В вещаниях публичных лоялистов пресловутая «культура отмены» поминается и как дела декадентские, признак вырождения и угасания обществ западных, и как ухватка, которую российскому обществу неплохо бы позаимствовать и употребить против публичных же диссидентов, не стесняющихся оскорблять и российское общество, и его личный состав.

Я позволю себе проанализировать это явление в свете всё тех же рассуждений, – если хотите, того набора догм – на которых обычно утверждаю своё понимание того или иного общественного явления. Да, всё то же «Поведение», но без определений за недостатком времени, так что если не читали и всё равно пробуете прочесть дальнейшее рассуждение, то остатки моей совести отполированы до сияния – я предупредил.

В словосочетании «культура отмены» саму «отмену» я понимаю как отказ покупать продукт у профессионального производителя, – то есть такого, который производством этого продукта живёт – а «культуру» в данном случае образуют правила распространения принятого отказа в обществе.

Продукт, кстати, может быть как информационным, так и материальным. Да что там, нефть и газ тоже могут попасть под «культуру отмены»; не знаю, нужен ли читателю пример. Масштаб и внутренняя сложность производителя тоже могут статься самыми разными.

Тем не менее, далее я приму ту рамку, которую нынче задают: целью практикуемой, возможной или желательной «культуры отмены» окажутся производители информации, распространяемой публично за вознаграждение прямое или опосредованное, и это будут отдельные люди или небольшие группы их.

В этой рамке «сам процесс» просто отождествить с меркантилизацией культуры, подавлением творческой активности общества активностью деловой. «Культура отмены» есть ужесточение позиции покупателя, и только. Покупатель (читатель, зритель, слушатель) всего лишь хочет, чтобы за те же деньги производитель развлекал его не только продуктом, но и своим поведением. Делал «ку» перед флагом правильной расцветки и прочее.

Укажу на несколько неочевидных вещей, дополняющих это представление.

Во-первых, «культура отмены» есть неизбежная реакция на претензии творческого люда по управлению поведением обывателя. Учат жизни, знают, куда вести, выводят мораль и так далее. Если эти построения оказываются некорректны применительно к окружающей действительности, то пострадает «окультуренный» таким образом обыватель именно в деловой сфере деятельности. Лишится каких-то выгод, потеряет в материальном потреблении. И реакция на такой ущерб будет востребована долгое время, будет накапливаться.

Подозреваю, что у людей, заставших перестройку и переживших «святые девяностые», до сих пор отыщется, что высказать «известным деятелям культуры и искусства».

Во-первых-с-половиной, творческий люд не обязательно будет прямо виноват в ущербе обывателю. Более того, этот ущерб может быть неизбежным вне зависимости от эволюции обывательского поведения согласно наставлениям творческого люда. Однако последний в любом случае оказывается исключительно удобной, самопровозглашённой мишенью для возмездия за этот ущерб.

Во-вторых, один из эффектов «культуры отмены» несомненно полезен: она уменьшает и предотвращает отчуждение творческой активности от общественной жизни. Сфера культуры, с её производством ненастоящих, вымышленных ситуаций, в принципе связана слабо с общественной жизнью «в реальном мире» и, оставленная без присмотра, продолжает эту связь терять – «не для быдла творим», «творческие тусовки» и проч.. «Культура отмены» навязывает творческому люду отношения собственности на его продукт, невозможные вне общества.

Тогда чем «культура отмены» вредна?

Начать с того, что успешное наступление деловой активности общества на его творческую активность имеет следствием повышение ценности деловой активности перед творческой в частности и, главное, деловой активности вообще. И властная сфера, и коммунальная сфера деятельности общества становятся относительно слабее деловой. Это не обязательно плохо, но это последствия, обычно не принимаемые во внимание.

Главное же здесь то, что неизбежно набирающее силу в процессе принятия «культуры отмены» понимание продукта творческой деятельности как товара снимает моральные (коммунальные) ограничения на продажу этого продукта тому, кто больше заплатит.

Иными словами, культурная сфера общества становится доступной любому покупателю, в том числе из-за пределов конкретного общества, в том числе покупателя, враждебно настроенного по отношению к этому обществу. Врага.

Наихудшим следствием такого положения дел станет то, что какие-то культурные артефакты, произведения искусства будут изначально созданы против этого общества, будут задуманы или заказаны как оружие (если быть точным, яд). А при достаточном техническом и художественном уровне воплощения это оружие станет предельно опасным.

Это не банальность. Те «диссидентские» культурные артефакты разных эпох, которые присутствуют в российской культуре нынче, практически полностью суть продукты индивидуальных усилий человека, обществом отвергнутого, обществом не замеченного. Со всеми прилагающимися особенностями. Адаптация «культуры отмены» как критический переход в меркантилизации культурной сферы российского общества прямо-таки приглашает к подходам и индустриальному, и индивидуальному высокоточному, когда участие обывателя в разрушении собственного общества никак не противоречит совести, гражданскому сознанию и тому подобному. «Я просто работаю. Я творю на продажу».

