Когда-то Хобот считал себя неимоверно радостным и клёвым парнем. Пока однажды он случайно не протрезвел. Случилось это так:
Вечером, как обычно подогревая своё благодушное состояние баночкой коктейля, он пришёл домой и сел смотреть какую-то чепуху на DVD. Он вообще всегда любил смотреть всякую чепуху, толи с Боярским, толи с Норрисом, толи вообще с с роботами-трансформерами, что вообщем-то не сильно отличается друг от друга, да и от Хобота тоже. И тут, громы, молнии, отключается свет и горячая вода, а в окошко начинает светить солнце. Сильно удивился Хобот такому обороту событий. Вроде не май месяц на дворе.
- Наверное, началась мировая революция! - вальяжно подумал он, разваливаясь на своём диване почти на кусочки и наливая с грязный, заляпанный гранёный стакан очередную порцию химического пойла. Хобот давно мечтал о мировой революции, видя себе во главе мрачных людей в скрипучих кожанках, сидя верхом, толи на белом коне, толи на броневике, а может просто на белом броненосце в потёмках.
В ярко освещённое стекло окна раздался требовательный стук.
- Вот и новые веянья стучаться в моё окно! - Заулыбался Хобот, не отрывая взгляда от экрана, на котором что-то взрывалось, горело и падало, толи вертолёты, толи курс доллара. Вообщем что-то апокалипсическое происходило.
- Дурень! Это же я пришла, а не веянья всякие!
На подоконнике сидела рыжая миловидная девушка в узких, пропиленных на коленях джинсах и чёрном балахоне с надписью "Король и Шут".
Хобот оценивающе поглядел на девушку. Удивляться он не видел смысла. Он ведь неимоверно радостный и клёвый парень, чему же удивляться, что девушки залезают к нему в окно.
- Звать-то тебя как? - лениво потягивая коктейль, поинтересовался он. Не то чтоб ему было важно знать имя ночной гостьи, но общаться как-то надо.
- Я твоя Весенняя Депрессия. - Охотно представилась девушка. - Теперь я буду жить с тобой. - Она ласково улыбнулась и щелкнула пальцами.
Стакан в руке Хобота взорвался радостным фейерверком мелких осколков.
А на утро Хобот протрезвел.
Теперь он совсем не пьёт алкоголя. Ничто не напоминает в его облике прежнего неимоверно весёлого и клёвого парня. Хобот осунулся, помрачнел. Из глаз его не уходит тоска по тем дням, когда он был свободен как ветер в поле. С ним живет его Весенняя Депрессия.
Однако, когда-то придёт лето...