Рамгул & Kaspar Langeron

Напарник Вампира

Моему клыкастому другу,
С любовью...

Рамгул


1 глава



Бой затянулся. Он уже не походил на организованное действие, результат стратегии умных полководцев. Это была простая потасовка, унылая, выматывающая силы, жизнь, нагнетающая усталость. Она даже потеряла свой смысл в едком аромате сильной магии, тяжелом запахе паленых тел, тонком робком сладком привкусе крови, бесцельно стекающей по телам поверженных, присыпанная каплями пота и крови с тел тех, кто еще был жив, вел бой...

Клан вампиров держался стойко, но близость жестокого неумолимого рассвета заставляла вздрагивать каждого из них. Проклятие Света преследовало их, толкая на безрассудство, отчаянную лютость атак... Все надо успеть ДО рассвета... Или не было смысла выходить из замка и принимать бой...

Темноволосый молодой вампир, с глазами цвета ясных сапфиров, сражался наравне с более сильными сородичами. Защита территории священна. Она – дело каждого из клана, независимо от возраста... Вампир подрагивал от усталости и голода. Уже сутки он был голоден. Клыки кромсали собственную нежную плоть губ, насыщая обманчивой кровью. Она не утоляла пламенный голод, от которого горели внутренности, сжимались в спазмах органы, пульсирующими жестокими толчками бился мозг... Голод вел его...

Он справился со своим последним противником за считанные минуты до восхода солнца. Небо уже тускло багрянилось, предвещая рождение нового убийственного дня. Воздух потеплел, обжигая нежную смуглую кожу вампира. Ноздри щипал усиленный теплом близкого рассвета аромат мертвой бесполезной крови. Нет, вампир не станет пить кровь ТРУПА... Никогда!!!!!

Вампир дождался разрешающего кивка Старшего Лорда и метнулся на поиски пищи...

Перекусить и в сон! Больше ничего не надо... Я так устал!!!!! Болит все тело... Ран много и все серьезные... Они испортят сон на целую неделю вперед. Наращивать утраченное будет тяжело. Противник использовал очень сильную магию...

Вампир остановился, услышав веселый юный заливистый смех на границе дня и ночи...

Какая разница, кого пить! Я голоден!!!!! Я заслужил всего, что только смогу взять сейчас! Я спас этот город! Он мне должен!!!!! Из-за того проклятого города все мое тело терзает мучительная боль, сознание не властвует над инстинктами. Как омерзительно подчиняться инстинктам, лишаться самого себя...

Вампир выскочил в растянутом эффектном прыжке на пустынную ночную площадь и застыл в немом изумлении...

На площади, под пульсирующими светом неисправными фонарями, кружился высокий стройный мальчик с черно-ночными, ниже плеч волосами. Черный, как и у самого вампира, плащ взметался под потоками воздуха, оплетая стройные ноги мальчика, взвивался выше талии, закруживался полами... Мальчик раскинул руки, вскинул к тающему звездами небу бледное лицо, рассмеялся еще заливистее, искренне, беспричинно... Остановился внезапно. Плащ коконом смерти облепил его тело. Суровым взглядом черных, как сама ночь, глаз встретил взгляд вампира.

Вампиру стало жутко. Мальчик ВИДЕЛ его... Видел даже сквозь маскировку, сквозь мощь защитной магии... Убить захотелось просто невыносимо...

Мальчик сверкнул пронзительно яркими, слепяще-серебряными зрачками, тихо рассмеялся низким чувственным смехом, сделал шаг к вампиру.

-Я знаю КТО ты! Ты вампир. И ты голоден. – голос мальчика был такой же низкий и чувственный, как и его смех. С легким клокотанием в горле на звуке «р», как если бы он мурлыкал.

Нежные юные губы двигались вызывающе медленно, гипнотизируя, заманивая... Вампиру показалось, что из них двоих вампир именно мальчик... Справившись со своими странными мыслями, вампир бесшумно приблизился к мальчику, оглядел его долгим жестоким взглядом, пытаясь хоть на миг увидеть перед собой не живое существо, а еду, сосуд крови, которая так необходима была его терзаемому мукой телу... Но не смог...