И неважно, чем заплатит покупатель: наличными или чувством собственного превосходства почти что белого человека над уже упомянутым быдлом.

Несильный, кустарный, но наглядный пример: некий режиссёр снимает фильм про сталинские репрессии и получает за него «Оскара». Во второй части упомянутого фильма советские солдаты идут на немецкий укрепрайон безоружными. Сейчас этот режиссёр на фоне шеренги бюстов государей-императоров гоняет бесов на «России24». Браво.

Если же страна очень бедная, то там за небольшие сравнительно деньги можно обеспечить соответствующие свойства не только фильмов, книг, разновсяких сценических выступлений, но и, например, школьных программ. И желательным результатом здесь станет отнюдь не только ненависть к соседям – это, в конце концов, переживается каждым лично. Речь даже не идёт о качестве образования в смысле доступных и недоступных знаний. Речь идёт о качестве человеческого материала на выходе, об умении размышлять и о желании наблюдать, о продолжительности ущерба этому качеству, измеряемой десятилетиями.

Итого, я считаю, что адаптация «культуры отмены» в российском обществе губительна. Сиюминутное удовлетворение очень дорого обойдётся в перспективе. Перекупят и отравят.

Просьба не путать этот вывод с какими-то запросами по вознаграждению за антиобщественную деятельность. Критика государства на казённые деньги – это абсурд; обывательский интерес к мнению лично незнакомого лицедея о мире за пределами сцены – абсурд не меньший. Отказ от этих несообразностей никак не вредит правам, свободам и прочему такому же.

Впрочем, сказка должна заканчиваться победой добра над менее привлекательным добром. Закон жанра. Поэтому выскажу следующие предложения.

Тенденцию ухода творческой деятельности от повседневных нужд общества (как там у АБС пьяные писатели пытались на салфетке запечатлеть?) не отменить. Однако реакцию на этот уход можно и нужно совершенствовать, не опираясь лишь на покупательский расчёт, с которым все кому не лень научились работать давно и несомненно.

С коммунальной точки зрения правильной реакцией на отрыв культуры от дел текущих – это вовлечение творческого люда в «нашу с вами современность». Не «нести культуру в массы», не снисходить туда с небес, тужиться и пыжиться, а наоборот, отрабатывать на производственных предприятиях право отправления мероприятий культурных, репутацию для получения заказов.

В гротескно упрощённом виде такое подразумевала советская «отправка на картошку»; хотя там, вроде, творческий люд миновало. Здесь же речь идёт, пусть для кино, о съёмке высококачественной… синоним «добросовестной» для действительно талантливых исполнителей… документалки про какой-нибудь завод. Отдельно о техническом обеспечении, отдельно о кадровом. «Правда о жизни», оформляемая близко к этой самой жизни: уже не новости, но ещё не выдумка. С прицелом на вечное хранение.

На полях: прикиньте воздействие такой кампании на Сеть? Когда профессионалы займутся в обязательно свободное от работы время представлением отражения общественной жизни, качеством заведомо превосходящее абсолютное большинство сообщений в Сети?

Да, без вдохновения. А наплевать – и какого ещё ответа от быдла бесталанного ждёт творец?

Да, может возникнуть идея всяких закладок, намёков, насмешек. А, ну-ну, с нынешней информационной прозрачностью вычислят сразу, разойдётся по той же Сети, и будет творцу счастье.

Да, покушение на свободу творчества. То есть вообще-то нет, это оптимизация производственного процесса; стратегия, отказ от которой в некоторой части профессиональной деятельности никак и ничем не обоснован, кроме всё того же авторского кривляния.

С властной точки зрения остаётся уравновешивать эти два подхода, действующий рыночный с предложенным коммунальным: и между собой, и их обоих с культурной сферой. Впрочем, о критериях равновесия в таком деле я рассуждать ещё и не пытался. Попутно власти придётся следить за тем, чтобы, с одной стороны, лицо удачно художественное не эксплуатировало свою известность по темам, к этой известности не относящимся (в рекламе включительно), а с другой стороны, не получало по себе за разрешённые всякому гражданину действия, не несло лишней ответственности.

Собственно, всё. Конкретные организационные решения (союзы творческих работников, профессиональная критика и всё такое) тоже можно заимствовать у Советов просто потому, что известные недостатки этих решений были обусловлены не тогдашним священным писанием, а той самой недостаточной информационной связностью, которая сейчас обеспечена чисто технически.

А если мне кто-то скажет, что тот или иной идеологический выбор влияет на творческие способности, то в ответ я назову его идиотом и натравлю на него банши, при жизни Лени Рифеншталь.

И на этом, пожалуй, всё, ибо дальнейшие построения на этой базе не столь радикальны, сколь продолжительны и расточительны в отношении праздничных времён.

Спасибо за внимание.

ПостСкриптум. Я же пока займусь сборкой своих рассуждений о собирающемся у ворот «народе». Ибо достало злоупотребление словом. Времена временами, но имейте совесть, демагоги!..