Совместно с [L]Morlynx[/L].
Шесть глав уже на Фикбуке


Зимы Шиама никак нельзя было назвать зимами в полном смысле этого привычного слова. Это была весна, восхитительно тёплая и напоённая ароматами нежных магнолий. Ласковый ветер, наполненный морским бризом, лениво играл с полупрозрачными занавесями широких дворцовых галерей и легко гнал по небу пушистые облака. Сезон дождей уже отплакал своё, а до засушливой летней жары было ещё далеко.
Радужный Дворец с каскадами бассейнов, фонтанов и ступеней, порой уходящих прямо в морские волны, сиял, умытый свежими красками наступающего полудня, и больше походил на видение из сказочных легенд, чем на покои, в которых действительно живут люди. Однако в его просторных залах было на редкость шумно и многолюдно.
Иногда Шиан ловил себя на мысли, что чувствует себя так, словно его разрывают на кусочки: срочных и важных дел за неделю до коронации у него было столько, что казалось, что для успешного их решения без какой-нибудь особенной и сказочной магии уж точно не обойтись. Впрочем, это было как нельзя на руку: занятость совершенно не оставляла времени для тяжёлых раздумий, снедавших его после праздника Рождества в Роса Альба. И всё же, он нашёл время для того, чтобы лично встретить Исабель и Габриэля со свитой и убедиться, что они устроены со всеми возможными удобствами и ни в чём не испытывают нужды. Это, по меркам Шиама, необычайное внимание со стороны принца на несколько дней стало главной темой всевозможных разговоров и пересудов, вызвав к далёким гостям живейшее любопытство.
Гости же были восхищены окружающей их красотой и великолепием. Вышколенные слуги предупреждали любое их желание, с почтением разъясняли то, что могло бы показаться непонятным, помогали сориентироваться с выбором правильного платья для церемонии или же служили переводчиками, умудряясь при этом оставаться почти незаметными. Впрочем, как раз с последним трудностей ни у кого из гостей не было: все они более или менее свободно говорили по-шиамски. Тем не менее, к огорчению Беллы, за эти несколько дней у Шиана нашлось всего лишь полчаса времени, чтобы встретиться с ними. Принц, неизменно окружённый толпой слуг и прислужников, казался уставшим и озабоченным, занятый несколькими делами одновременно. Габриэль не смог не заметить, какими восторженными глазами на него смотрят многие в окружении, впрочем, казалось, что Шиан совершенно не замечает этих взглядов.

Вей Мин Лей, младший наследный принц, а теперь - Император Шиама, по обычаю простёр руки к небу и к подданным, и улыбнулся. Его густые, тяжелые волосы падали на спину тёмной волной, особенно чётко выделяясь на золоте его одежд. За его плечом стоял Шиан, облачённый в роскошные военные доспехи. В глаза бросалась схожесть обоих братьев: оба были высокими, статными, с выразительными тёмными глазами, но Шай Нинг, в отличие от улыбающегося младшего, был серьёзен и собран. Впрочем, восхищённых взглядов на него было обращено ничуть не меньше, чем на юного правителя.
- Его Величество, Вен Мин Лей Цзин Лун Шуи, император Ван и властитель Шиама! – провозгласил Великий Канцлер. - Десять тысяч лет императору!
- Десять тысяч лет! - отозвались присутствующие и склонили головы, приветствуя нового владыку, а потом разразились возгласами поздравлений.
Габриэль присоединился к общим аплодисментам, с лёгкой улыбкой прислушиваясь к восторженному гомону гостей и атмосфере праздника и радости. Он почти не отводил взгляд от Шай Нинга, которому необыкновенно шёл его наряд, подчёркивая широкие плечи и тонкую талию. Риэ был рад, что Шиан слишком сосредоточен на происходящем и на своём Императоре, чтобы заметить, как откровенно и беззастенчиво любуется им самим его бывший любовник. Сделав над собой усилие, Габриэль отвлёкся от брата юного монарха и скользнул взглядом по толпе. Рядом с ним стояла Исабель, за ней привычно возвышались светловолосый Дамьен и доброжелательно улыбающийся Ллеу. Чуть дальше виднелись серебряные шевелюры сильверов – всех четырёх, включая Сефирота. Бок о бок с ними пламенели волосы девушки: Габриэль вспомнил, что он видел её у Йенны, и её зовут Аркана.
