нажав на нужные части криптопечати — тут и тут , — он поместил пальцы на глаза черепа и дважды повернул.
— Ультио, — сказал Сахаал, закрыв глаза.
«Ультио эт тимор». Месть и страх.
В коробке что-то хрустнуло. Она задребезжала, и бусинки, правильно сцепившись, получили звуковое подтверждение кода. Древний механизм, спавший сто столетий, медленно просыпался, в глазах черепа открылись крошечные диафрагмы, вспыхнув красным светом.
Печать треснула.
Контейнер открылся.
Зо Сахаал, Мастер Когтя, наследник трона Легиона Повелителей Ночи, избранник Конрада Керза, вынул из пыльных внутренностей кокона Корону Нокс.
Она действительно была похожа на корону царей. Простой и ровный круг льдистого металла, сверкающий с неимоверной силой. С одной стороны обруча устремлялись вверх тонкие зазубренные зубцы, чернеющие по краям, словно сабельные клинки, опущенные в нефть. И, несмотря на мрачное освещение галереи и огромную тень Сахаала, падающую на нее, она сверкала. Сияла внутренним светом. Горела пламенем по всему видимому спектру, ослепляя Повелителя Ночи, даже если он отводил взгляд.
Было в ней нечто нематериальное, такое, чего никогда не найдешь в обычной драгоценности; оно погружало Сахаала в ощущение веры и несокрушимости.
— Аве Доминус Нокс, — прошептал Сахаал, осторожно касаясь короны.
Его разум раздвоился. В его несуществующем мире спокойствия корона опускалась на чело законного владельца.
Он вел братьев вперед во имя Ночного Охотника. Он парил в небесах Терры, потрясая их орлиным криком. Он кромсал старческое горло Императора, заливая его кровью стены дворца.
Он мстил Отцу Предательства. Он был Повелителем Ночи.

Во тьме прозвучал выстрел, и мечты разлетелись под давлением мрачной реальности. Сахаал искоса глянул на нарушителей спокойствия.
Шесть стрелковых сервиторов. Голодные и пустые зрачки стволов, нацеленных на него. Болтеры. Мелтаганы. В центре — человек со смеющимися глазами и трубкой кальяна зажатой в углу тонкого рта.
Буква «I» на его воротнике говорила Сахаалу обо всем.

Сервиторы рванулись вперед с пугающей скоростью.
Четверо разошлись по разным сторонам, заходя с флангов, — бронзовые пятна с мельтешащими ногами и устрашающе неподвижно нацеленным оружием. Оптические щупальца сканировали Сахаала — сервиторы явно хотели зайти ему за спину. Сами их движения говорили о необычайной эффективности — слитные и скользящие, не похожие на рывки и дерганья более примитивных моделей.
Не просто кадавр-машины, а приведенные в полную боевую готовность человеческие тела, укрепленные металлом и оттого обладающие невообразимой силой.
Сахаал сразу понял, что его берут в кольцо. Он не мог этого допустить. А в то время двое оставшихся сервиторов приняли стойку для стрельбы, присев и активировав оружие. Загремели выстрелы, и мир наполнился светом и грохотом.
Они были быстры, эти игрушечные солдатики. Быстро думали и быстро целились.
Но Сахаал был быстрее.
Охотник не мог допустить, чтобы на него охотились.
Сахаал подпрыгнул в воздух, пропустив очереди снарядов и языки пламени под собой. Он должен был быть сосредоточенным.
Сервиторы были сильны, быстры и точны, но они все равно оставались оружием, не идущим с ним ни в какое сравнение. Сахаал не мог заставить себя бояться машин.
Он мог использовать когти.
Зо Сахаал, Мастер Когтя, раздери их варп! Он — первый из Хищников!
Эти недоумки не читали летописей!
Поток мелты плеснул на плечо Сахаала, но слишком медленно — Повелитель Ночи изящно уклонился.
За его спиной покои губернатора превращались в поле боя — струи мелты превращали роскошные стены в кипящий шлак.
Сахаал крутился и вертелся, птичьими пируэтами проносясь в дыму и снежной круговерти. Он приземлился за спинами пары сервиторов и ударом когтей разрубил первую не защищенную броней голову, наслаждаясь фонтанами тугой крови. Второй сервитор резко развернулся передней частью туловища, но когда его фламер изрыгнул реактивную струю, Сахаал уже подныривал механизму под руку, вскрывая его грудину мощным ударом.
Повелитель Ночи осознавал, что оказался в западне — многоходовая комбинация инквизитора, ведущая к тому, чтобы он открыл контейнер у него на глазах. Если это так — ужасная мысль, — мог ли клыкастый негодяй рискнуть и разместить как наживку настоящую драгоценность? Это очень нелогичный шаг!
Однако среди команд, отданных сервиторам, точно не было указаний беречь Корону Нокс от повреждений. Заряды болтеров обрушились на броню Сахаала, откалывая куски керамита от наплечников и раскидывая их по сторонам. Искры рикошетов заплясали по грудным пластинам и ногам, сверкая во тьме. Обломки уникальных украшений губернатора и священных предметов полетели во всех направлениях.
Струя мелты, от которой успешно увернулся Повелитель Ночи, спалила замешкавшийся череп-дрон. Но вторая прожгла броню плеча и пробила сквозное отверстие, испаряя плоть и мускулы. Сахаал взревел и, сосредоточившись, отключил центры боли от нервной системы, вытягивая раненую руку, чтобы предотвратить уплотнения, пока его нечеловеческая кровь затянет рану. Мир, казалось, начал дышать снова. Сахаал припал к плитам и зашипел, вдыхая едкий дым, мешающий его чувствам. Рана на плече полностью затянулась, но ниже блокады Повелитель Ночи еще ощущал сильную боль, которая могла вызвать шок. Сахаал тряхнул головой, отстраняясь пока от заботы о физическом теле.
Сверкнул свет. Рванулся поток воздуха. На Повелителя Ночи обрушились странные измерения, никогда не виденные человеческим глазом, корчащиеся одно в другом. В ноздри ударило озоном. Космодесантник захрипел — свет разрушал его мир.
Но Сахаал упрямо тянулся когтями к короне, которая размывалась перед его полуослепшими глазами в бесформенное пятно. Иглы сомнения и страха поразили разум Сахаала, скручивая спазмом мышцы и сбивая дыхание. Он рухнул на пол и больше ничего не чувствовал...