Хруст веток. Пыль. Грозное сопение.
Особенно страшны идущие клином накуренные ёжики - настороженный взгляд исподлобья, дробный топот маленьких лапок, шуршание встопорщенных иголок, потрескивание угольков в косячках...
Горе зверю или человеку, вставшему на их пути.
Даже дятел, этот весёлый стукачок-затейник, затихает на дереве. Он не обольщаецца, что ёжики не могут лазать по деревьям. Дятел знает, что один накуренный бобёр заменяет собой три бензопилы "Дружба", два накуренных бобра за три минуты выполняют суточную норму бригады лесорубов, а бобры у ёжиков всегда при себе.
Но вот ёжики удаляюцца на достаточное расстояние и дятел оживает. Мерный стук головы о клюв разносит по лесу сигнал опасности. Жизнедеятельность леса замирает. Медведи в берлогах торопливо досасывают лапы и готовятся завалить вход в берлогу.
Крот в норке начинает прочищать пересаженные жабры. В прошлом году, когда ёжики три дня пили на их поляне пиво, в норах утонуло 90% его соплеменников. Жабы в срочном порядке затыкают в попку пробку - ведь золотого правила "надутая жаба - хорошая мишень" никто не отменял.
Черепахи начинают маскировацца под окружающий ландшафт - ёжики любят орешки, но не любят их грызть. Да и полезность для потенции черепашьего супа никто не отменял - а потенция ёжикам завсегда нужна.
Мысль о потенции ёжиков заставляет белочку глубже вдавливаться в спасительную темноту дупла. "Вдруг не заметят. Вдруг пронесёт. Вдруг прое#али по дороге бобров". Ведь ни для кого не секрет, что когда ёжики не ходят клином, они размножаюцца с кем-попало - а попасца им может каждый.
А уж лесная красавица белочка - желанная добыча для ёжика и сразу две звёздочки на пузо. Прячься белочка, прячься. Тебе уже ничего не поможет. Грозный рок уже занёс над тобой карающий меч. А, да ведь ты ещё не знаешь, что заботливый клюв дятла уже вывел над твоим дуплом "Дятла здесь нет, только белка."

Хруст веток. Пыль. Грозное сопение.
У каждого первого ёжика в руках бутылка "Немирова", у каждого второго - штопор. В памяти каждого ёжика жива страшная картина прошлогодней миграции, когда потерялся вождь со штопором, и ёжикам несколько дней пришлось жить на воде и еде.