Мальчик оставался спокоен, дерзко-весел, смеялся в лицо смерти, демонстрируя ровные белоснежные зубки с выразительными клычками. Не настолько длинными, как у вампира. У мальчика они лишь чуть-чуть выделялись от общего ровного ряда зубов... Но смотрелось это более чем неправильно... Юный фальшивый вампир перед настоящим сильным вампиром. Дерзость и мрак против голода и свирепости...

Вампир, почуяв запах близкого солнца, отчаянно вцепился сильными руками, измазанными запекшейся кровью врагов, в плечи мальчика, пропарывая кожу плаща, вонзаясь ими в нежную юную плоть... Мальчик болезненно вскрикнул, укоризненно сверкнул глазами с расширившимися серебряными зрачками, на дне которых закружились мрачные тени галактик, заманивая вампира в свой плен... А затем рассмеялся в лицо вампиру.

У вампира закружилась голова от этого невыносимого смеха. Смеха с примесью боли, лишенного и намека на страх, отважного... Но еще больше кружилась голова от нежного аромата юного тела, прогретого танцем, пахнущего чистой нетронутой кровью...

-Ну же, почему не кусаешь? – протянул мальчик, нахально дотронувшись своими длинными тонкими пальчиками до смуглой щеки вампира. – Ты БОИШЬСЯ меня... Я вижу, боишься... Ты не сможешь укусить меня, вампир... - в черных глазах затаилась боль... - А напрасно... Я ждал тебя, искал... Я видел твой бой... Я выбрал тебя... Ты ДОЛЖЕН укусить!!!!!

-Ничего я тебе не должен... – севшим голосом рыкнул вампир, отшвырнул от себя юное тело, и метнулся во мрак подвалов, унося на искусанных губах аромат мальчишки, а на так и не втянувшихся когтях нежную алую кровь...

Он успел скрыться в знакомом подвале как раз перед тем, как вспышкой яростного огня выскользнуло из-за горизонта неумолимое солнце... Вампира шатало, от голода и кровопотери гудело в голове, раны пульсацией рвали нервы... Среди этого хаотичного гула звенящим колокольчиком мерцал смех мальчишки и его низкий мурлыкающий голос... Вампир жадно слизнул с когтей остатки уже остывшей юной крови... Язык ошпарило, вампир рассерженно сплюнул... Несвежая кровь... Но невыносимо ароматная, чистая, сладкая...

Что за дурь не тронуть мальчишку, когда тот сам знал, кто перед ним и даже просил укусить его... И как простой смертный мальчишка может ВИДЕТЬ его... и их битву?... Стоит ли все это наслоение странностей доносить до сведения Старшего Лорда?

Вампир задумался...

Лорд первым делом поинтересуется, почему этого неправильного мальчишку не доставили к нему... Разумный получится вопрос, а вот ответ на него разумностью не блеснет... Потому что НЕ СМОГ укусить... Разве это ответ? Лорду он явно не понравится... Нет. О мальчишке не должен знать НИКТО... И никогда... Это был просто сон... Странный сон, в котором нет и тени правдивости... Бред воспаленного голодом сознания...

Вампир устроился в углу, накрывшись плащом, положив голову на локоть согнутой руки... Сон влился в его тело быстро, милосердно...

Весь день вампиру снился кружащийся мальчик с нежно-трепетным ароматом кожи и непередаваемо притягательными мудрыми глазами, в глубине которых застыла боль и искренняя доброта...

-Я найду тебя... – шепнул вампир, глотая внезапную слезинку, быстро скользнувшую по его щеке и выразительному контуру губ. – Я найду тебя...



2 глава



Просыпаться было невыносимо тяжело. Тело болело, раны не затягивались, голод рвал сознание на клочки, требуя утолить его.

Вампир, шатаясь, выбрался в теплую бархатную ночь, втянул ноздрями стынущий воздух. Закат прекрасен! Ночь великолепна!

Вампир отделил от посторонних ароматов тот, который его интересовал. Запах жертвы. Нашел какого-то случайного прохожего, поспешно утолил голод, бросил тело умирать там, где укусил, лишь раны заживил легким касанием пальцев. Кровь попалась невкусная, донор много курил. Вампир сглотнул слюнки, вспомнив то, от чего отказался вчера. Сама чистота, без примеси посторонних ароматов. Светлая юная кровь... Как вкусно она пахла, как притягательно-маняще было укусить ребенка... Но, вспомнив глаза мальчика, вампир чертыхнулся.

