ВЕТВЬ МАГНОЛИИ 4: ДРАКОН (часть 2)

Совместно с [L]Morlynx[/L]
Также на Фикбуке


В ту ночь Габриэлю снились смутные, тревожные сны. В них была зима, и вездесущий пронизывающий ветер проникал даже в дом, и снег шёл прямо в комнате, накрывая мертвенным покрывалом мебель и полы. В какой-то момент с потолка начали падать густые тёмные капли. И компаньон знал, что это кровь, хотя она была не красной, а непроницаемо-чёрной. Он пытался спрятаться от этого жуткого, промозглого дождя, и забрался в постель, укрылся с головой одеялом. И только тогда почувствовал, что рядом с ним уже кто-то лежит — кто-то неподвижный и уже остывший…
Компаньон проснулся с резким вдохом, словно вынырнул из тёмной, холодной бездны. Он повернулся к Шиану и вдруг замер, пронзённый ужасом. Лицо генерала было очень бледным, неподвижным, спокойно-отрешённым… Габриэль протянул руку и замер, не смея дышать до тех пор, пока не ощутил на своей ладони тепло дыхания мужчины. «Приснилось», — понял он, однако облегчения эта мысль не принесла. Наоборот, компаньона начала бить дрожь.
Больше часа пролежал он, глядя, как лунный свет, придававший лицу Шай Нинга такой призрачно-бледный оттенок, постепенно уступает место предрассветным сумеркам. В какой-то момент Шиан явно почувствовал отголоски переживаний возлюбленного: не просыпаясь он потянулся к нему, мягко обнял и, прижав к себе, прошептал что-то ласковое. Габриэль судорожно вздохнул, вдруг почувствовав, как отчаянно защипало глаза. Он закусил губу и замер, не в силах остановить катящиеся по щекам слёзы.
— Что с тобой? — встревоженно спросил Шиан, проснувшись.
Вместо ответа Риэ лишь помотал головой, а потом порывисто обвил мужчину руками.
— Люби меня, — прошептал он. — Прямо сейчас… Пожалуйста.

