Это цитата сообщения Prometheus Оригинальное сообщение

Христианство называют религией сострадания. Сострадание противоположно
тоническим аффектам, повышающим энергию жизненного чувства; оно действует
угнетающим образом. Через сострадание теряется сила. Состраданием еще
увеличивается и усложняется убыль в силе, наносимая жизни страданием. Само
страдание делается заразительным через сострадание;[13] при
известных обстоятельствах путем сострадания достигается такая величина
ущерба жизни и жизненной энергии, которая находится в нелепо преувеличенном
отношении к величине причины ( - случай смерти Назореянина). Вот первая
точка зрения, но есть еще и более важная. Если измерять сострадание
ценностью реакций, которые оно обыкновенно вызывает, то опасность его для
жизни еще яснее. Сострадание вообще противоречит закону развития, который
есть закон подбора. Оно поддерживает то, что должно погибнуть, оно встает на
защиту в пользу обездоленных и осужденных жизнью; поддерживая в жизни
неудачное всякого рода, оно делает саму жизнь мрачною и возбуждающею
сомнение. Осмелились назвать сострадание добродетелью (в каждой благородной
морали оно считается слабостью); пошли еще дальше: сделали из него
добродетель по преимуществу, почву и источник всех добродетелей, конечно,
лишь с точки зрения нигилистической философии, которая пишет на своем щите
отрицание жизни, - и это надо всегда иметь в виду. Шопенгауэр[14]
был прав: сострадание отрицает жизнь, оно делает ее более достойной
отрицания, - сострадание есть практика нигилизма.[15] Повторяю:
этот угнетающий и заразительный инстинкт уничтожает те инстинкты, которые
исходят из поддержания и повышения ценности жизни: умножая бедствие и
охраняя все бедствующее, оно является главным орудием decadence -
сострадание увлекает в ничто!.. Не говорят "ничто": говорят вместо этого "по
ту сторону", или "Бог", или "истинная жизнь", или нирвана, спасение,
блаженство... Эта невинная риторика из области религиозно-нравственной
идиосинкразии оказывается гораздо менее невинной, когда поймешь, какая
тенденция облекается здесь в мантию возвышенных слов, тенденция, враждебная
жизни. Шопенгауэр был враждебен жизни - поэтому сострадание сделалось у
него добродетелью... Аристотель, как известно, видел в сострадании
болезненное и опасное состояние, при котором недурно кое-когда прибегать к
слабительному; он понимал трагедию - как слабительное. Исходя из инстинкта
жизни, можно бы было в самом деле поискать средство удалить хирургическим
путем такое болезненное и опасное скопление сострадания, какое представляет
случай с Шопенгауэром (и, к сожалению, весь наш литературный и артистический
decadence от Санкт-Петербурга до Парижа, от Толстого до Вагнера)... Нет
ничего более нездорового среди нашей нездоровой современности, как
христианское сострадание. Здесь быть врачом, здесь быть неумолимым, здесь
действовать ножом, - это надлежит нам, это наш род любви к человеку, с
которой живем мы - философы, мы - гипербореи!..