Нет! Этого зверька кусать нельзя! Есть в нем что-то... неправильное... Вампир никогда не кусает того, кто об этом просит. Это закон. И разумный закон.

Вампир явился в свой замок, поздоровался с дозором.

Как же он ненавидел свой клан. Клан был чересчур закосневший, упрямый, узколобый. Сотни лет бессмертного существования основательно суживают кругозор. А во главе клана стаял ОЧЕНЬ старый вампир. Настолько древний, что его ненавидели все вампиры клана, до единого. Он не давал им продвигаться по иерархической лестнице, мешал развитию всего клана, не внимал новым веяниям, но был очень могущественным вампиром, хитрым, злобным, и опытным в закулисных войнах.

Единственный, к кому молодой вампир, которому при крещении кровью дали имя Д'Амьен, относился более-менее тепло, это был Старший Лорд. Правая рука Главы, и даже не вампир. Он единственный умел сдерживать прихоти Главы, направлять его хитрый мозг на дела, способные улучшить положение клана.

Поговаривали, что он отвлекал Главу от его свирепых мечтаний вырезать весь клан до единого и создать новый только за счет своего тела. Д’Амьен в этом не был уверен. Старший Лорд отличался непомерной гордостью. Стать чьим то любовником претило ему до самой глубины души. Может так и лучше. При невыразимо-красивом, диковато-экзотическом облике Лорда, его любое желание стало бы приказом. Каждый вампир мечтал бы оказаться в его объятиях... И началась бы резня. Вампир стал бы убивать вампира и все из-за этих спокойных карих глаз. Это не правильно! Д’Амьен был уверен, это не правильно!

Сегодня что-то сменилось. Это ощущалось в воздухе, трепетало на острие нервных окончаний. Д’Амьена потряхивало от предчувствия чего-то ВАЖНОГО! И он не хотел в этом участвовать. Но знал, ему не избежать. Он еще слишком молод, что бы становиться самостоятельным охотником. И вчерашняя ночь это подтвердила. Ему не хватает опыта и суровости. Суровости больше всего. Лорд-то уж не стал бы раздумывать и сразу убил того мальчонку.

Д’Амьена передернуло, стоило ему представить, что шеи этого смешливого черноглазого мальчишки коснулись чьи-то клыки, пронзая нежную ароматную кожу, теплая, вкусная, сладко-соленая кровь потекла бы пульсирующими толчками в рот какого-то другого вампира, а не его...

Д’Амьену стало дурно...

Нет, он не даст мальчишку никому другому. Он первый нашел его и первый выпьет его кровь. Он будет пить ее медленно, растягивая удовольствие, ощущая все богатство живого тепла на языке. Будет обнимать стройное гибкое тело, ловить каждый чувственный вздох, слетающий с нежных припухших губ, примет в себя последнюю дрожь мальчика... и опустит прекрасное, но мертвое тело, лишь к своим ногам...

Д’Амьену стало еще хуже. Помимо вспыхнувшего голода, добавился дискомфорт в тесных брюках. Ну и дела! Самый упрямый в клане воздержанец-Д’Амьен возжелал какого-то мальчишку, которого видел всего пару минут, не более... Да, небеса определенно что-то не то готовят в этот день...

В зал для совещаний пришли все вампиры, которые смогли ходить после вчерашнего боя. Глава клана разбирал совершенные ими ошибки, указывал на промахи, упреждал, как больше НЕЛЬЗЯ поступать. Учитывался и опыт веков, и новый опыт, который вчера ударил их по лбу, выявив очевидную неподготовленность клана противостоять жестокой новой магии Светлых Демонов.

Светлые Демноны назывались так только из-за обилия светловолосых воинов в своих рядах. В них было ровно столько же света, сколько и в самих вампирах.

