Друзья! Я четсно написал, с присущей мне лапидарностью 33 тысячи знаков. Но опубликовано было лишь от силы 14. Это бывает.

Александр МЕШКОВ

Сыграть в сериале и умереть

Наш корреспондент стал актером и снялся в телевизионном сериале «Детективы», который с успехом прошел на 1 канале.


По количеству сериалов мы скоро обгоним и перегоним и Бразилию и Мексику и Америку. Кто снимается в массовках Может ли простой человек сняться в телесериале? Наш корреспондент Александр МЕШКОВ решил изучить этот вопрос и вот что из этого получилось.

Введение

Я кружу по комнате босиком, в семейных трусах, яростно размахиваю руками и с чувством реву, как половозрелый олень в брачный период:
- Ах, ты, стерва! Ну, погоди у меня! Открой, стерр-р-р-р-ва! Я знаю, ты дома! Аа-а-а-а! Все вы тут заодно! Ты сломала мне жизнь, сучка! Заткнись, тварь! Я тебя выведу на чистую воду! Будешь знать, как людям жизнь портить! На тебе! Получай, стер-р-р-р-р-ва! Хрясь! Хрясь!
Со стороны может показаться, что я – изолированный от общества, душевно больной пожилой малый, свихнувшейся из-за измены жены. В стенку стучат встревоженные соседи. До сегодняшнего дня скандалов в моей семье не было. Я ведь живу один! Никогда я на себя так не кричал!
А дело в том, что со вчерашнего дня я уже не журналист Александр Мешков, а заместитель директора компьютерной фирмы, Кашин Александр Борисович. Я – полное чмо и вдобавок еще и подонок!


В начале Славы.

Актерских агентств сейчас в Москве много, на всех хватит. Я выбрал то, что поближе к настоящему искусству. Оно располагалось на территории знаменитой киностудии. Киностудия жила своей размеренной жизнью. В коридорах творческие личности различных полов, курят, сидя на скамеечках. В павильонах идут съемки, горят прожектора, раздаются голоса актеров и команды режиссера.
В холодной, нетопленой комнате меня встретили две симпатичные девушки. Зябко ежась, руки дружбы подали, предложили (а вот и не чай!) заполнить анкету.
В анкете были такие пункты:
Тип внешности (монгольский, европейский, скандинавский, семитский, африканский, кавказский, азиатский). Я подчеркнул европейский. Надо было так же указать национальность, размеры тела, ноги, и шапки (на случай, если тебя в мундир переодеть придется). А женщинам размеры всего самого наилучшего. Далее ты пишешь по-честному: что ты умеешь делать: петь, танцевать, ходить на руках, фехтовать, гарцевать, глотать шпаги, сабли, пики и т.д. Ну тут уж я дал волю своему тщеславию: написал, что я танцую как Моисеев, пою, как Орфей, боксирую как Тайсон, и еще работал ведущим юмористических программ на телевидении. Одна девушка тут же набрала номер телефона:
- Алло, Олег! Тут у меня ведущий юмористических программ сидит. Тебе нужен? На фиг? Ну, хорошо. – и уже обращаясь ко мне спросила: - А корпоративные вечеринки сможете вести?
- Я очень часто веду корпоративные вечеринки, - поспешно ответил я. – По сути дела, это мое основное занятие.
Потом я подписал договор, в котором значилось, что агентство, именуемое в дальнейшем «исполнитель» обязуется найти мне работу в сфере кинематографа, рекламы, и шоу-бизнеса. Я, именуемый в дальнейшем «актер», обязуюсь платить агентству 30 процентов от суммы гонорара. Я нашел эти условия «кабальными», но предполагая огромные суммы гонорара, на условия согласился и поставил свою закорюку. Я принес в агентство видеоматериалы –юмористические телепрограммы, с моим участием и видео клип, созданный мною пару лет назад. Мое портфолио закинули в Интернет. Стоило мне это полторы тысячи рублей.
Кстати: для профессиональных актеров – это стоит 500 рублей. А за полученную роль они будут платить всего 10 процентов от гонорара. (Понятно, что гонорары – выше!) А с детишек, которым агентство найдет роль, тоже берут 30 процентов.
Но я верил, что мой час грядет, и на моей улице будет праздник с петардами и шутихами.


Не путай кастинг с клирингом и с лизингом.


