Настроение сейчас - спокойное

Ну вот... Он появляется на 1 вечер... А потом снова пропадает... В последний наш разговор я осмелилась спросить Его, той ли я для Него являюсь, кем я себя считаю. Он ответил правильно. Он так и должен был. "А это у тебя спросить надо: Кто я и кто ты...". И правда. Что за глупые сомнения... Я почувствовала себя виноватой сразу за всё. Из всех фраз, произнесенных мною за эти 10 минут, не нашлось ни одной достойной Его. Боже, как безрассудно я себя веду... Нехорошо... Это мне с рук не сойдет.. Ладно. Заслужила.
Потом был разговор. А потом я снова закрыла глаза. "До встречи." - "До завтра."...
...Маленький дом на краю сибирской деревни. В глубоком кожаном кресле сидит господин лет 35. Грубые руки и скулы резонируют с гладко выбритым подбородком, кипельно белым воротником и черным атласным костюмом, подчеркивающим каждый мускул на его теле. Взгляд его устремлен в окно, которое, хоть и занесено выпавшим вечерним снегом, отражает картину зимнего ночного таежного леса.
- Иди сюда, крошка, - господин в кожаном кресле сделал определенный жест рукой.
Тот час ближе к нему подошла девушка. На вид ей было не больше шестнадцати. Длинные черные волосы спадали на оголенные плечики. Хотя в комнате было достаточно тепло, летнее платьице в зимний вечер выглядело немного маскарадно. Девушка ступала ровно и легко, тщательно продумывая свой маршрут. Внимание ее было сконцентрировано на том, чтобы всё сделать правильно и ничего не забыть.
- Да, господин, - промолвила она.
Господин глазами указал на пол, и девушка встала на колени.
-Так-то лучше, сучка. Ты ни о чем не хочешь меня попросить?..
Девушка встала и так же ловка прошлась до столика, взяла что-то и вернулась. Господин продолжал сидеть в кресле и любоваться ей. Девушка положила что-то на колени господину, встала на колени и наклонила голову. Господин улыбнулся, взял ошейник и закрепил его на тонкой шее девушки. Черная кожаная лента в атласной синей окантовке стянуло горло, и поначалу стало трудно дышать. О! Как ей знакомо это чувство, это сладкое, томящее и столь желанное. Теперь, когда ей владел этот человек, когда ошейник застегнут и в кольце на нем его палец, сердце девушки забилоь так сильно, что вырывалось из груди. Теперь она стояла на коленях перед своим хозяином. Перед человеком, для которого она может сделать всё. Господин продолжал сидеть в своем кресле и любоваться своей девочкой.
Девушка подняла глаза на господина в кресле.
- Можно вопрос?
- Давай, конечно.
- Вы..вы действительно мой господин?.. - в глазах девушки читались одновременно страх, грусть и боль.
- Это у тебя надо спросить... Да, кстати, кто я?
- Мой господин! - закричала девушка. - Просто Вы так долго не приходили... Что я испугалась, что я Вам больше не нужна, что Вы меня бросаете... Не бросайте меня, мой господин! Прошу Вас! Не бросайте! - умоляла она.
- Так. Довольно. Мне надоели твои крики. А за сомнения в том, кем я для тебя являюсь, ты будешь наказана.
Эти слова прозвучали как копья, впивающиеся в деревянную крепость.
-Да, хозяин.
- Ну тогда раздевайся, сучка.
Девушка встала и растегнула платьице, скинула его. Под ним ничего не было. Длинные темные волосы прикрывали округлости ее тела.
- Кружись, девочка моя. Я хочу видеть то, чем я владею.
Хозяин встал, подошел к радиоле, завел пластинку, затем подошел к девушке.
За окном размерено падал снег. Господин в атласном черном костюме с белым воротничком кружил обнаженную девушку в старинном вальсе...
Когда музыка закончилась, господин сделал шаг назад, еще раз прогулялся взглядом по телу своей собственности и, восхитившись про себя, улыбнувшись, отправился в комнату для наказаний.
- Ступай вымой себя и приходи в карцер, крошка, - Обранил он на ходу.
