В колонках играет - Mondo - Alive
Настроение сейчас - плевое

Отвратительно, - констатировал Григорий. – Жить надо чисто!



- Да? А как это? – спросил Татарский, вытирая рот салфеткой.



- Только ЛСД. Только на кишку, и только с молитвой.



Татарский помотал головой, как вылезшая из воды собака.



- Где ж его взять то?



- Как где? – оскорбился Григорий. – Ну-ка, перелезай сюда.



Татарский послушно встал со своего места, обошел вокруг стола и подсел к нему.



- Я их уже восемь лет собираю, - сказал Григорий, вынимая из под куртки небольшой альбом для марок. – Глянь-ка.



Татарский раскрыл альбом.



- Ни фига себе, - сказал он. – Сколько их тут разных.



Это что , - сказал Григорий. – У меня здесь только на обмен и на продажу. А дома у меня две полки таких альбомчиков.



- А они что, все по-разному действуют?



Григорий кивнул.



- А почему?



- Во-первых, разный химический состав. Я сам глубоко не внимал, но в кислоте всегда что-то подмешано. Фенаминчик там, барбитура или еще что. А когда всё вместе действует, эффект получается кумулятивный. Но все-таки самое главное – это рисунок. Ты ведь никуда не можешь деется от факта, что глотаешь Мэла Гибсона или красную гвоздику, понимаешь? Твой ум это помнит. И когда кислота до него доходит, все идет по намеченному руслу. Трудно объяснить….. Ты ее вообще ел хоть раз?



- Нет, сказал Татарский. – Я больше по мухоморам.



Григорий вздрогнул и перекосился.



- Тогда чего тебе рассказывать, - сказал он поднимая на Татарского недоверчивый взгляд. – Сам понимать должен.



- Да я понимаю, понимаю, - сказал Татарский небрежно. – А вот эти, с черепом и костями, их тоже кто то берет? Есть любители?



- Всякие берут. Люди ведь тоже всякие.



Татарский перевернул страницу.



- Ух ты , красота какая, - сказал он. – Это Алиса в стране чудес?



- Ага. Только это блок. Двадцать пять доз. Дорогой. Вот эта хорошая с распятием. Только не знаю как она на твои мухоморы ляжет . С Гитлером не советую. Сначала круто, но потом обязательно будет несколько секунд вечных мучений в аду.



- Как это – несколько секунд вечных мучений? Если всего несколько секунд, то почему они вечные?



- Это только пережить можно. М-да. А можно и не пережить.



- Понял, -сказал Татарский, переворачивая страницу. – А твой глюк по «Розе Мира» - он у тебя от какой был? Здесь она есть?



- Не глюк, а видение, - поправил Григорий. – Здесь такой нет. Это редкая марочка была , с драконом-победоносцем. Из немецкой серии «Bad trip Иоанна Богослова» Тоже не советую. Они чуть повыше обычных и поуже, твердые такие. Даже скорее не марочка а таблетка с неклейкой. Много вещества. Знаешь, я бы тебе посоветовал, с синим Раджнишем. Мягкая, добрая и на бухло отлично ляжет…



Внимание Татарского привлекли три одинаковых сиреневых квадратика, стоявшие между маркой с «Титаником» и маркой с каким-то смеющимся восточным божеством.



- А вот эти три одинаковых – что это такое? – спросил он – Кто здесь нарисован? С бородкой и в колпаке? Не поймёшь - не то Ленин, не то дядя Сэм.



Григорий одобрительно хмыкнул.



- Вот что такое инстинкт, - сказал он. – Кто здесь нарисован, я не знаю. Но вещь это очень крутая. Отличается она тем, что кислота смешана с метаболиком. Поэтому действовать начинает очень быстро и очень резко, минут через двадцать. И дозняк здесь такой, что на взвод солдат хватит. Я бы тебе не дал такую, но если ты мухоморы ел ….



- Беру, - сказал Татарский.



Татарский протянул ему свернутую трубочкой банкноту, взял марку и спрятал её в нагрудный карман.

- Во, - сказал Гриша, убирая альбом – А эту дрянь (кокаин) ты нюхать перестань. От неё еще ни кому ничего хорошего небыло. Только усталость, стыд за вчерашнее и кровь из носа.