Через пару дней меня вызвали в кастинговое агентство на кастинг в сериал «Частный сыск». Мое агентство, надо отдать ему должное, сразу же начало свою работу. Это внушало надежды. Волнуясь, как юноша перед первой инициацией, я отправился по указанному адресу. Кастинг проводился в столовой МГУ. На первом этаже кушали студенты, а на втором – шла борьба за славу.
В узком коридорчике на стульчиках сидели представители самых широких слоев населения России. Старушки, интеллигентного вида, раскрашенные, словно палехские матрешки, раскрепощенные студенты актерского факультета, две девушки со следами порока на лицах. Мужик, с виду – представитель рабочей династии: сучковатые руки с заусенцами на пальцах, привыкшие к фланцам, кернам, дюбелям. Муж и жена. Он предприниматель. Ему пятьдесят. Дорогое пальто. Ролекс. Ей тридцать. Она тоже с наворотами. Видимо, это ее затея. Ему здесь, неуютно.. Ему постоянно звонят на мобильный. Он отвечает:
- Андрей Николаевич? Здравствуйте. А вы посмотрели экономику этих заводов? Да у меня просто было сомнение: или ликвидировать или развивать.
Вот такого уровеня актеры собрались на кастинг. Мы все заполнили анкеты и ожидали своей участи. Одна творческая старушка задолбала аудиторию своими рассказами .
- Я сама актриса. – вещала она без умолку для всех. – Но вынуждена работать гардеробщицей. Вы ведь знаете, какие оклады у артистов! – обратилась она ко мне.
- А то!
- Но как говорится: «на все что в жизни я люблю взглянув тогда с улыбкой ясной. Я жизнь свою благославлю и назову ее прекрасной!», - неизвестно к чему вдруг с выражением продекламировала она. Потрясенная аудитория приумолкла.
- Как-то я снималась в зарубежной рекламе и получила за два часа 300 долларов, представляете?
- И что же вы рекламировали? Случаем, не «олвейз»? – спросил я.
- Я уже не помню, - туманно ответила она, - может и это, что вы сказали. Я же по ихнему не понимала!
После этого, я бабку сразу зауважал. Она трещала без умолку, иногда прерывая свой сбивчивый монолог пением, дребезжащим надтреснутым меццо-сопрано. Несомненно, она приходила на кастинги просто пообщаться, убежать от унизительного одиночества.
Все были доброжелательны друг к другу
- Мне в «Часе суда» предложили сыграть девушку-инвалидку в кресле, а я отказалась, - рассказывала яркая девушка в дубленке. – За тысчу рублей я не хочу позориться.
- Но это могла быть яркая роль, замечательный образ! Возможность полного перевоплощения!
- Примета плохая. – заметила другая девушка, - Потом самой можно оказаться в инвалидном кресле!
Потом вышла женщина менеджер по массовке и объявила.
- Мужчинам нужно будет сыграть гнев, раздражение, ярость, и смущение. А женщинам – растерянность, смех и надо будет поплакать! Постарайтесь себя настроить

Плачут девочки в автомате

Стали заходить по-одному. Из за неплотно прикрытой двери раздавались невнятные женские стоны, отчаянные мужские крики, как из застенков гестапо в разгар охоты на подпольщиков. Претенденты на роли выходили довольные, смеялись, девушки счастливо вытрили слезы.
- Чтобы такое представить, чтобы натурально расплакаться? – задумчиво сказала прекрасная белокурая труженица страстей (мы с ней раньше уже встречались на съемках программы «Окна»).
- Представь, что у тебя украли деньги! – легкомысленно посоветовал я.
- Фу! – сморщила носик девушка, - Я еще заработаю!
- Тогда, представь, что ты залетела!
- Не могу! – засмеялась она.
- Не надо ничего придумывать, милая моя - встряла неугомонная «артистка». – Горечь уже была в жизни каждого из нас! Еще Станиславский говорил….
- Вы и Станиславского знали? – привстал я от удивления.
- Нет, но его знали мои знакомые… Так вот, искусство это величайшая тайна. – Тут она запнулась, - О чем мы говорили? – спросила она меня.
- О Луисе Бунюэле, - ляпнул я наугад. Бабку это повергло в глубокую печаль. Она молчала минут десять.
- Следующий! - следующий был я. Уже из-за двери я услышал:
- Бунюэль пытался языком кино вскрыть язвы буржуазного общества, - это неожиданно очнулась наша старая «артистка». От такой неожиданной характеристики великого мастера, похоже, опешили даже те, кто думал, что речь идет о консервированной кукурузе.



