Я пытаюсь бороться с зимой в себе, но утром, выходя из дома, снова вижу
выпавший в конце марта снег. Серое небо и пронзительно-злой ветер. Троллейбус приходит, когда я уже опаздываю, и, обрызгав меня мутной смесью снега, грязи и воды, неторопливо ползет сквозь смог. Толпа гопников, плавающая в запахе водочного перегара, как сомы в аквариуме, медленно шевеля плавниками, обсуждает прошедший день. Засунутые почти внутрь головы наушники не спасают. Выхожу на несколько остановок раньше, не в силах выносить это дольше. Следующий троллейбус приходит еще не скоро и я безнадежно опаздываю.
Сегодня я боюсь чужих взглядов и стараюсь избегать прикосновений. Сегодня я пропускаю столько мячей в свои ворота, что игру уже не спасти.
Нужный мне человек убегает раньше, чем я успеваю задать ему вопросы. Я вынуждена отказаться от предложения музыкальной редакторши зайти в кафе, хотя это должно быть интересно, оттого, что у меня нет денег. Ей я в этом не признаюсь никогда. Она слишком обеспечена, чтобы понять, что значит последние сто рублей в кармане, и нет надежды на большее в течении еще нескольких недель. А я привыкла покупать еду, когда мне хочется есть и колу, когда я хочу колы.