Весь день коронации Шиан неотлучно находился подле брата, однако, когда празднество перетекло в бал, а точнее, в менее официальную его часть, всё-таки, оставил его, ненавязчиво перемещаясь по залу. При этом, за ним увивалась целая стая поклонников и поклонниц. Потом принца поймал в свои дружеские объятия Сефирот, окружённый не менее восторженными почитателями, и оба мужчины остановились у столика с напитками.


- Привет! – радостно гаркнули над ухом Габриэля, и юноша узнал Кадажа, одетого по такому случаю в светло-голубой мундир, необычайно подчёркивающий серебро его волос и зелень глаз. Впрочем, все сильверы были одеты одинаково, выделяясь из толпы присутствующих, словно сноп лунных лучей. Кадаж тем временем уже раскланивался с Беллой, Ллеу и Дамьеном, являя собой неожиданный образец истинно придворной вежливости. Впрочем, почти сразу же он являть его перестал, нахально подбоченившись и подмигивая юной особе, не сводящей с него томных глаз. Девушка почти сразу же залилась краской по самые уши и поспешила отвернуться, прикрывшись веером. Сильвер фыркнул.
- Ты сегодня в ударе, - улыбнулся Габриэль, догнав среброволосого друга. И оглядел его с ног до головы. – Выглядишь невероятно.
- Меня ещё и не в такое одевали. – ослепительно улыбнулся Кадаж. – А, да ты же знаешь.
Габриэль кивнул, соглашаясь, и поправил широкий рукав своего серебристо-серого одеяния, которое переливалось опаловыми бликами и крохотными звёздами драгоценных камней. И тоже поймал на себе несколько заинтересованных взглядов.
- Ты заметил, что все смотрят на нас? Некоторые даже, я бы сказал, пялятся. – Риэ как бы невзначай повернулся, скользнув глазами по толпе и надеясь хотя бы мельком увидеть Шиана. Но его не было, по крайней мере, в этой части зала.
Кадаж уловил тщательно скрываемый оттенок горечи в словах молодого человека, удивился, но, всё же, решил пока не заострять на этом внимание. Он легко подхватил с подноса проходящего слуги два бокала шампанского и протянул один Габриэлю.
- Ну, так ты у нас редкий красавчик. – игриво прищурился сильвер. Отпил глоток и прибавил: - Но я лучше.
Компаньон рассмеялся, сделал глоток и снова скользнул глазами по толпе людей, на этот раз профессиональным взглядом выделяя заинтересованные лица.
- Я бы не сказал. Примерно поровну. И это я ещё ничего не делал, а ты уже начал выпендриваться, - заметил он, впрочем, не отказывая себе в удовольствии любоваться другом. Всё-таки, Кадаж был невероятно привлекателен: эти светлые волосы, зелёные глаза, грациозная шея - были, несомненно, произведением искусства.
- Да просто мне скучно. – между тем, беззаботно отозвался сильвер. – Терпеть не могу подобные мероприятия, что у нас, что здесь – везде одинаково, только декорации разные. Ты, кстати, зря его высматриваешь. – продолжил он, истолковав взгляд Габриэля по-своему. – Сефирот его скоро не отпустит.
- Я не его. Я считаю заинтересованные взгляды. И, раз уж тебе скучно… пойдём. У меня есть идея. - и с этими словами полукровка, высокий и тонкий, с длинными синими волосами, спадающими на спину шёлковой волной, легко двинулся через толпу, зная, что поймает на себе не меньше восхищённых взглядов, чем его среброволосый приятель. Тёмные глаза Талтала проводили спины удаляющихся молодых людей.

- … Ты знал, что любой предмет, который может быть принят за фаллический символ, немедленно будит фантазию у большинства людей? Особенно, если он находится у рта, - и Габриэль медленно обхватил губами мундштук, глубоко затянувшись сладким кальянным дымом.
Они с Кадажем выпили уже не по одному кувшину фруктового вина, и полулежали на подушках в окружении мужчин и женщин, юных и не очень, и каждый следил за двумя удивительными юношами.
- Н-да? – сильвер выразительно посмотрел на то, как пригубил мундштук полукровка, - И что именно ты этим хочешь сказать? – усмехнулся он, протягивая руку, чтобы Риэ передал мундштук ему.
- Что каждый из этих людей мечтает сейчас оказаться в постели с тобой или со мной. И, кстати, подавляющее большинство хотело бы нас обоих. Одновременно.
Кадаж рассмеялся, заливистым, серебристым смехом, от которого у большинства присутствующих по спине пошли приятные мурашки, и убрал со своего бедра руку незнакомого молодого человека.
- Это тебя заводит?