Испытание искусством

Я вошел в таинственную комнату. Убогостью интерьера она напоминала ателье моментальной фотографии, в метро. На штативе – фотоаппарат, и малюсенькая кинокамера. Задняя стена завешана коричневым полотном. Зонтик серебристого цвета служит отражателем, направляет рассеянный свет от прожектора на объект, то есть на меня.
- Представьте, что вы строгий начальник, - сказала мне ассистентка режиссера по кадрам, - а я – нерадивая работница. Можете?
- Запросто. – просто сказал я.
- Приготовились! Начали! – махнула она рукой и включила камеру.
- Ну, и где ты шлялась, дрянь?
- Я рекламу заказывала! – ответила она виновато и немного обиженно (надо сказать, что играла она очень естественно)
- Рекламу? Гляньте на нее! Она, блин, рекламу заказывала! – обратился я к невидимой публике, - А кто тебя просил рекламу заказывать? Что нам рекламировать?
- Ну, вы же сами сказали…
- Я тебе говорил, достань комбайн! У нас посевная на носу!!! – не дал я ей договорить. – А она рекламу! Что ты рекламировала? Садись пиши заявление об увольнении по собственному желанию. На твое место я шурина возьму.
- Да я… - чуть не «заплакала» нерадивая работница. Сердце мое защемило от жалости. Не могу смотреть, как женщины плачут.
- Ну, ладно. – сказал я уже мягче, - Короче, давай снимай трусы и ложись на стол. Может, что-нибудь решим. Только никогда, слышишь, никогда больше не заказывай рекламу! У меня уборочная на носу!
Девушка хмыкнула удовлетворенно. И выключила камеру.
- Ну а теперь, можете сыграть смущение. К примеру, вы денег взаймы просите у друга.
- Что тут смущаться? – не понял я, - Это пусть он смущается.
- Итак: поехали! – строго прервала мои нравственные рассуждения ассистентка.
- Родриго! Дай мне денег взаймы! – рявкнул я недипломатично.
- Что случилось, Хуан? – подхватила ассистентка тревожно, - крутую тачку подрезал?
- Хуже, - сказал я, - в игровые автоматы продулся. Только ты Ребекке не говори! А то сейчас развоется, как в прошлый раз.
- Могила! - сказал «Родриго», - я же твой друг! Сколько тебе надо?
- Сто тысяч песо.
- Ты офигел! У меня только пятьдесят тысяч. Может у Хуана возьмешь остальные.
- Хуан жлоб! Особенно с тех пор как я ему задолжал двести тысяч, Его как подменили!
- Ужас. Ладно! Держи! Возвращать не надо!
- Дай я тебя обниму, Родриго! – я, раскрыв объятия пошел на Родриго.
- Отлично! – сказала ассистентка, увильнув от моих объятий. Неизвестно, что бы они кончились и кончились бы вообще. Потом она повела меня к режиссеру.
Режиссер записал мои данные в компьютер и мы расстались.

Кабальный договор

Можно было бы написать: дни тянулись томительно долго. Но я от природы честен, как апостол Петр. Через пару дней, захваченный вихрем событий, я забыл про свое актерское предназначение. Я подумал, что режиссеры, взглянув на мюе физиономию в портфолио, вздрагивали, огорченно качали головами и морщились. Да и ладно! Мало еще искусств, в которых я еще не проявил себя! Та же опера до сих пор функционирует без меня! Как вдруг, однажды мне позвонили из кастингового агентства и радостно сообщили:
- Александр! Для вас есть замечательная роль в телесериале!
Я примчался в агентство на крыльях неразделенной любви. Практически – на одном крыле. Приглашенных – человек шесть. Из них три девушки. И вот я держу в руках вожделенный сценарий. Сейчас, сейчас! Я дрожащими руками раскрываю текст и бегло просматриваю сценарий на предмет постельных сцен! Ага! Есть одна! В автомобиле! Вот он! Мой звездный час! Тинто Брасс – повесится от зависти! Кого же из трех мне суждено судьбой попирать в тесном пространстве автомобиля, внимательно присматривался я к гипотетическим партнершам.
- Вы будете играть Александра Борисовича Кашина, человека почти интеллигентного, но сбитого машиной. – обломала меня девушка-помошник режиссера.
Женщина гример пристально осматривает нас.
- У вас есть приличная одежда? – спрашивает она меня. Я сначала не понял, что она вкладывает в это понятие? Я сижу пред ней в испанских шузах на платформе по три тысячи за штуку, джинсы Дольче и Габанна, но по пять.
- Вы работник солидной фирмы! Понимаете? Галстук от Гучи, строгий дорогой костюм в полоску от…, пальто от Кензо! Вот в чем вы должны прийти на съемку! И побриться! Непременно!
- А репетиции? – задал глупый вопрос я.
- Репетиций не будет! – отрезал режиссер Олег. – Учите роль назубок и играйте, как буд-то самого себя! Что может быть проще!
А потом мы подписали кабальный договор. Согласно этому акту, я обязался не принимать участия в программах «Час суда», «Калугин и партнеры»,, «Суд идет» и т.д. в течении трех лет после окончания съемок этого сериала. Это было бесчеловечно!
Я обязался
А) привести свою внешность в соотвестствии с требованием образа и не менять его в течении срока работы.
Б) не допускать появления на съемочной площадке в состоянии алкогольного опьянения (Жестоко, однако!)
В) по требованию студии без дополнительной оплаты обеспечить свое участие в съемках промо-роликов и рекламных мероприятиях. И еще, если не получилось с первого раза – переснимать тоже бесплатно!
Г) ну и конечно – не разглашать страшной тайны съемок. Штраф – 200 долларов (а за съемки – 100!!! Где справедливость?)
Д) Если я сорву съемки – то обязан выплатить 400 долларов, за каждый сорванный день! (А если у меня приступ острой диареи по прияине волнения?)