***

Весь следующий день Шай Нинг был очень задумчив. Впрочем, принимая во внимание произошедшее, его пока старались лишний раз не беспокоить. Габриэль отсыпался, поэтому ближе к обеду принц отправился прогуляться по побережью в одиночестве. Однако, заметив сидящую в беседке Исабель, задумчиво перебирающую лепестки розы, что обвивала одну из стен, Шиан изменил направление, направившись к иберийке.
— Как ты?
Она подняла взгляд на друга, улыбнулась — скорее глазами, чем губами.
— Любуюсь. А ты?
— Да что мне сделается. Голова только немного болит.
В ответ Белла покачала головой, вспомнив брошенные прошлой ночью слова.
— Ну, Ллеу сказал, что мозг не задет, а значит, остальное пройдёт.
— Язва.
Альба усмехнулась, а потом срезала один цветок заклинанием. Вдохнула нежный аромат.
— Впрочем, я полагаю, твой избранник редко ошибается. — Шиан рассматривал розу в её руках. — Если ошибается вообще.
— Ошибается, — Белла опустила глаза, — Иначе его бы тут не было.
— Вот как?
— Помнишь, я как-то рассказывала, что он оказался в крайне неудобном положении? И тогда я выкупила его верность, обменяв её на его жизнь…
— Нередко решение серьёзной проблемы возможно только после ряда серьёзных ошибок. Однако, мы оба знаем, что он здесь не поэтому.
Исабель подняла на принца глаза и наконец-то улыбнулась по-настоящему. Шиан ответил ей тем же, понимая, что та давняя история неожиданно явилась началом их с Ллеу любви. И Шай Нинг был несказанно рад за обоих.
Белла потеребила в руках цветок.
— Шиан, скажи мне, — спросила она, чуть погодя, — Тебе комфортно жить здесь, в Роса Альба? В смысле, — иберийка чуть смутилась, — Мне хотелось бы, чтобы ты не торопился уезжать. Я… слишком соскучилась по тебе.
— Знаешь, в юности я считал своим домом Академию, — ответил он. — А вот чувствовал себя, как дома — здесь, в Роса Альба. И я счастлив, что с тех пор мало что изменилось, так что, я с двойной радостью выполню твоё пожелание.
— Славно. Значит, вы с Габриэлем останетесь.
Сердце Шиана защемило: он догадался, чем вызваны эти слова.
— Конечно. Уж до твоей свадьбы точно. — он ободряюще улыбнулся, стараясь отвлечь подругу от невесёлых мыслей. — Только подумать: ты — и выходишь замуж. Увидеть всё это своими глазами — о таком я даже мечтать не мог.
Альба вздохнула, словно не решаясь поделиться с ним своей болью, но, всё-таки, тихо произнесла:
— И, всё же, каким бы чудесным лекарем он не был, он не сможет спасти меня от моей силы. А значит, этот брак не будет долгим. — её тонкие смуглые пальцы перебирали лепестки. — Я могла бы, конечно, отказаться от карьеры, запереться здесь, выращивать цветочки и не пользоваться магией Огня. Но, меня воротит от одной мысли об этом. Я не хочу умирать, но и отказаться от себя самой ради такой вот жизни — не готова. Для меня это будет уже не жизнь.
— Тогда живи, Белла. — он взял её руки в свои. — Трудно быть холодным, когда ты пламя. Будь собой и просто живи, ярко и горячо, как живёт твой огонь. Я уже говорил тебе это однажды и повторю ещё раз: ты не та, кто будет смиренно ждать своего конца. Тебя ведёт вперёд желание освещать путь тем, кто рядом, и оно настолько сильно, — принц прикоснулся губами к её руке. — Что выжила ты не столько стараниями Ллеу, а желанием жить вопреки. Я знаю это, я видел. И потом, — он помолчал, всё ещё держа её руку в своей. — Смерть — это совсем не конец. Это… перерождение.
Она посмотрела в его глаза:
— Однако, большинство не возвращается обратно.
— Не стоит гадать на стоячей воде. — ответил он древней шиамской пословицей. — Ты слишком дорога миру, чтобы пропасть зря. Даже камню, летящему в пропасть, есть много причин не достичь дна.
Исабель смотрела в его глаза, что были вновь наполнены сияющими искрами жизни, словно черпая во взгляде друга жизненные силы. Потом качнула головой и вдруг обняла его.
— Ну вот, так гораздо лучше. — Шиан погладил её непослушные локоны. — Мы всегда будем рядом. В любом случае, — шутливо добавил принц, — Риэ уже умеет строить порталы. Я не думал, что в нём дремлет столько силы.
— Я тоже. — она всё ещё стояла рядом, чувствуя его тепло и ровное дыхание. — Думаю, это всё кровь отца. Борх… Он сын князя Сокрытого мира, и один из его лучших воинов. — на памяти Шай Нинга, Белла в первый раз упомянула о своём и Габриэля отце. — Правда, душа Риэ не лежит к сражениям, но я убедилась, что порой требуется куда больше силы на то, чтобы излечить раны, а не нанести их… Признаться, когда ты нас познакомил, я не думала, что мы с ним поладим. Он был таким… хрупким и нежным, возможно — даже изнеженным. Габриэль красивый юноша, неглупый, обаятельный — и многое в жизни досталось ему, в целом, довольно легко. Было заметно, что в его жизни всегда был кто-то, кто заботился о нём, принимал за него решения. По сути, в свои девятнадцать он оставался ребёнком, который, правда, научился играть во взрослые игры, но всё же. И потом, когда ты… — Исабель чуть замялась, но всё-таки подобрала подходящие слова, — Когда тебя не стало рядом, я поняла, что принимать решения за него придётся мне.
Теперь она стояла к Шиану спиной, не высвобождаясь из кольца его рук и задумчиво глядя вдаль.
— Он не доставлял особых хлопот: был тихим, очень вежливым… и это раздражало в нём больше всего. Даже в горе он был похож не на живого человека, а на хрустальный цветок: без жизни, без аромата. Но, мало-помалу он подружился с Ллеу, а через него — с Кадажем. И, видя, как в компании сильвера он становится живее, как в нём просыпаются любопытство и озорство, я отпустила Габриэля в тот мир. В… твой мир. Я очень надеялась, что это даст ему новый интерес к жизни, быть может — толчок к взрослению. Но, совсем не была готова к тому, что всё получится… так, как получилось. Хотя, стоит ли жалеть об этом? Если ты смог вернуться. — она откинула голову Шиану на плечо.
— Пожалуй, подготовиться к такому нельзя. — заметил он и посмотрел на Беллу, позволяя ей продолжить.
— Вернувшись, он ничего мне не сказал. Но, действительно изменился: словно бы вновь увидел себя в зеркале. Много внимания стал уделять себе, внешности, костюмам. Начал выезжать в Свет, возобновил старые контакты, завёл новых знакомых, пережил несколько коротких романов. Но, всё это было… странным, словно некая одержимость или подростковая игра. А потом вернулся ты, и он не знал, куда себя деть, ну… ты помнишь. А после, вернувшись из Шиама — остриг волосы и сказал, что хочет быть полезным, хочет быть со мной и своей семьёй. Ты знаешь, помимо душевного спокойствия, думаю, ему не хватало осознания себя, своих возможностей. И… он действительно неплох, и очень быстро учится.
— Там, на Гайе, — ответил Шиан. — Я… тот я — был другим человеком, и вся моя жизнь здесь казалась мне полузабытым бредом из навязчивых сновидений. Конечно, я не узнал его. И этим невольно вынудил ещё раз принять удар в сердце. Боюсь, именно это и породило в нём отчаянное, злое желание доказать миру вокруг свою целостность…
— Да, ты прав. — кивнула Исабель. — Используя любые средства, до которых только можно дотянутся.
— Это очень жестокий урок. И перемена в школе жизни — всё ещё продолжение этого урока. — Шай Нинг какое-то время помолчал. — Я тоже сделал достаточно глупостей… В мире нет ничего более трудного, чем остановиться вовремя и повернуться к себе лицом. — принц откинул волосы за спину. — И я счастлив, что Габриэлю хватило на это мудрости. И, всё же, я вижу, что он колеблется. Он ещё не выбрал свой путь. Прошу, не будь к нему излишне строга, особенно, после того, что он пережил. Задуть пламя гораздо проще, чем разжечь вновь.
— Я знаю, — тихо ответила иберийка. — Спасибо вам обоим, что вы есть.