Эти выродки, причуда природы, помесь существ, созданная неопытными магами. В них много от вампиров, потому как именно вампиров использовали в качестве донорского материала в своих «человечных» опытах маги, разыскивая способ остановить нашествие вампиров. Но еще больше в них от других существ. Светлые питаются не кровью, как вампиры, а плотью. Каннибалы, оборотни, способные менять много личин, и еще одаренные магией. Нет ничего более страшного. Омерзительное бессмысленное сочетание. Людские маги сами создали на свою голову то, по сравнению с чем вампиры казались невинными ягнятами. И теперь город взмолился, упрашивая защитить его от плодовитых Светлых.

Вампиры вначале отказались, посчитав, что так людям и надо, они сами повинны в своих бедах... Но постепенно Светлые распробовали плоть вампиров... и их кровь... О людях сразу было позабыто. Их использовали только в тех случаях, когда не могли найти вампира и поужинать им. Клан вампиров нес существенные потери. Создать вампира сложно. Вырастить его до сильного самостоятельного состояния – еще более сложный и долгий процесс. Потому в клане всегда ценили каждого члена. Берегли друг друга, заботились по-своему, сурово, резко, но заботились.

Это понимал каждый. Не будет клана, не будет и безопасности. Их изничтожат одного за другим... К сожалению, вампиры не могут размножаться, как Светлые или люди. Им это не дано. Зависимость от людей здесь была очевидна. И вампиры приняли предложение людей помочь им. Вчерашний бой показал, что одним вампирам со Светлыми не справиться при всем желании. А люди что-то не особо спешили на выручку своим союзникам.

Д’Амьен вздрогнул и ощутил, как на затылке зашевелись волосы. Страх объял его. В зал совещаний вошел Старший Лорд, а за ним, под конвоем из десятка вампиров, вошли двадцать людей. Разновозрастные, разномастные, разнополые. Но во всех ощущалось одно – они воняли магией. Сильной магией, разрушительной и жестокой. И не простой теоретической, а именно боевой.

Д’Амьен узнал некоторых из них. Ему уже приходилось сражаться против них, и он знал их мощь. Даже стены замка не устоят, если они сейчас задействуют всю свою силу. Погибнет ОЧЕНЬ много вампиров.

Глава был спокоен. Для него это появление очевидно не было сюрпризом. Он ждал их. Д’Амьен это понял по его хищно сжатым кистям рук. Между ними поблескивал старинный амулет клана, наделенный просто несокрушимой мощью. Он способен уничтожить все живое на расстоянии пятидесяти миль... включая самих вампиров. Это и было их страховкой на таких вот встречах. Об амулете знал каждый вампир, и каждый маг. Потому-то посольство и держалось хоть и уверенно, но максимально деликатно.

Лорд быстро отчитался, представив каждого союзника. Как оказалось, люди не нашли никого более сильного в помощь вампирам, кроме этой двадцатки. Д’Амьен с трудом сдержал зубовный скрежет. Что за бред! Да у людей магов в сто раз больше! Просто поосторожничали. Этих не жаль терять, наверняка у них магия старая и выработанная. Более новых не пустили, придерживая про запас. Когда вампиры победят, надо будет их держать в узде, что бы, одурманенные победой, не ринулись на людей.

Как все противно и мелочно. Их же шкуры пострадают в первую очередь при поражении вампиров, но настоящие мощности свои не продемонстрируем. Дело принципа!

Каждый маг делал шаг вперед, вкратце излагал суть своей магии и отступал назад. Д’Амьен буквально впитывал каждое их слово, запоминая и стараясь продумать, кому достанется ненавистный напарник из людей. Надо точно знать, что именно таит в рукаве твой вынужденный союзник... и возможный противник...

Д’Амьен оставался спокоен, пока не выступил высокий паренек. Скинув с темновласой головы капюшон плаща, он низким чувственным голосом отчитался о своей магии. Д’Амьен не видел его лица, но и так знал. Это ТОТ мальчишка! Д’Амьен смертельно побледнел. Что он тут делает? Откуда у него магия. Он не пах ею. Наоборот, более ненасыщенное магией существо еще поискать. Даже пальцы его были лишены характерных ожогов от применения магии.

Так же подумал и Глава клана. Подозвав мальчика, он велел ему продемонстрировав свою мощь. Мальчик наотрез отказался, дерзко рассмеявшись в лицо Главы.

-Я буду демонстрировать ее только на поле боя, а не здесь, не в этом склепе, где все вы являетесь удобной легкой мишенью. Не желаю, что бы союз вампиров и людей развалился, не успев ничего путного сотворить, из-за вашего личного недоверия к моей юной внешности.