Студия же обязалась лишь оплатить мое участие из рассчета 100 долларов в день, и в период работы над телепрограммой обеспечивать проезд меня к месту съемок и обратно или хотя бы деньги на такси. Но как я заметил, на это особо не акцентировалось внимания. Да мы, бесправные твари дрожащие, и вякнуть бы не посмели, лишь бы сняться в сериале!
С этого дня Студия имела право распоряжаться моим изображением или отдельно звуком, как ей заблагорассудится! Все судебные издержки студии по моим претензиям согласно этого договора я брал на себя. А еще я разрешал студии использовать свое исполнение без указания моего имени! Страна не узнает своего Героя!

Посмотрев по одной серии из разных сериалов, я открыл для себя страшную тайну успеха этих сериалов. Надо просто очень четко выражать свои эмоции. Без всяких там разных тонкостей, как это делают разные Маковецкие, Калягины или Янковский. Если ты сердишься: надо яростно кричать, если тоска на сердце – сожми пальцы в кулаки, возьмись за виски: если любишь, посмотри с обожанием на предмет любви, подыши учащенно, приложи руку к сердцу и скажи ей без обиняков: « Я не могу без тебя, понимаешь!». А если она (он) тебя не любит, и ты тоскуешь – просто заплачь.


О чем фильма «Утечка информации»

После внимательного изучения сценария, у меня сложилось обманчивое впечатление, что писал его человек не вполне вменяемый. Или, наоборот, слишком умный, сумевший чутко уловить незамысловатые требования современной телевизионной аудитории и, смирив свою клокочущую фантазию, приспособить свой могучий творческий потенциал на службу массам.
Напрасно я искал в сценарии перестрелки, взрывы, погони, жестокие убийства, кровь, пот, трупы. Все протекало в нем тихо и мирно. Не как в жизни.
У одного директора компьютерной фирмы утекает информация из его бассейна «А» в неведомый бассейн «Б». Кто-то из сотрудников «протянул трубу», и качает на строну секретные данные из компьютера? (Ха! Да сегодня любой уважающий себя хаккер скачает вам данные из самого Пентагона!)
Фирма терпит огромные убытки. Еще пару дней и сотрудникам придется идти по миру с сумой, а сотрудницам – на панель без сумы.
Одна надежда – на частных детективов! И как бы не воспевали телесериалы силовые структуры, но на самом деле, сегодня единственная сила, способная противостоять преступному миру – это частные детективы. Преступный мир трепещет, едва заслышав шаги частных сыщиков.
Вездесущие проныры, порой переступающие порог законности, частные детективы, начинают прощупывать всех сотрудников фирмы (неожиданный ход!).
По ходу действия они так, знаете ли, пикируются шуточками, на уровне какого-нибудь Дроботенко. (Подозреваю, что Дроботенко, в прошлом был частным сыщиком или ментом!) Остроумие, вообще, присуще нашим сыщикам, как вы успели заметить. Только ленивый мент не пошутит во время операции. Ржачка буквально давит наши правоохранительные органы, если верить кинематографистам. Они там просто уписываются от смеха
А хитрые они какие! Они подкладывают «жучки» в карманы подозревавемых, записывают их на видео, прослушивают их разговоры, нарушая все международные права! Вообще, сидя у телевизора, не перестаешь удивляться, как в таких невыносимых условиях, обложенная со всех сторон честными ментами и частными сыщиками, преступность все еще в каком-то жалком виде существует в нашем государстве!
Угадайте, найдут ли частные сыщики злодея? А вот и не угадали! Найдут!



Внимание: мотор!!!!

Нас, пока еще незаслуженных артистов, напичкали в микроавтобус, и эскорт со съемочной группой выехал на дело.