- Да. – томно выдохнул юноша, не поняв, что сильвер обращается не к нему, а к Габриэлю. Риэ кашлянул, пытаясь подавить щекочущий его изнутри смех. И вместо ответа легко скользнул пальцами по шее Кадажа:
- А тебя?
- А ты не увиливай. – сильвер с величайшей точностью скопировал манеру Габриэля затягиваться и, искоса глядя на друга, медленно, картинно выпустил ароматный дым в потолок. Компаньон рассмеялся. А потом, приподнявшись на локте, оказался совсем рядом с Кадажем, доверительно прошептав ему, щекоча дыханием шею под ухом:
- Конечно.
- Мог бы и не отвечать. – довольно усмехнулся сильвер, сквозь полуопущенные ресницы глядя на того самого бойкого юношу, любящего задавать неудобные вопросы. И, с упоением любуясь на реакцию последнего, накрутил на палец синие волосы Габриэля. В ответ компаньон что-то промурлыкал, касаясь шеи Кадажа уже не дыханием, а поцелуем. Если он и скучал по чему-либо в Гильдии Компаньонов, то это была возможность прикасаться друг к другу, играть, устраивать маленькие представления, захватывающие и волнующие всех окружающих – и опьяняющие не хуже местного вина. Риэ признался себе: он обожал это ощущение, он чувствовал почти экстаз, купаясь в эмоциях: восторг, жажда прикосновений, жгучее желание... Они как будто помогали ему заполнить ту пустоту, что он уже давно чувствовал в своей душе, но так и не осмелился признаться себе в этом.
Голова компаньона стала странно лёгкой, словно бы пустой, а мир вокруг казался нереальным. Глядя на беззаботность Кадажа, Габриэль чувствовал, как напряжение последних недель словно бы отпускает его, хотя, где-то глубоко внутри вилась тонкая ниточка осознания лжи самому себе. Впрочем, искушение вновь отвлечься на чарующую дымку нереальности было слишком велико, особенно, когда руки сильвера легко пробежались по спине полукровки. А потом Кадаж откинул голову назад, открывая свою шею целиком. Светлые волосы звёздными лучами рассыпались по подушкам. Однако же, взгляд зелёных глаз, игривый и чуть насмешливый, на мгновение встретившийся с глазами Габриэля, ясно давал понять, что юноша не провалился в объятия неги, а с удовольствием продолжает играть в ту же самую игру напоказ.
- А правда, что вы были компаньоном? – Риэ встретился взглядом с симпатичным незнакомым юношей. Черные волосы, чёрные же глаза… кто-то из Шиама. «Откуда он знает?» - мелькнуло в голове молодого человека, неожиданно обдав горечью и вернув в реальность, но полукровка не показал вида, лишь улыбнулся, ласково и лукаво:
- Да, правда. Но, я давно не работаю. – он мягко снял с себя руку шиамского красавца, и вдруг, почувствовав себя уязвлённым, наклонился и медленно, напоказ поцеловал Кадажа в губы.
- Так что, тебе ничего не обломится, как ни жаль. – констатировал сильвер с присущей ему прямотой, но таким голосом, который мягким бархатом прошёлся по спинам присутствующих, вызвав у большинства приятное томление где-то в районе живота, а может, и пониже. И ответил на поцелуй. Целовался он легко, умело и непринуждённо, судя по всему, получая отменное удовольствие от процесса. Рядом с уверенностью друга, Габриэль вновь почувствовал себя защищённым, однако же, морок сказочного и беззаботного веселья развеялся безвозвратно.
Между тем, несколько парочек тоже сплелись в объятиях. Кадаж почувствовал перемену в настроении Риэ и, приложив палец к его губам, капризно и истинно по-королевски объявил:
- Господа, во дворце ещё полно комнат с подушками.
Намёк сильвера поняли и стали медленно, нехотя расходиться. Габриэль вздохнул свободнее. В конце концов, юноши остались наедине. Кадажа, которому уже порядком надоели все эти томные ахи-вздохи, разобрал смех. Он устроился на плече Риэ и, глядя на того снизу-вверх, спросил:
- Компаньон?
- Элитный эскорт. - пояснил тот. - Человек, который умеет развлечь клиента искусством танца, беседы и доставить ему все возможные удовольствия. – он перебирал серебристые волосы друга. – Несколько лет назад Шиан выкупил меня из Гильдии Компаньонов. Но иногда… редко… - полукровка вздохнул. - Иногда я жалею об этом. Ненавижу спать один.
- Так вы не вместе. – наконец, понял сильвер.
