Ночью у меня было полно дел. Алан сидел и безмолвно взирал на меня, когда я вновь получала указания, которым надо было неукоснительно следовать. Иногда я ненавидела себя за эту работу в сфере обслуживания вампиров. Иногда меня от неё трясло. Иногда я получала от неё истинное удовольствие...
- Ты неисправима, знаешь? - осведомился он.
- А с чего это я должна быть "исправимой"? - удивилась я, остановившись на полпути к двери.
- Ну, характер меняется. Но я смотрю на тебя и думаю, что ты - никогда не изменишься.
"Вечно неизменная. - Подумала я. - А что, неплохо. Быть неподвластной Времени и смеяться ему в лицо. Дерзость - вот что роднит меня со многими вампирами".
- Я знаю. - Я пожала плечами. - И в этом нет ничего удивительного. Вампиры не меняются вместе с эпохами. Они к ним приспосабливаются.
- Возможно, возможно... - задумчиво протянул он и погрузился в тягостное молчание... Я прочитала его мысли. Хм, ничего особенного. Но его вид меня явно беспокоил. Я понимала, что "замусоривать" голову - единтсвенный способ, который может отвлечь меня от прочтения истинных мыслей, но и он чаще не является настолько действенным методом. Если уж семь замков на сознании меня не пугают...
- Алан, я вижу: ты что-то знаешь. - Сказала я проникновенно, не став прибегать к насильственным методам.
Он молчал. По-прежнему, уставившись в зеркало напротив.
- Алан! - я ненавижу, когда меня игнорируют.
- Понимаешь, я вчера разговаривал с Мариусом...
"Вот чёрт!!" - подумала я. Разговор с Мариусом чаще всего является синонимом слову "откровенность", и это значит, что он выложил моему созданию всё начистоту.
- Итак, всё понятно. Как я говорила - я возле себя никого не держу.
- Я не хотел уходить... - сказал он будто умоляюще. - Но... но...
- Да, да, ты не можешь вынести той боли, которую я тебе причинила тем, что рассказал тебе Мариус, так? - Алан, обескураженный, сидел, опустив глаза. Он кивнул. - Прошу, дверь открыта. - Сказала я. Чувство разочарования меня не покидало. Может, всё-таки стоит побороться? Даже Лестат пытался поговорить с Луи, в конце концов, чем я хуже?.. Ах, да, тем, что знаю психологию каждого из вампиров. Да, это намного облегчает мне работу в том смысле, что можно точно знать, кого следует уговорить перейти на другую сторону, а кого - убить без промедлений. Я опаздывала на полчаса. Я вдруг совсем забыла о том, что мне надо куда-то лететь. Мысль о том, что он сейчас уйдёт, и уйдёт навсегда, меня беспокоила.
- Прости меня. - Сказал он. И ушёл.
Я хотела за ним погнаться. Я хотела остановить его и сказать, что никогда больше я не буду ни слова упоминать о том, что сказал ему Мариус, и что всё это - ложь, и что Мариус - лживая сволочь (М-да, вот только интересно, что сказал бы сам Мариус, прилетев ко мне?! Думаю, он был бы не в восторге.), и что всё, сказанное им, не имеет ко мне отношения уже больше, чем... скажем, 50 лет. Но я не хотела никого обманывать. В конце концов, "тайное всегда становится явным". И ему было бы в два раза больнее, если бы всё это вновь открылось, но уже потом.
Я остановила его.
- Знаешь, Алан... Прости, но... Выслушай меня. Хорошо?..
И пошёл длингный рассказ о моей (и не только моей) жизни, и о том, что Мариус, всё-таки, был прав, и о том, что ему не стоило ничего рассказывать, и о том, что он, Алан, был абсолютно прав - я никогда не изменюсь. И что я останусь такой же. И что я не виновата в том, что своё создание я люблю чуть меньше, чем одно не моё создание, и что я люблю его наравне со всеми.
- Почему из всего контенгента вампиров ты выделяешь именно его? - удивился он.
- Потому что он уникален. - Я вздохнула. - Я не виновата, что природа создаёт такие произведения искусства, которые отныне должны жить вечно. - И тут мне пришла в голову мысль о том, что и это "произведение искусства" тоже никогда не меняется.
И что его можно было бы сравнить с изящной работы фарфоровой куклой из небьющегося фарфора.
Да, я тоже люблю фарфоровых кукол, точнее - это моя слабость.
Алан вздохнул... Он смотрел на меня, а я опускала глаза. Потому что создание разочаровалось в создателе. Я и не думала, что истории могут повторяться. Внутри я чему-то смеялась. Но снаружи была чрезвычайно печальна... И всё-таки я - редкостная эгоистка. Таких ещё надо поискать, хотя далеко ходить не надо...
- Я подумаю, вернусь ли я... - сказал Алан. - Прости.
Я знала, что так случится. Ни слезы не пролила я, смотря ему вслед.
Когда он ушёл, наступило утро...
Я просто снова пришла к своим обязанностям. Но мысли об Алане меня не покидали, и тогда я снова оправилась на крышу... С высоты город был прекрасно виден. Я сидела на ней и размышляла.
Это было утро нового дня. Дня без своего создания.

Прощай. Отпуская, я знаю, что делаю...