Во время поездки все артисты набычены и напряжены, что-то шепчут про себя, как бы молятся. Слова повторяют. Ведь в договоре указано, что если не выучишь слова, понесешь ответственность и на бабки попадешь. Зато работники киноискусства веселы, оживленны и раскованны. Особенно мужики. Несмотря на присутствие дам, матерятся так задорно, что у меня, человека, возросшего на поэзии имажинистов и утонченной философии Мориса Метерлинка, волосы в некоторых местах становятся дыбом.
Наташа – самая юная участница нашей кинокомпании. Она студентка академии Плеханова. Снимается из интереса. Из материального тоже. Будет играть дочку генерального директора.
Аля – студентка студии дикторов телевидения. Приехала в Москву из Сибири. Там работала диктором местного телевидения. Она – красавица и мечтает о карьере киноактрисы. Считает, что чем чаще мелькать на экране, тем больше вероятность, что кто-то из продюссеров заметит, и пригласит на настоящую, звездную роль в блокбастере. Да и деньги для нее не самое второстепенное в настоящей жизни. Надо платить за квартиру и учебу. В этой серии будет играть единственную эротическую роль, любовницы одного негодяя. Повезло чуваку! Он будет овладевать ею в авто. Понарошку, разумеется.
Наташа – сотрудница туристического агентства. Она приехала с Дальнего Востока. У нее муж, дети. Снимается из провинциального любопытства. Во всех телепроектах, даже в качестве зрителя. Время от времени звонит по телефону, уточняет номера авиарейсов, согласовывает время вылета, сообщает информацию клиентам. Работает, в общем. Именно ее я буду сегодня бить, согласно сценарию. Вот такой я безжалостный чудак!
Выходим из машин. Рассеиваемся.
- Так! Кашин садится в восьмерку и подъезжает к аптеке! – распоряжается режиссер, - За ним едет помошник следователя на джипе. (Какая вопиющая несправедливость! Я ведущий менеджер преуспевающей фирмы на восьмерке, а этот сопляк – на джипе! Откуда «бабки»?) Я сажусь в машину, заводу мотор, и на всякий случай предупреждаю, что машину я вообще-то не вожу!
- Стоп! – кричит режиссер Рома. – Не хватало, чтобы мы сшибли кого-нибудь. Будем снимать только эпизод, как Кашин выходит. А подъедешь ты, Сережа.

Аптека дает добро!

Режиссер Рома на пять минут скрывается в ближайшей аптеке и договаривается с заведующей, чтобы нам разрешили поснимать. Проблем нет.
- Вы подходите от двери на камеру и говорите в окошко, дайте мне такие-то лекарства… - инструктирует он меня.
- Какие? – скрупулезно уточняю я.
- В самом деле, какие…. – задумывается режиссер. – Хорошо! Вы протягиваете ей бумажку. Там написано….
Через десять минут раздается команда «Мотор!» и я вхожу в аптеку. Подхожу к окошку и протягиваю бумажку девушке в белом халате. (Аптекарша – настоящая, согласилась побыть актрисой бесплатно, из любви к сериалам)
- Посмотрите, мне там написали всяческих лекарств: от геморроя, сердца, поджелудочной….., особенно от диареи. Хоть что-нибудь есть? (в сцене в аптеке слов нет, но импровизация допускается)
Девушка выбирает лекарства.
- «Фауста» Гете читали? Сильная вещь! Недавно здесь работаете? – чтобы заполнить паузу, говорю я. – Что-то я вас тут раньше не видел.
- Вот ваши лекарства!
- А вечером свободны, после работы? Сходим на концерт группы «Руки вверх»!
- Тысячу рублей с вас! (девушка не готова к диалогу)
- Однако! Что так дорого? – недовольно бурчу я, как Ипполит Матвеевич, неохотно протягивая купюру (не моя - из реквизита). – Эдак, только на лекарства вся зарплата уйдет! Давайте за пятьсот!
- Так! Снято! – кричит режиссер. – Теперь еще крупный и средний планчик!



Где мои деньги???