***

Когда Габриэль окончательно проснулся, за окнами ярко светило полуденное солнце. Приведя себя в порядок, он направился в сад, предположив, что Шиан может прогуливаться где-то недалеко и рассчитывая поискать его. Но, вместо принца Риэ увидел Талтала: военный советник удобно расположился в уединённом уголке, на скамейке, полускрытой кустами цветущих роз. В руках он держал лист бумаги, по которой легко водил карандашом. От позы Тогто веяло непривычной расслабленностью, но, вполне привычным умиротворением.
Габриэль подумал было пройти мимо, чтобы не тревожить его, но мужчина поднял взгляд и приветственно кивнул.
— Добрый день, — вежливо отозвался Риэ, подходя ближе. И легко улыбнулся: — Рад, что вам пришёлся по вкусу наш сад. Это одно из моих любимейших мест в мире.
— Господин Манола. — поздоровался Талтал, вставая и откладывая в сторону рисунок. На нём была изображена полураскрывшаяся роза, выполненная с мастерством, выдающим опытного художника. — В Шиаме говорят, что в прекрасном саду отдыхают все пять чувств сразу.
— Меня всегда восхищала поэтичность вашей мудрости, — несколько мгновений Риэ рассматривал рисунок. Признаться, он был удивлён. Потом посмотрел на советника. — Знаете, я был бы рад, если бы вы называли меня по имени.
— Как пожелаете, Габриэль. — Талтал ещё раз поклонился ему. — Думаю, оба моих имени вам прекрасно известны. Не стесняйтесь обращаться ко мне.
— Хорошо, — молодой человек немного помялся и смущённо уточнил, — Правда, мне казалось, что ваше второе имя — только для близких друзей и членов вашей семьи. Я не прав?
— Вы правы. — мягко, но совершенно безэмоционально кивнул Тогто. И более не прибавил ни слова.
Риэ в замешательстве качнул головой:
— Простите, я не очень понимаю. Мне казалось, я вам не нравлюсь.
Гипнотический взгляд тёмных глаз остановился на лице Габриэля.
— Вы не обязаны нравиться мне. Если вы переживаете об этом.
—… Но вы всё равно помогали мне — и в Шиаме, и даже здесь. И позволяете называть вас семейным именем. Почему?
— Разве это не было всего лишь чередой случайностей? — чуть насмешливо осведомился Талтал, склонив голову набок. В ответ Риэ тонко улыбнулся:
— А разве было?
Военный советник прикрыл глаза. Габриэль заметил, что ресницы его такие же длинные, как у Шиана.
— Мы с вами стремимся к одной цели, господин Манола. Габриэль. — Талтал повернулся к нему. — Сделать тех, кого мы любим, счастливыми.
— Да, вы правы. — Риэ перевёл взгляд на цветы, покачивающие тяжёлыми головками в такт дыханию ветра. — И я благодарю вас за доверие. И за вашу помощь, Тогто. — с этими словами молодой человек поклонился.
Военный советник неожиданно улыбнулся. Наверное, это был первый раз, когда компаньон видел улыбку этого человека, хотя, это само по себе казалось невозможным. И невозможным казалось то, что она очень шла его лицу.
— И я благодарю вас. — Талтал поклонился в ответ.
Габриэль слегка покраснел.
— Не за что. Это самое большое счастье для меня — видеть счастливым его.

***

Вскоре Шиан был вызван в Гильдию боевых магов по каким-то срочным делам. Габриэль остался в Роса Альба, но Белла видела, что её брат не находит себе места. С самого утра компаньон старался себя чем-нибудь занять: сначала попросил Дамьена потренироваться с ним, потом решил обсудить с самой Исабель её будущую свадьбу, а после долго обсуждал с Ллеу возможные способы излечения от Чёрной Смерти. За ужином он то и дело бросал взгляд на часы, словно ждал, будто Шай Нинг вот-вот вернётся — несмотря на то, что Шиан предупредил, что его отсутствие скорее всего затянется на несколько дней.
Белла понимала его тревогу: после того, как Шай Нинг пал в бою, Габриэль, должно быть, боялся отпускать его. Но, она понимала также и то, что её брату необходимо снова научиться отпускать своего генерала. Риэ старался — но в глубине его души ни на секунду не исчезало пронзительное беспокойство. И после того, как принц вернулся, живой и здоровый, хотя и уставший настолько, что заснул, кажется, ещё до того, как его голова коснулась подушки, Габриэль ещё долго сидел в изголовье их постели и смотрел на спящего мужчину — так, будто отвести от него взгляд было выше его сил.