Настроение сейчас - Тоскливое

Он жил обычной жизнью, его город был чист и ночью светился фонарями. Третий этаж его сталинской пятиэтажки был опрятен, хотя и помят временем. Он спит. Ещё чуть чуть и начнёт светать, утренние сумерки прорывают облачное небо, что бы осветить утро и разбудить миллионы спящих, живущих в этом городе, и сообщить о том, что начался новый день, тем кто всё ещё не спит или уже проснулся, а может страдал бессонницей и вовсе не спал.
Утро разбудило его, когда солнце было в зените. Солнце лишь немного освещало его квартиру, завёрнутую во двор, и прикрытую уже разросшимися зелёными берёзами. Потянувшись он с секунду лёжа смотрел в окно, перевёл взгляд на потолок, задумался о своей до тошноты обычной, и не сказать что бы скучной, но какой-то бесперспективной жизни, он приподнялся на локтях, что бы ещё раз взглянув на окно, встать. Слегка пошатываясь он лениво побрёл в сторону ванной. Зеркало как и ожидалось его не сильно обрадовало, хотя и не расстроило. Из крана потекла вода. Повернув кран так, что бы вода была чуть тёплой, он умылся, почистил зубы и вытеревшись слегка влажным полотенцем направился делать себе завтрак. Его всегда забавлял стандартный утренний ритуал по чистке зубов, после которого всегда шёл завтрак, а за завтраком снова приходилось чистить зубы, но отвыкать он как-то не спешил. Выпив сока и съев только что приготовленную яичницу он залез в интернет. На почте без изменений, "аська" молчит, погода облачная с прояснениями. Тепло.
Дома стало невыносимо скучно и он, оставив в ждущем режиме своего кремневого коня, оделся и вышел на улицу. В кармане несколько сотен. На спине рюкзак.Дорога вывела его к метро. Метро всегда доброжелательно относится к людям, и по этой причине там всегда много народа, что раздражает абсолютно всех Москвичей, пользующихся данным видом общественного транспорта. Он зашёл в вагон, нашёл свободное место, сел. До центра ехать не долго, но как показала практика тысяч поколений: сидеть приятней чем стоять. Напротив сидели обычные до неизбежной апатии люди: старушка с мятым целлофановым пакетом, девушка одетая безвкусно и неряшливо, два мужичка с дешёвым пивом и женщина с сыном студенческого возраста, создавалось ощущение, что их набирают на кастингах, для того, что бы изображать загруженность метро, хотя они на самом деле простые нанятые актёры. Он не долго думая о них достал из рюкзака книгу и начал читать, слабо улавливая смысл и сюжет, он, скорее из жажды убежать от реальности, раскрыл эти страницы. Блуждая где-то между текстом и своими неуловимыми мыслями-пушинками он незаметно добрался до центра города. Вышел из метро на Маяковской и побрёл в сторону Баррикадной, плутая дворами и улочками. Солнце начало клониться к земле, жёлтый сменился оранжевым. Бодрость - приятной усталостью. Он же, добравшись до Баррикадной, направился в сторону Тверского бульвара. Весь этот путь он смотрел на людей. Некоторые улыбались, некоторые грустили, одна девушка рыдала сидя на лавочке, кто-то пьяно задирался к своему другу.
Он шёл и думал о том, что есть кто-то кто живёт хуже него, и о том, что он им завидует в чём-то, ведь в его жизни совсем ничего не происходит, точнее происходит, но такое не значимое, рассказать не о чем, да и некому. Друзей с годами становится только меньше, у всех свои занятия и дела, свои проблемы. Новых знакомств он не любил, точнее, не любил знакомиться, да, и не умел. Он предпочитал что бы его знакомили, или хотя бы, что бы с ним знакомились. Он не претендовал на звание смелого или умного человека. Он вообще не претендовал. И эта безынициативная жизнь стала для него тюрьмой. Тюрьма - странное место. С одной стороны она отгораживает мир от преступника, но с другой стороны, она отгораживает преступника от мира, с тобой ничего не может случиться ты в безопасности, а за это платишь свободой(в идеале, конечно).
Он не шёл в "бой" и не погибал, но и н выходил героем. Он не рисковал и не срывал куш, он просто полз по жизни и никого не напрягал. Такой он был человек. И я бы не назвал его плохим, хотя и хорошим его называть не за что.
Размышляя над собой и своими "делами", он и не заметил как рядом с ним начала идти милая девушка. Она задела своей рукой его, он посмотрел на неё и извинился, она была красива по его мнению, и одета хорошо, но думать о ней он не мог в силу своей интеллектуальной загруженности. Он плавно сменил свои мысли на девушку, затем обратно пустил в старое русло самобичевания и самоанализа, потом опять на неё и только после этого заметил, что девушка идет рядом с ним и довольно давно. Она постояла рядом на светофоре, свернула на бульвар, прошла до фонтана - и всё рядом! Он остановился, и она остановилась. Он обернулся, и она обернулась. Он рассмеялся, она подхватила.
- Зеркало. - Выдавил он из себя и снова рассмеялся.
- Может и так. - Сквозь смех мурлыкала она, взяла его под руку и задорно улыбаясь потянула его вперёд. Он чувствовал себя странно и легко. Никогда не считая себя красивым или уродом, он и не задумывался над тем, что может кому-нибудь понравиться, может быть по той же причине, по которой его жизнь не принадлежала ему? Девушки у него давно не было. Он боялся влезать в крайности, боялся сделать выбор. Не начинал думать о чём-либо, что могло бы изменить его обыденность, изменить которую всей душой желал. Этот парадокс встречается в той или иной степени в каждом человеке.
To be continue...

Он жил обычной жизнью, его город был чист и ночью светился фонарями. Третий этаж его сталинской пятиэтажки был опрятен, хотя и помят временем. Он спит. Ещё чуть чуть и начнёт светать, утренние сумерки прорывают облачное небо, что бы осветить утро и разбудить миллионы спящих, живущих в этом городе, и сообщить о том, что начался новый день, тем кто всё ещё не спит или уже проснулся, а может страдал бессонницей и вовсе не спал.