- Посмотрите на моем счету, есть ли новые поступления? – нервно спрашиваю я у работницы банка. (наш человек) Остальные банкирши прекратили работу, высыпали посмотреть, как снимается сериал. Работа банка парализована. Счета заморожены. Депозитная маржа накрылась медным тазом.
- Две тысячи долларов США! – отвечает мне сухо и четко «служащая банка».
- Вы ошибаетесь! – в ужасе говорю я, - Ну-ка посмотрите внимательнее!!!!
- Гражданин! Я еще раз повторяю вам у вас две тысячи!
- Ах ты, сволочь! Это я не вам! (в сторону девушки) Я тебя все равно найду!!!!
Искреннее негодование переполняет меня. Всего две тысячи долларов! Да за кого она меня держит!!! А в это время, помошник следователя, подсовывает мне в карман «жучок», а я ничего не замечаю, полностью поглощенный заботами о материальном благе.
Пока снимают эпизоды в другими актерами, незанятые отогреваются в автобусе, травят анедоты, рассказывают байки из трудной жизни актера второго плана. Николай, реальный работник компьютерщик, недавно снимался в одном сериале в роли бомжа вместе с Игорем Костолевским. Они с ним менялись одеждами. Костолевскому по сценарию надо было переодеться в бомжа, чтобы запутать врагов. Вот они на помойке и встретились. А бомж Николай, переоделся в дорогой костюм Игоря. Такие вот бывают перепендосы.
Хочется по-маленькому и кушать. Но если с «покушать» проблему решили (нас кормят картошкой с котлетами в пластмассовых контейнерах, салатом оливье и чаем с булочкой), то место для отправления естественных надобностей мы отыскиваем сами. Мужикам то проще, кругом гаражи, а вот актрисам…. Наконец одна девочка возвращается с блаженной улыбкой на лице.
- Значит так. Вон там комиссия по трудоустройству. Там сидит добрый охранник. Подойдите, улыбнитесь очаровательно, расскажите о своей беде и он вам даст ключ.
Охранника в этот день задолбали. Ведь чай пили ежечасно, потому что холодно. Однако охранник стоически выдержал кинематографическое нашествие. Ни разу не вспылил, не взревел в гневе.

На съемку эротической сцены в автомобиле сбежалась вся съемочная группа.
- Да я бы с такой тоже пару дублей снял! – мечтательно говорит один кинематографист.
- А я бы дублей пять! – добавляет второй. Остальные посмотрели на него с уважением.
Но в сцене ничего откровенного нет, такого, чтобы потрясло бы лично меня. Так, копошатся, возюкаются в машине, ни голой ляжки, ни обнаженной груди. Лишь рука ерошит волосы на голове, да стоны раздаются. Полная неопределенность!


Как трудно бить женщину!

Наступает кульминационный, переломный момент съемок. Самое трудное – снимать драку. Я работаю без дублера. Затаившись за припаркованным джипом, сижу в дозоре. Из подъезда выходит девушка в вязаной шапочке, надвинутой по самые уши. Она! Шарахнуло в мозгу! Я выбегаю из своего укрытия и срываю с нее маску, то есть шапку.
- Аа-а-а-а-а-а-а! – торжествующе вою я.
- Что вам от меня нужно?
- Чтоо-о-о-о-о? Ты, стерва, погубила меня! (я выхожу из себя!) Где деньги? Чтоб мне сдохнуть!
Ну, там дальше идет короткий диалог, а потом начинается собственно драйв. Я резким левым хуком швыряю ее в сугроб, вхожу в ближний бой и начинаю методично и старательно дубасить. Вокруг собирается толпа зрителей. Для них это типа боев гладиаторов.
- Так ее! – раздаются добрые голоса.
Но тут вдруг появляются добрые силы в лице помощника следователя, молодого, кудрявого молодца Вани. Ваня выскакивает, как черт из табакерки, стаскивает меня с дамы, и старательно и методично бьет меня. Я, вырвавшись, убегаю с криком: «Все равно, слышишь, ты будешь сидеть в тюрьме!»
- Стоп! - кричит режиссер. – А давайте, Александр, вы выйдете не слева, а справа! А то, вашего лица, искаженного гримасой отчаяния, не видно.
Попранную актрису вынимают из снега, очищают, приводят в порядок ее поруганные одежды и отводят на исходную позицию. Все повторяется сначала. И так - десять раундов подряд, как у профессионалов. Снимают драку и крупным и средним планом на две камеры. Лают собаки. Улюлюкают зеваки. Зрители в экстазе.
Я с тревогой начинаю замечать, что мне хочется усовершенствовать видеоряд. Всякий новый дубль получается у меня все лучше и лучше. На-кося! Вот тебе! Хрясь! Получай, стерва! И радость от работы достигает апогея! Вот так кинематограф прививает вкус к садизму. Правда, всякий раз меня огорчал финал сцены, когда этот отморозок, помощник следователя, радостно выскакивал из машины и набрасывался на меня с тумаками. Он тоже, видимо, испытывал, какую то животную радость, избивая меня, полагая, что правда должна быть с кулаками. Главная несправедливость была в том, что по сценарию, я не мог ему ответить тем же хотя бы разок!
- А нельзя ли и мне хотя бы разок произвести удар по противнику? Это очень бы украсило эпизод! – пытался я убедить режиссера.
- Нет! – холодно отрезал тот, - Вон у вас дама есть, бейте ее.
- Я вас не сильно помял? – всякий раз, как мне казалось, ехидно, спрашивал Ваня, после команды «Стоп! Снято!»
- Что вы, нисколько.… - вымученно улыбаясь, отвечал я, потирая зашибленное плечо.
Полагаю, что эта сцена войдет в историю кинематографа как образец утонченной эротики. Настолько утонченной, что неискушенному зрителю она может показаться незаметной. Но именно по этой работе будут учиться наши потомки, как надо красиво мутузить женщин в клинче и в партере. Вконец избитая моя партнерша, с небольшим, очаровательным синяком под глазом, уходила со съемок домой в мрачном настроении.
- Что я мужу скажу?

