Мрачный весенний дождь чуть слышно «тарабанил» по крышам. Грязные лужи все увеличивались, а количество людей на улицах все уменьшалось. Совсем промокшая, я была одна на длинной серой улице. Я медленно брела вдоль нее, стараясь обходить большие серые лужицы, несмотря на них, почти интуитивно. Мои глаза смотрели куда-то в бесконечное небо. Казалось, что сквозь эту грязно-белую дымку облаков доносились голоса, такие разные голоса. Они что-то обсуждали, чему-то радовались, а некоторые были похожи на заплаканные.

Я свернула за угол и поняла, что эти голоса мне не мерещились, они доносились именно с этого переулка. Я не любила сюда приходить, здесь слишком грустно, потому что здесь всегда было много плача, венков и каменных могил. Кладбище…

Мне  не хотелось всматриваться в лица людей, которые пришли сюда кого-то оплакивать, не хотелось придавать их горю значение «общественного». Но то, что среди редких всхлипов плачущей женщины, было больше слышно человеческий гул и даже смех, заставило меня посмотреть хоть на кого-нибудь. Я нехотя подняла глаза на маленькую женщину, стоящую возле обочины дороги. Это она, единственная, плакала и с болью смотрела на только что зарытую могилу. Женщина была вся в черном. Рядом с ней никто не стоял. Только маленький черный щенок преданно сидел возле хозяйки, и, казалось, с такой же грустью смотрел на свежий холм земли. Чуть дальше возле деревьев стояли молодые люди. Это они периодически издавали смех.

Я облокотилась о ближайшее дерево. Дождь уже закончился, а люди начали расходиться. Только сейчас я заметила, что здесь не было священника и крест на могиле не поставили.

- Самоубийца… - задумчиво прошептала я.

- Динька! Динька! пойдем домой!

Из-за того же угла, откуда появилась я, выбежала молодая девушка и звала одного из тех парней своим писклявым голосом.

- Динь! Пойдем скорее! Я тебе вареников налепила!

Появившаяся особа прыгнула и почти повисла на шее у парня, которому якобы слепила вареники.

- Хорошо, пойдем – робко ответил парень.

Стоявшие за ним его «друзья» выразили свою радость и противно засмеялись. Девушка взяла Диньку за руку и буквально потащила его. Я с ухмылкой следила за этим. На самом деле это выглядело неуклюже.

- Она ведь любила тебя!

Пронзительный крик оглушил всех людей в округе. Его никто не ожидал. Тем более от маленькой женщины в черном, стоящей вдалеке с мокрым платком в руках.

- Ты… Ты – мерзавец! Это ведь из-за тебя!

Ее голос становился увереннее, но тише. Слышалось, как слезы подступают к ее горлу.

- Это из-за тебя – робко повторила женщина и закрылась своим платком.

За этим последовал еще более противный хохот, чем предыдущий от «друзей» Дини. Он, впрочем, тоже громко засмеялся вместе со своей подружкой.

- Заткнись – сквозь смех проговорил он.

Женщина еще больше заревела. Но за нее заступился маленький щенок, откусив клочок штанов Дениса, он громко прогавкал «уйди».

- Ах, ты дворняга! – забормотали остальные парни и сделали несколько шагов в сторону пса, который был отфутболен невестой Дениса.

Кто-то из них достал нож. Женщина вскрикнула и бросилась к своему питомцу.

- Не трогайте! – выкрикнула она.

Опять этот дурацкий смех.

- Ты уже достала, мамаша! – прогремел один из «умников» и направился к ней.

Я не могла понять, что происходит. Внезапно я вспомнила эту женщину, поняла чья эта только что зарытая могила без креста, вспомнила кто этот Динька и его дворовая шайка. Но сделать что-либо. Что я могла? Они могли убить и меня. Я пристально посмотрела на Дениса. А ведь когда-то он был другим. Таким, каким и полюбила его дочь этой женщины – Светлана. Она пыталась бороться с его новыми дружками, но все чем это закончилось для нее – вскрытые вены. А она ведь не боялась его, их. Света любила Дениса, знала его. На что-то надеялась. Похоже что зря. Он даже не пикнул когда раненое тело женщины упало на землю, а лужа крови запачкала ботинки всей банды. Опять этот противный смех. С таким же истерическим хохотом, они хотели добраться и до песика, но он убежал. Надеюсь далеко.

«Нужно бежать» - вдруг поняла я.

«Я – свидетель. Они убьют и меня тоже. Им это ничего не стоит. Они сыновья местных милиционеров. Они здесь – короли. А я свидетель…»

Я тихо повернула за угол. Нет, они не видели меня, не слышали и не узнали что я там была. По крайней мере пока что. Прошел ровно год с того дня. Опять этот мрачный дождь и идиотский смех в дали. А на кладбище только я и холодные могилы. Никто не вспомнил о трагедии этой семьи. Я одна принесла им цветы на могилы. Точнее со своим черным псом. Тем самым, который тогда был еще мелким щенком. Тогда он убежал очень далеко,  к моему дому. Я не могла его тогда не впустить. Мы оба знали, что произошло там, на кладбище, но оба не могли рассказать об этом. Пса никто не поймет, а я боялась за свою жизнь.

Еще через три месяца, в городе произошел пожар. Его не могли потушить сутки, немного больше. В нем погибла вся та банда, что отняла жизни Светланы и ее матери. Справедливость восторжествовала? Не думаю… Дворовые мальчишки готовы на все ради денег, даже на поджег. Уж я то и мой пес знаем…