Дерзость мальчишки шокировала всех без исключения, даже людей. Лишь Старший Лорд постарался справиться с ситуаций и разрядить обстановку.

-Он действительно очень хороший маг и прекрасное приобретение в качестве нашего союзника.

Д’Амьен и Глава клана с легкостью прочли то, что Лорд умолчал. Самое лучшее приобретение из всего этого сброда, вот что он имел ввиду. Д’Амьену стало противно. Неужели он не просто проявил себя вчера, как полный идиот, так еще и упустил шанс уничтожить сильного мага тогда, когда тот сам предлагал себя...

А говорят, что когда выпьешь кровь мага, сам станешь обладать его мощью... Интересно, какова на вкус горячая кровь ЭТОГО мага с невинным юным телом... И какова его мощь...

Мальчик проигнорировал перепалку между Лордом и Главой, как если бы она к нему не относилась вовсе. Скучающим взглядом обвел зал, перехватил взгляд Д’Амьена, многозначительно улыбнулся, сверкнув серебряными зрачками, послал воздушный поцелуй.

Лорд и Глава ошеломленно понаблюдали за этим представлением. А Д’Амьен покраснел до корней волос.

ПОЗОР! КАКОЙ ПОЗОР!!!

Мальчишка не выглядел смущенным, даже наоборот, искрился весельем и счастьем. Довольнейший представитель людского племени.

-Вы что, знакомы? – осторожно, стараясь не давить, поинтересовался Лорд у мальчика.

-Неа. – рассмеялся он. – Но этот... лапочка единственный не щеголяет нездоровой бледностью. Я и подумал, что он не совсем вампир, а один из нас. А что, я не прав, да?

-Не прав. Это вампир. – поморщился Старший Лорд.

Он чувствовал, мальчишка лжет. Но не мог поймать его. Мальчик очень умело блокировал сознание, отвлекая сверкающими глазами, дерзко демонстрировал свою обособленность. Может, зря он согласился взять его. Но его мощь впечатляла. Старший Лорд один раз видел этого мальчика в действии. Это было ужасное зрелище, неподражаемо стремительное, зловещее, неумолимое. Побольше бы таких мальчиков, и клан вампиров с легкостью разобрался бы со всеми Светлыми... и с людьми заодно... Надо будет повнимательнее понаблюдать за пареньком. В нем больше, чем должно быть...

Мальчик продолжал заливисто, без причины смеяться, дерзко глядя в глаза Лорда. Глава не выдержал.

-Или он заткнется и перестанет терзать своим омерзительным звучанием наши уши, или я забуду про перемирие и высосу из него всю жизнь. По капле...

Мальчишка смеяться не перестал, но угрожающе полыхнул расширенными зрачками, в которых закружились темные тени галактик, гипнотизируя Главу, заманивая под свою власть, подчиняя себе.

-Я буду работать только со смуглянчиком, или ни с кем. Я нужен вам больше, чем вы мне. И у меня нет никакого желания сутками видеть рядом с собой трупно-бледные морды упырей. Хватит и моей бледности.

Глава усердно пытался стряхнуть гипнотическое влияние мальчика, ворчливо грозясь всеми страшнейшими пытками, но тот не ослаблял нажим. Старший Лорд не мешал ему. Кандидатура Д’Амьена в напарники дерзкому мальчишке его устраивала. Никто другой не сможет долго терпеть нахальство и упрямое самодовольство юного мага. Глава сдался, когда почувствовал, что мальчик уже проник до внутренних глубин его мозга, шаря в них, и почти найдя способ обезвредить амулет клана.

-Хорошо. Я согласен.

Мальчишка удовлетворенно рассмеялся, хлестнул плащом спертый воздух зала, ошпаренный злобой Главы, и вышел, перед этим поманив за собой Д’Амьена легким движением руки. Магии как будто и не использовали. Ни разряженности воздуха, ни тяжести на легких, ни едкого запаха заклинаний, оседающего на чутких ноздрях вампиров. Ничего этого не было.