Возвращение подонка

Сцена драки с дамой была последней сценой с моим участием. Я мне разрешили покинуть съемочную площадку. В автобусе со мной рассчитался провизор фильма. Я как полагается, расписался в тетрадке, неровно разлинованной шариковой авторучкой, напротив своей фамилии и получив положенные сто баксов, с радостью отправился их осваивать. Мои коллеги с завистью смотрели мне вслед. Им еще предстояла длинная съемочная ночь. Дело в том, что одна серия снимается за один день!!! Это вам не хухры-мухры! А то есть такие дельцы от кинематографа, которые годами снимают свои шедевры! А бюджеты! Страшно подумать!

- Наутро я обнаружу, что все мое тело будет в синяках и кровоподтеках. И все-таки велика очищающая сила искусства!





КОРПОРАТИВНАЯ ПРЕЗЕНТАЦИЯ

Но мы актеры не чураемся сниматься не только в сериалах, но и в разных корпоротивных фильмах. Ну, что делать, если ни Никита михзалков, ни Алекс ей балабанов, ни Спилберг нас не приглашают!
Корпоративная презентация это такой фильм, который рекламирует фирму. Его потом крутят гостям фирмы, или на юбилейных вечеринках. Вот на такой фильм меня однажды пригласили. Уже войдя в роль актера, я сказал по телефону своим промоуторам:
- Извините, я посмотрю, нет ли у меня в этот день съемок. Ага… Странно, но нет.
- Вы будете играть иностранного бизнесмена. С вами будут вести переговоры. Поэтому оденьться необходимо в строгий деловой костюм. Импортный. Слов у вас там нет, там за кадром будет текст диктора, так что роль очень простая.
Это им так кажется. Я же у зеркала корчил официальные, строгие гримассы, пожимал руку предполагаемому партнеру по российскому бизнесу. Из простого русского мерзавца я должен стать положительным зарубежным инвестором с человече ским лицом.
Я никогда не работал в международных банках и солидных зарубежных компаниях, поэтому не очень отчетливот представлял новый стиль поведения. Но все оказалось просто. Это была реальная строительная компания, очень известная в России и за рубежом. Переговоры со мной должен был вести реальный директор, и заместители в фильме были реальные, а вот моего помошника и переводчицу мне выделило актерское агентство. Мой помошник Лева, смуглый молодой человек, единственный персонаж из нашей зарубеежной делегации, отдаленно напоминал начинающего наемного убийцу из Сицилийской мафии. Мы с переводчицей Леной спокойно могли бы сыграть рязанских бизнесменов средней руки.
- Ваша задача поддержать разговор, можете говорить все что угодно. Фильм без звука! – проинструктировал меня режиссер. – И подписать договор.
- Что-то ручка у вас дешевая, для руководиителя зарубежной компании - заметил директор фирмы.
- Увы! Коллега! Мы испытываем не лучшие времена. – пояснил я, - Капитализм, конкуренция и инфляция.
- А вода где должна стоять, вы не знаете? – вдруг озадачился режиссер.
Чтобы создать полную иллюзию переговоров, принесли какие-то старые приказы.
- Внимание! Камера! – гаркнул режисссер.
Полистав бумаги я сказал Директору по-русски через переводчицу, что деньги на строительство нового рынка мы, конечно, дадим Москве, но в замен Россия должна открыть для Намибии свои границы. Воцарилась пауза. Директор ответил.
- Так вы из Намибии
- А что незаметно?
- Так обусдим меню. Что вы пьете в это время суток?
- Божоле
- Но от него же пучит!
- Никакие ветры не помешают нам подписать договор. В общем, отгрузку трюфелей мы можем начать уже во вторник.
- Вы уверены, что туда попали? У нас строительнася фирма. – уточнил директор.
- А что строители не хотят кушать трюфелей? Тогда вы рядом с нашей эйфеловой башней постройте хотя бы какой-нибудь крытый рынок. К нам в Париж едут много гостей а торговать негде!
- Достаточно! Записано! – сказал режиссер, - А теперь, - он обратился к директору, - Мы будем записывать ваше выступление со звуком. Скажите какие-то добрые слова для зрителей.
Директор, усевшись в кресло, на минуту задумался и сказал:
- Дорогие Россияне! Я принял важное решение… Это я репетирую.
Потом он говорил добрые слова россиянам в течении нескольких дублей. Слова были каждый раз новые. Один дубль с самыми добрыми словами решили оставить для потомков.
- Подумать только, вздохнул директор, - Еще вчера я сидел на берегу Женевского озера. А примчался сюда, едва только мне сказали, что начнете снимать! Заметили, какая дисциплина.
- Какие понты! (тихонько прошептал режиссер). – Я не могу! Женевскоге озеро! Авторучка дешевая!!!
Съемки закончились. Фильм скоро выйдет на экраны этой корпорации. А нтересно: когда гости этой фирмы будут смотреть этот, с позволения сказать, фильм, обратят ли они внимание, что у иностранного бизнесмена – наколот якорь на руке?