Комната для наказаний, называемая среди своих карцером, находилась на втором этаже. Когда девушка вошла туда, Господин уже рассматривал кожаный хвост со звездочками на конце каждой веревочки. Несмотря на то, что на улице уже давно стемнело, в карцере было достаточно светло от свечей, стоявших всюду. От них же исходил запах ладана. Посреди комнаты стояла деревянная скамья, обтянутая черной кожей. К скамье были припаяны кандалы, но те были застегнуты, и девушка поняла, что свяывать ее хозяин не собирается. У окна лежал матрац, заправленный алой шелковой постелью. Обнаженная девушка стояла на пороге на выделанной козлиной шкуре и с приятным испугом разглядывала комнату, пытаясь представить, какое наказание придумал для не хозяин на этот раз. Господин развернулся к ней.
- Понимаешь, малыш, я бываю свободен только по будням, а у тебя учеба. Я постараюсь со своей стороны сделать все возможное, чтобы мы виделись чаще, но сейчас я вынужден тебя наказать. Так что подползай к станку и начнем уже. У меня у самого сегодня настроение - дрянь, и ты еще вынуждаешь меня тебя наказать.
Девушка встала на колени, подползда к станку.
- Ложись на спину. - Голос его звучал холодно и мрачно.
Девушка легла и следила за движениями господина. Тот в свою очередь взял виниловые ленты и начал обматывать ее тело.
"Боже мой, - думала она, - как я могла позволить себе такой наглый вопрос? Да как я могла усомниться в Нем... Боже мой... Я никогда больше не буду так..."
Тем временем ленты обволакивали ее тело, каждую клеточку. Ноги, Живот, грудь, шея. Стоп. Хозяин оставил ошейник.
- Хозяин, - сказала девушка, - я виновата. Простите.
Господин только усмехнулся. Потом хотел завязать глаза, но решил оставить их открытыми, чтобы девушка видела, что ее ожидает.
Хозяин подошел к столику, взял резиновый кнут, слегка хлестнул им по своей ноге. Взял другой, поменьше и из пластика, и слегка ударил девушку по животу. Та прогнулась и прикусила губы, чтобы сдержать крик.
-Хорошо, посмотрим вот этот, - хозяин не отрывая взгляда от глаз девушки, в которых читался безумный страх и неизвестность, наощупь нашел рукой кожаную тридцатисантиметровую плетку со звездочками, ту самую, что рассматривал, когда девушка вошла в карцер.
Удар. Боль жаром расплывается по телу. Винил плавит кожу. Девушка забылась и не была готова к этому удару. Крик вырвался из ее груди.
Хозяин посмотрел в глаза девушке, вздохнул, взял со столика кляп грушей и застегнул его на голове девушки. Потом спросил, как она считает, сколько ударов она заслужила за свой проступок. Девушка смотрела в глаза хозяину, на его руки и мычала, пытаясь молить о пощаде.
-Ты же сама понимаешь, что просишь сейчас не по правилам... Нет. Ты не избежишь наказания сегодня. И не испачкай станок, шавка. Хорошо. 10 ударов в разные места тебя приведут в норму.
Хозяин ударял по животу, между грудей, по шее. Потом он снял винил и приказал встать в позу покорности. Девушка сползла со станка. Красные следы по ее телу горели огнем. Девушка подползла к красному углу, расставила ноги широко, завела руки за голову в замок и наклонила голову к полу. Хозяин поменял плетку на длинную резиновую, подошел к девушке и начал шлепать ее по бедрам слева и справа. Мычание стало тихим и равномерным. Теперь это было похоже на всхлипывания в момент удара. Когда прошло пять минут размеренных ударов, господин освободил рот девушки, закрепил на ошейник цепочку и пошел в гостиную. Девушка поползла следом. Хозяин остановился, посмотрел на девушку, погладил ее по голове. Потом он сел в кресло и позволил девушке лечь рядом на полу. Он сидел и смотрел как та вся дрожит, не от боли - от страха. Господин встал взял плед и укрыл девушку. Та отблагодарила его взглядом. В нем было только одно - преданость. Хозяин обнял девушку и сказал, что всё хорошо, что он обязательно придет завтра и послезавтра. Что эти выходные будут незабываемыми, что они проведут их вместе, что она у него умница, что она его девочка и что-то еще он говорил. Девушка сидела, дрожала, смотрела на него и плакала. Было 3 часа ночи 15 ноября. Завтра предполагалось рано вставать. Спать оставалось 2 с половиной часа. Девушка положила голову на ботинки хозяина, руками обняла его ноги и уснула.
Проснулась девушка утром. Когда хозяин уже ушел. В этот день он так и не вернулся. И в следующий тоже.
Девушка сидела на полу, в легком ситцевом платьице и смотрела в пустоту. За окном плавно спускались на землю снежинки...