- Нет. – свободной рукой Габриэль потянулся к бокалу с вином, сделал большой глоток. И небрежно пояснил:
– Думаю, я больше не вхожу в сферу его интересов. Вернувшись в наш мир, он даже не удосужился встретиться со мной.
- Он всегда был придурком. – его собеседник тоже пригубил вино, рассеянно глядя на то, как компаньон наливает себе ещё.
- Просто он слишком честный, чтобы давать надежду там, где её нет. – Риэ почувствовал, как всё его радостное возбуждение окончательно застывает, превращаясь в ледяные иглы колючего инея. – Но, мне сложно простить ему это.
- Я думаю, - Кадаж посмотрел на свой опустевший кубок, лениво высвободился из объятий Габриэля и тоже налил ещё. Пристраиваться обратно ему было лень, и теперь уже синеволосая голова покоилась на его коленях. – Просто он чёртов моралист, который принесёт себя в жертву ради каких-то там возвышенных идей, которые ему приснились и на самом деле никому не нужны. Короче, одного поля ягода с Сефиротом, тот точно такой же. Но, жаль. - он провёл рукой по волосам Риэ. - Никогда не видел, чтобы Шиан так смотрел на кого-то ещё. Ведь ты его зацепил ещё там, в Мидгаре, когда он тебя даже не помнил. Я не ожидал, что вы... - сильвер не стал продолжать, лишь покачал головой и тоже сделал большой глоток.
Габриэль вздохнул, чувствуя, как что-то больно укололо его в словах друга, но выпитое вино уже порядком шумело в голове, мешая сосредоточиться.
- Знаешь, я понял, что мне плохо, когда я один. Самое ужасное – это просыпаться среди ночи и понимать, что рядом – никого. Пустота. Тогда кажется, что весь мир умер, и я остался всеми брошен. А иногда, наоборот, я просыпаюсь и смотрю на человека рядом со мной, и не понимаю, кто это и зачем он тут. Они все выглядят такими… неуместными. - Риэ вздохнул, потом усмехнулся, - Представляешь, последний мой… Амадео… Сам бросил меня, потому что «в мире двоих нет места третьему»… - полукровка залпом допил остатки вина, стараясь задушить обиду уязвлённой гордости. - Сказал, что во мне слишком сильны чувства к… к другому, и он не намерен постоянно терпеть его образ рядом с собой.
- А может быть, он прав? - прищурился сильвер.
Компаньон пожал плечами, избегая отвечать. Со времени, прошедшего с Рождества, когда улеглись первые эмоции, он осознал, что Амадео не так уж и ошибался в своём утверждении. Габриэлю казалось, что он уже справился со своими чувствами к Шиану - но, стоило лишь увидеть его вновь, да ещё и не одного… Этот его Талтал, который теперь неотступно следовал за принцем… И Шай Нинг смотрел на него с такой теплотой, что ревность и обида захлёстывали Риэ до такой степени, что он не мог думать ни о чём другом.

Они помолчали. Снизу раздалась довольно громкая музыка и Кадаж попытался отвлечь загрустившего друга:
- Слушай, а что за развлечение в танцах?
- Танец – это древнейшее искусство, - Габриэль натянуто улыбнулся. – Способ выразить в движении свои мысли, даже рассказать историю. Танец – это песня тела. В некоторых храмах жрецы молятся своим богам через танец. И ещё, он может быть приглашением, прелюдией или даже частью любовных игр. Часто танец – единственная приемлемая возможность прикоснуться к тому, кто тебе нравится.
- Почему? – удивился Кадаж, чувствуя в теле необычную лёгкость, которая всегда приходила со средней стадией опьянения. – Не понимаю… Подошёл и прикоснулся, чего особенного-то?
- Видишь ли, не везде это позволено. И… в танце можно выразить много больше, чем простым прикосновением.
Сильвер склонил голову набок, всё ещё продолжая недоумевать:
- Например?
- … как бабочка танцует, - раздалось вдруг из-за открывающейся двери и в образовавшийся проём в буквальном смысле этого слова, выпал взъерошенный не молодой человек с окладистым брюшком и в полурасстёгнутом мундире.
- Ох… - только и сказал он. – Простите. – и, с трудом поднявшись на ноги, кое-как вышел.
