Только не Шифман , а Гойзман. А остальное - о нём. Миша Гойзман - ещё один незабвенный персонаж лужниковской тусовки начала девяностых.
Миша был человеком ярким и неординырным во всех отношениях.
Он производил неизгладимое впечатление на любого , кто его встречал в своей жизни. Неизгладимость впечатления варьировалось только в зависимости от интереса самого Миши к впечатляемому. Если интерес был поверхностный - впечатляемый отделывался лёгкой влюблённостью , если коммерческий - "лох чилийский" было самым мягким обозначением жертвы , если же , не приведи Господи , кто-то решал , что он круче Миши в чём либо , о впечатлениях своих этот кто-то будет рассказывать своим внукам и накажет им и дальше передавать из уст в уста преданья старины седой.
Что-то меня в высокий штиль кинуло. Надо водки выпить , што ли...
Да! Начать с того , что Миша был человек-гора. Бывший профессиональный футболист (видали вы еврея футболиста?!!) , бросивший это занятие из-за бесперспективности (ну , он был не очень хороший футболист. Старательный , но не очень хороший) , Миша стал стремительно расти в ширь. К тридцати пяти уверенно перешагнул сташестидесяти килограммовый рубеж. При росте метр девяносто пять. Вид при этом имел совершенно не угрожающий , а как бы наоборот , очень распологавший к разнообразному общению. Я не знаю , кто лучше него умел договариваться с ментами , контролёрами и бандитами. Дача взятки - искусство , в принципе достижимое путём многолетней практики , при определённой природной склонности. Мише же было достаточно этой самой склонности. Любой представитель власти просто не мог не взять , глядя на Мишину довольную простодушную рязанскую ряшку.
Это Миша придумал , что можно не просто торговать с машины , а ещё и в аренду сдавать различные её части. Ну , тоесть , подписываешь договор аренды места с администрацией , ставишь туда машину , сдаёшь левую дверь одному клиенту , правую - другому , внутренности кунга - третьему , а сам торгуешь с крыши. Нет , сам-то Миша внизу на стульчике сидел , а на крыше его соучастнег. А оптовики народ странный , зачастую то что у них под носом не видят , а на крыше витрину издали замечают. Не бедствовал , вобщем. Учитывая особенно то , что субаренда ему уже нефиговый доход приносила.
В хороший день , под настроение , заканчивая ноль семь беленькой , Миша начинал километрами цитировать старые совецкие фильмы максимально приближено к оригиналу и с таким артистизмом , что плотная топа соседей , наплевав на покупателей , с восторгом внимала , радостно узнавая то Табакова , то Раневскую , то Броневого , то Высоцгого.
Вооот.
Но самая забавная история , ставшая достоянием общественности , была история приобретения Мишей первоначального капитала.
Уйдя из футболистов в никуда , Миша некоторое время , как положено , пил.
Выйдя из штопора , осмотревшись , Миша осознал себя в восемдесят восьмом году , без денег , семьи и друзей. О пропавших четырёх годах жизни он ничего вразумительного сказать не мог. Взял себя в руки и принялся обзванивать всех , чьи телефоны были когда либо им записаны , на предмет , нет ли какой работы.
Работы не было. И денег не занимали. Некоторые просто бросали трубку , только услышав Мишин голос. Какое-то представление о пропавших годах Миша поимел.
Предложение , поступившее от полузабытого приятеля из Трудовых Резервов , было настолько неожиданно и настолько не вязалось с Мишиным образом жизни , что он согласился. По линии ТР Мишу пристроили в заводское общежитие (ЗИЛ?) вахтёром. И , поскольку семьи у него на тот момент небыло и дома было скучно , Миша заступил на круглосуточное дежурство за тройную ставку.
Но жизнь уже тогда кардинально изменилась и "тройная ставка" только звучала приятно , а благосостояния особого не приносила. Зато обостряла наблюдательность и предприимчивость.
Общежитие населяли въетнамские как бы рабочие. "Как бы" потому , что на заводе реально трудилось процентов тридцать , для отмазки. Остальные же (те кто с завода тоже , но по вечерам) пахали в пошивочных цехах и сфере внутреннего обслуживания. Это был целый городок. Там было и производство , и кабаки , и сауны с въетнамскими деффками , и даже казино. Миша , ежедневно наблюдая неокученные финансовые потоки , родил потрясающую по простоте коммерческую идею.
Миша Гойзман устроил платный вход в общежитие для всех. Включая проживающих.
Ну , тоесть , выходи ради Бога , а обратно заходи за один рубль.
Без льгот.
Въетнамцы , понятное дело , охуели.
И поначалу пытались даже бороться. Прорываться с боем , устраивать манифестации протеста и сидячие у входа голодовки. Прорывы тонули в необъятном Мишином брюхе , без ущерба для владельца оного. Миша один по весу превосходил въетнамскую футбольную команду , включая запасных и вратаря. Манифестации и голодовки Миша игнорировал. Лишь иногда , по приколу , выходил на улицу и на гневные воззвания революционеров ласково рассказывал им об их сложных взаимоотношениях с близкими родственниками , вступающих в серьёзные противоречия не только с моральными устоями , но и основными уложениями сопромата и теоритической механики. (уф)
Короче ему стали платить все. А что делать? Не на улице же жить! Да и бизнес стоит. И , что характерно для закрытых обществ , в милицию ни кто не пожаловался.
А Мишу стали уважительно называть "Басёй Зивот".
Но самым поразтельным было то , что к Мише как-то заявились местные мафиози с предложением:
- Мися , Вы осень увазаемый селовек. Басёй Зивот. Засем вам так многа тлудитиса. Давайте мы Вам сами будим деньги собилаць!
Слово за слово , они определились с суммой , выручаемой Мишей в неделю , причём Миша нагло округлил её в сильно большую сторону , и обозначили приемлимые сроки. С этого момента Миша уже не выходил из будки вообще , лежал на диване и смотрел телевизор под умеренное потребление алкоголя , а представители мафии в строго отведённый срок приносили ему конверт с оговоренной суммой крупными и правильно разложенными купюрами.
Благодать продолжалась два года.
А потом там убили кого-то. Раньше тоже убивали , но вовремя прятали (или на фарш пускали) А в этот раз всё наружу выплыло. И начали общагу трясти. А Миша , почувствовав сквознячок неприятный , свалил по тихому , по состоянию здоровья.
Любопытно то , что не растеряв своих общажных контактов , в лужниках Миша именно въетнамским товаром (выдавая за китайский)торговал , который ему доставляли непосредственно на торговое место.
По старой памяти.
Из уважения.
Басёй Зивот , всё-таки , не хухры-мухры.