Мы покинули эту достопримечательность, и, выйдя на набережную, направились к Белемской башне, которая была уже видна. Чтобы попасть туда, нужно было перейти по мосту через авто и железную дорогу, мы сделали это и попали на берег, где, помимо самой башни, к которой мы стремились с самого утра, обнаружили еще памятник первому перелету через Атлантику, представляющий собой довольно хливкий на вид сильно допотопный самолетик.
[700x465]
[700x465]
На берегу было очень ветрено, опять же миновав мостки, мы оказались внутри башни. На этот раз не пожалели денег на подъем, несмотря на то, что один билет стоил аж 5 евро. Сашка попытался расплатиться картой, но в очередной раз терминал отверг ее, и пришлось отдавать наличку.


[700x465]
[700x465]
Внутри башни мы сначала спустились на самый нижний уровень, практически в подвал. Находиться там, полностью распрямившись, было совершенно невозможно, Сашке вздумалось сфотографировать надписи на стене, поясняющие предназначение помещения, и, пока я ждала, в эту небольшую каменную каморочку через узкий вход вдруг повалил народ, и я почувствовала приближение чего-то вроде клаустрофобии, смешанной с паникой из-за того, что народ прибывает, все время закрывая собой узкий проем, как бы отрезая мне возможность к отступлению. Мне показалось, что я вот-вот потеряю сознание, и я почти пулей выскочила наружу, лишь только увидела эту возможность. Потом мы еще походили по башне, поднимаясь по очень узенькой и очень винтовой лестничке на разные уровни. Чтобы достичь самого верхнего, нужно было подождать тех, кто спускался, т.к. лестница могла поместить строго одного человека, разойтись на ней было невозможно.

Наверху царил ветер. Мы попросили какого-то парня восточного вида сфотографировать нас на фоне части Лиссабона, открывающейся с башни, он сделал это, и тут заряд фотика закончился. Мы решили, что это знак, и на сегодня впечатлений нам достаточно. К статуе Христа решили уже не ехать.


[464x700]
[464x700]
[464x700]

[464x700]
Потом была дорога в хостел, которая показалась мне ужасно длинной и утомительной. Мы решили, что обратно поедем на трамвайчике, и довольно долго ждали его на остановке. Хорошо, что вечер был теплый и солнечный, и вокруг было красиво, это изрядно скрашивало ожидание. Потом пришел трамвай, и, заняв место у окна, я тут же вырубилась. Сашка же уступил свое место женщине, которая чуть ранее уступила место вошедшей бабушке. Мне казалось, что я совсем мало поспала перед тем, как водитель объявил конечную остановку. Мы вышли, меня знобило после сна, от боли и усталости. Сашка опять воткнулся в телефон, пытаясь понять, каким транспортом лучше доехать до хостела, и за это время на крепком ветру я окончательно замерзла. Наконец, номер маршрута был определен, и мы довольно быстро нашли остановку нужного автобуса, который практически не ждали.

Когда доехали до хостела, Сашка предложил купить вина в небольшом магазинчике, примеченном еще утром, я доковыляла дотуда с большим трудом – на правую ногу практически уже совсем не могла наступать. Мы купили две бутылки недорогого белого вина, к нему у нас еще оставалась баночка маринованных овощей, баночка бамбука, и две консервированных сардин и морских гадов.

Мы устроились на балкончике и под вино и закуску стали просматривать сфотографированное за день, вспоминая детали этого дня. Бамбук оказался совершенно никакенский, но Сашка приправил его соевым соусом, и еще каким-то острым, который нашел на кухне, и получилось вполне сносно. Сардины, равно как и гады, оказались вкусными, они буквально улетели. Так мы с удовольствием проводили вечер, как вдруг подоспели питерцы. Мы уже были изрядно подвыпивши, и непрочь пообщаться. Мы спросили, где сегодня были наши соседи, и позвали их разделить свое нехитрое угощение. Правда, к тому времени угощение мы почти все съели, но оставалось еще немного вина.

Через некоторое время ребята присоединились к нам. Звали их Саша и Наташа, и Саша совсем не пил, поэтому переживания по поводу небольшого количества оставшегося у нас вина оказались беспочвенны. Мы обменивались впечатлениями и смотрели фотографии, сначала их, а потом опять наши, я что-то захмелела и была очень многословна. И вообще, у меня осталось впечатление, что по большей степени трындели мы с Сашкой, питерцы же больше слушали. Собственно, при таком раскладе другого им не оставалось. Мы еще пили горячий чай с оставшейся у нас шоколадкой, ребята же приволокли упаковочку с 4-мя национальными паштелами, словом, посидели чрезвычайно душевно. Расходились около полуночи по местному времени, и мы с Сашкой опять были довольны своими днем и вечером.


[700x525]
[700x525]

[525x700]
[525x700]