Он красив до умопомрачения! Четыре гнутые ножки в виде львиных
лап покрыты сусальным золотом. Подлокот-ники, смягченные
нежнейшими небесно-голубым с сереб-ряной нитью атласом, пригнуты
отягощенной лозой: на ней гроздья из камней - кабашонов и листья
малахитовой глазури. Спинка принимает в свои объятия, лаская
нежным шелком и прижимаясь ароматным красным деревом с золотыми
вкраплениями в виде райских птичек. А сиденье! Это не сиденье -
это нечто, взбитое из пуха от крылышек юных ангелочков.
Он весь искрится. Вздыхает томным полупрозрачным "лунным камнем",
поет лазуритовым облаком у изголовья, обрамленным алмазными
звездами. Каждая линия его узо-ров - это поэтическая строчка, то
нежная и таинственная, то пламенная и страстная. Узоры
переплетаются, как фан-тастические драконы в брачном танце, то и
дело взрываясь брызгами самоцветов на пике блаженства. Утопая в
нем, ощущаешь себя на небесах. А он и есть земное отражение
небес. Трон! Престол! Удел избранных. Предмет вожделе-ния и грез.
Сегодня, как и многократно прежде, он стоит на убранном шелками
балконе и ждет своего хозяина. Новый хозяин взошел на него совсем
недавно. Через час он воссядет, чтоб созерцать казнь своего
предшественника.
Внизу, в центре эшафота, стоит Плаха. Она почти ро-весница
искрящемуся красавцу-трону, а какие разные судьбы! Плаха
потемнела от времени и покрыта бурыми пятнами пропитавшей ее
крови. Но она еще крепка! Никто не слышит ее тихий стон, когда,
отсекая очередную голову, стальное острие впивается в нее. Никто
не считает насечек на израненной поверхности, по которым можно
прочесть историю, как по календарю.
- Мое предназначение - возвышаться и возвышать. Твое - унизить
то, что низвергнуто, - надменно произносит Трон. - Меня желают,
тебя страшатся. Передо мной склоняют головы, перед тобой их
лишаются. Ты черна от крови и слез, уродлива от рубцов,
оставленных топорами палачей.
- Это так. Но я принимаю последнее прикосновение губ и последний
взгляд тех, кто был обольщен и обманут тобой, - возражает плаха.
- Я прижимаю к сердцу венценосные головы тех, чей царственный зад
ты ласкаешь. Так кто же из нас достоин большего уважения? И кто
из нас чище?
Новый хозяин медленно опустился на трон, воссев на
небесно-голубые шелка и возложив руки на золотые поручни.
- Добро пожаловать! - едва слышно проскрипел Престол. - Надолго
ли?
Прежний хозяин также медленно опустился на колени перед плахой,
кинув затуманенный слезами взгляд на Престол, с которого был
низвергнут.
- Я сожалею, - вздохнула Плаха. - Но, поверь моему опыту, твой
преемник придет ко мне гораздо раньше, чем ты после своего
предшественника. Он глуп и тщеславен. Его дорога с балкона на
эшафот будет куда короче!
Никто и никогда не слышит, как перешептываются Престол и Плаха. А
жаль