Когда мне было лет двенадцать, я впервые прочитал бессмертное произведение Венедикта Ерофеева "Москва - Петушки". Несмотря на несколько грустное окончание этого повествования, во мне прочно поселилось желание нажраться. Не выпить или почувствовать опьянение, за праздничным столом мне и так позволялось немного вина, а именно нажраться. Почувствовать каково это. Наверное, это была тяга к непознанному и запретному.
Три года спустя мне совершенно случайно представилась такая возможность.
К нам из Харькова приехал мой дядя, старший брат мамы. Он всегда был знатным радиомастером (термин радиолюбитель к нему категорически не подходит, ибо он профессионал), поэтому мы нагрузили его разнообразной поломавшейся техникой. На поезд, естественно после застолья, провожать его я и был отправлен, так как сумки получились и тяжеловаты, да и слишком объёмны для одного человека.
Была зима и стояли крепкие морозы, поэтому на обратном пути я решил не выходить с кольцевой, а перейти на радиальную, чтобы оказаться поближе к дому. На площадке перехода играл небольшой духовой оркестр, несмотря на достаточно позднее время его, достаточно плотно обступили слушатели. А послушать было что, ибо оркестр играл темы известных произведений многими любимых групп, таких как Led Zeppelin, the Beatles и многих других.
Я так же, будучи не чуждым, этой музыке, остановился послушать. Рядом со мной стоял весьма прилично одетый мужчина с кейсом и почему-то в шляпе. Я даже поначалу удивился, подобного вида люди обычно ездят в машинах, но когда он обратился ко мне, я всё понял. Мужик был пьян в полнейший умат.
Видимо он имел претензии к молодёжи, которая повально увлекалась, в то время, музыкой техно. Он начал перечислять мне великих музыкантов, на которых, по его глубокому убеждению, мне было "посрать". Некоторое время я терпел этот пьяный бред, но когда он дошёл, в своём перечислении, до имени Джима Моррисона, я не выдержал и послал его нах.
Как ни странно мужик не обиделся, и даже обрадовался. Открыл кейс, достал из него явно не дешёвую бутылку чего-то крепкого и предложил незамедлительно выпить за хорошую музыку. Я же отказываться не стал, за музыку можно, кроме того, сам же когда-то мечтал нажраться.
Самое удивительное, что распили мы эту бутылку прямо в метро на лавочке, ни общественность, ни милиция нам почему-то не помешала. Он много рассказывал про музыку, сетовал на дочку, которой всё "лишь бы бум-бум", а потом я помог ему сесть в вагон метро и сам отправился домой, как описано у Довлатова "расталкивая плечами стены домов". Домашние были заняты уборкой после застолья, и я незамеченым проскочил спать.