Кока- кола форева

Только я опомнился от одних съемок, как меня уже пригласили на кастинг в рекламе Кока-колы!! Какая потрясающая востребованность!
Контингент, желающий сняться в рекламу Кока Колы был много солиднее, нежели, в сериале. Там не было заблудших водителей дальнобойщиков, уволенных таксидермистов и профессиональных домохозяек. В основном это были профессиональные актеры из Московских театров. Был там один из театра «Арлекин». Мне этот театр запомнился тем, что я с его режиссером Артуром Малконяном встречался в Лос-Анежелосе (он там преподавал в актерской студии). И вот что мне тогда показалось интересным, режиссер в Америке, а театр в России! Но потом понял: бывает. В коридоре студии стоял чудовищный гул. Народ старательно пел какую-то песню на английском языке, с какой то бесчеловечностью бессовестно коверкая слова.
Я с несвойственной мне наглостью проперся без очереди, оставив позади заслуженных артистов.
- Расскажите о себе в камеру. – сказала мне женщина, командующая парадом.
Я рассказал о себе все! Как на духу.
- Злость! – скомандовал мне оператор.
- Что? – не понял я.
- Сыграйте злость в камеру!
И я оскалил зубы в неистовой злобе, как паршивый койот.
- Радость! – и я щерился в радостной улыбке.
- Гнев! – орал он я делал страшное лицо и шептал: Убью, скотина такая!
- Смех!
- Ха-ха-ха-ха! – заливисто ржал я как пьяный идиот, на концерте Петросяна, и наивно держался за мошонку, опасаясь, что произойдет непроизвольное мочеиспускание.
- А теперь – сделайте вид, что вы мучительно вспоминаете мотив песни.
- Так! Подожди, блин, как же… - растерянно мычал я. – Та-ти-да- ра-ра… Нет не то. Блядь! Помнил же! Что за хуйня! Пам-па-ри-ра… Опять хрень! О! Хой-йо-о-о-о-о-й!
- А теперь пойте! Громче!
Петь я должен был песню про Кока-колу! Мне дали послушать американский мотив этой песни. Я взял листок с текстом и запел это произведение без репетиции, как настоящий професионал.

I’d like to buy the world a home
And finish it with love
Grow apple trees and honeybees
And snow white turtle doves

I’d like to teach the world a Coke
And keep it company
It the real thing Coke is
What the world wants today

Смысл глубочайший, впрочем, как и в любой рекламной песенке. Кто не понял, перевожу:

Я пою о том, что хотел бы купить дом в этом мире
И кончать это с любовью (эка, чего захотел!)
Вырастить яблони и медовых пчел
И белый снег, голуби, черепахи
Я хотел бы подсадить мир на Коку
И тусоваться компанией

И вообще, Кока - это единственно реальная вещь
В которой нуждается современный мир

Я старательно хрипел, как проснувшийся с бодуна, простудившийся Луи Армстронг. Видимо, мои старания не прошли даром. Женщина-режисер, прервав меня на полуфразе, сказала:
- Гениально! Давайте я вас сфотографирую.
Я дал. Давно не слышал в отношении к себе слова «гениально». Она меня здорово обнадежила. Ведь кроме радости спеть песню об этом напитке, мне обещали дать за эту песню 300 баксов.
Сейчас я сижу уже две недели без единого приглашения и начинаю тревожится, что отечественный кинематограф поставил на мне крест. Очень легкомысленное решение.

(Вы будете смеяться, но приглашение уже поступило! Вполне возможно, вскоре я продолжу рассказ о тайнах кинематографа!)