Ничего-ничего-ничего не хочется.
Нет никаких физических ощущений кроме какого-то страшного давления в глазах.
Ни есть, ни спать. Мне не тепло и не холодно. Мне никак.
Физические ощущения отрофировались.
Зато я чувствую близких.
Чувствую каждый папин шорох, доносящийся из комнаты на первом этаже.
Чувствую каждую Славкину мысль там, в Москве.

Ощущаю, как натягиваются, словно струны, тонкие волокна нервов. Как они стонут от боли, как вот-вот не выдержат напряжения.
Но в тот же миг одергиваю себя. Выдержут. Они же давно - стальные.