Кадаж и Габриэлем переглянулись и разразились хохотом. Отсмеявшись, Риэ поднялся на ноги, потянулся, потом скинул обувь и быстро разбросал подушки к углам комнаты, освободив себе немного места. Несколько секунд не двигался, прислушиваясь к доносящимся звукам, отстукивая босой ногой ритм, прикрыв глаза и чему-то легко улыбаясь. Потом начал двигаться – медленно, как летят хлопья первого снега, мягко, как опускаются листья, непрерывно, как ползёт змея меж камней. Его пальцы, кисти, руки, позвоночник, грудь и бедра рисовали в воздухе удивительные узоры, и сильвер понял: это танец соблазнения, ода своей красоте и гибкости, приглашение присоединиться, двигаться рядом, дышать вместе, быть единым потоком горного ручья, ветром, диким тигром, влюблёнными змеями.
Габриэль призывно посмотрел на заворожено наблюдающего за ним Кадажа, и тот встал. Он не умел танцевать так, но умел быть движением, музыкой, ритмом. Он умел слушать и слышать жесты, дыхание, пульс. Это чем-то напоминало поединок: только здесь скрещивались не мечи, а руки. Компаньон восхищённо посмотрел на партнёра: его жесты и движения сильвер запоминал и повторял сразу же, без заминок и ошибок.
Риэ поймал руку друга и положил себе на грудь, чтобы юноша чувствовал его пульс и небольшую дистанцию. Ему нравилось танцевать с Кадажем: тот был в достаточной мере расслаблен, но прекрасно контролировал своё тело, и вместе с тем – не позволял лишним мыслям мешать удовольствию. Ритм внизу стал ускоряться, и молодые люди закружились быстрее, ещё быстрее, продолжая двигаться вместе. Теперь уже вёл сильвер, а Габриэль подхватывал мелодию его тела, подстраивался под него, откровенно любуясь силой и грациозностью молодого человека. Наконец, ритм стал безумным, рваным, свирепым, а потом внезапно оборвался. Молодые люди застыли друг напротив друга, часто дыша – и тогда полукровка потянулся и всерьёз поцеловал среброволосого приятеля.
- Кхм. – раздалось от двери.
Судя по всему, сам Кадаж не обратил на это «кхм» никакого внимания. Закрыв глаза, он беззастенчиво наслаждался магией момента. Риэ приоткрыл один глаз, скосил его в сторону звука – и ощутимо вздрогнул. И, прекратив поцелуй, быстро повернулся к двум застывшим в дверях фигурам, одинаково высоким и широкоплечим.
Ллеу кашлянул ещё раз и перевёл взгляд на стоящего рядом с ним Сефирота, как бы ожидая его реакции. Выражение лица самого старшего сильвера не поддавалось никакому описанию. Расширенными от удивления глазами он вернул взгляд Гиффесу.
- О, а вы двое тоже сюда? – невинно хлопнул глазами Кадаж, явив поразительное умение перехватить инициативу, - А тут занято. - он беспомощно развёл руками и перевёл взгляд на Туата. – Ллеу, ты не простудился?
- Что? – только и переспросил сеидхе.
- Ну, ты закашлялся, я и подумал…
- Я бы на твоём месте подумал о том, как ты себя ведёшь и где находишься. – очень раздельно произнёс Сефирот, перебивая младшего, и голос его не предвещал ничего хорошего. И перевёл взгляд на Габриэля, показывая, что его слова касаются обоих.
- А чего такого? – перешёл в наступление сильвер, явно привыкший держать удар в подобных пикировках. - Мы совершеннолетние.
- Миледи искала вас, - Ллеу поспешил вмешаться в перепалку Кадажа и Сефирота, и посмотрел на Габриэля. – Беспокоилась, всё ли с вами в порядке.
Компаньон, едва заметно покраснев, кивнул:
- Спасибо. Да, всё в порядке.
- Хорошо. – доктор уже вернул своему лицу обычное доброжелательное выражение и кивнул. - Я тоже думаю, что вы и Кадаж уже достаточно взрослые люди. И мы можем не вмешиваться в ваш досуг. – он снова перевёл взгляд на Сефирота, показывая, что последняя фраза предназначалась в основном ему.
- Вот и славно! – нахально улыбнулся сильвер, правда, чувствуя при этом, что несколько перегибает палку.
- Потом поговорим. – зловеще посулился генерал Шин-Ра, и дверь за обоими мужчинами закрылась.
Сефирот закрыл глаза и медленно выдохнул, стараясь успокоиться.
- Молодость, - философски заметил Ллеу. – Огонь в крови… дурь в голове.
- Выпорю. – мрачно уронил старший сильвер. – Нашёл, где напиваться.
- Да поздно уже. – и лекарь повёл друга в сторону столиков с напитками. – Пойдём-ка, нам тоже нужно принять успокоительного… чего-нибудь.