Остальные маги выглядели раздраженными и злыми. Мальчишку они ненавидели ничуть не меньше самих вампиров. И Лорд пожалел, что выбрал именно его. Спокойствия в клане с его появлением не прибавится.

Лишь бы упрямый упертый эгоист-Д’Амьен не подвел и действовал согласно своей стандартной схеме поведения. Авось и выбьет из паренька дурь...



3 глава



-Ты чего устроил? Спятил, что ли? Да тебя на части могли разорвать и не заметить. – Д’Амьен зло шипел, пытаясь нагнать проворного мальчишку.

Тот вроде и не бежал, но двигался столь стремительно, что нагнать его оказалось нелегким делом даже для вампира. И, что странно, мальчишка легко ориентировался в путанном лабиринте переходов замка. Ходил по нему, как у себя дома.

Мальчишка остановился у комнаты Д’Амьена.

-Пригласи меня в гости. – потребовал он в своей привычной дерзкой манере.

-И не подумаю! – рявкнул Д’Амьен.

Мальчик внезапно обнял его за талию, доверчиво уткнувшись носом в грудь вампира. Он доставал всего лишь до ключицы вампира своей темновласой макушкой. Голос мальчишки стал тягучий, умоляющий.

-Д’Аааааамьенннннн... Не хочешь же, что бы нас застукали ЗДЕСЬ! – личико осветилось озорством и непомерным лукавством, глаза брызнули серебристыми искрами звездочек, озарив бледные щеки.

Д’Амьен попытался отлепить от себя дерзкое создание.

-Откуда ты знаешь мое имя? И не обнимай меня!!!! Ты... ты... человек!!!

Мальчишка рассмеялся еще более низким заливистым смехом.

-Какие вы вампиры самоуверенные и тугодумные существа. Ищите врага лишь за пределами вашего возлюбленного замка, а враг может быть везде... Впусти меня и ты узнаешь, откуда я знаю твое имя, и откуда мне известны ВСЕ ходы вашего секретного замка, почему я в нем ориентируюсь с легкостью. Тебя ведь это интересует, правда? Оооо, уверен, ОЧЕНЬ интересует. Уже в этот момент тебя гложет зверек любопытства, кусая за печень, цапая за сердце, терзая мозг.

Д’Амьен был вынужден впустить мальчишку, по-другому от него, выходит, не отвертишься. Что за странное неправильное существо. И на его голову! Нет, стоило его загрызть вчера, пока был шанс и никто ничего бы не узнал...

Мальчишка живо осмотрелся в покоях Д’Амьена, уселся перед камином на старую шкуру, рассмеялся и приглашающе похлопал рядом с собой.

-Садись рядом. Да не бойся – я не кусаюсь, в отличие от вас, клыкастых. Ну, что тебя интересует? Мы же теперь напарники, нам и охотиться придется вместе, и сражаться.

-Охочусь я ОДИН! Мне помощников в этом деле не требуется. И заруби это на своем наглом дерзком носу!

-Хммм... – мальчишка ничуть не стушевался. Зато плюхнулся животом на шкуру, скрестил ноги в щиколотках и тихо замурлыкал, как котенок. – Хорошо то как! Просто так лежать и ни о чем не думать. Ни о том, что мне было поручено вызнать все секреты замка вампиров. Ни о том, что я должен отбить от их вампирячьего стада одного представителя, самого странного и неправильного, и отдать его на опыты. Жутчайшие опыты магов... И сам проведу на нем несколько экспериментов, проверяя свою силу... Говорят, у этого вампира смуглая кожа именно потому, что он следующее звено в эволюции вампиров. Их шаг вперед к свету... Говорят, у него необычайная магия и просто маниакальная подозрительность. Говорят, что вскорости он станет Главой клана, как только помогут уйти с его пути старому Главе, мешающему всему клану... Говорят... Да мало ли что говорят, всего и не упомнишь... Говорят, что я могу провести неделю среди вампиров в центре их логова, и ни один не почует и не обнаружит меня... Интересные слухи, правда?

Мальчишка сонно моргал на огонь. Доверчиво обнаженная шея тускло светилась в пламени камина, манила прижаться к ней губами, попробовать тонкую кожу зубами, сжать ее хрупкость, вобрать жизнь...

Д’Амьен подался вперед, подчиняясь своему инстинкту, почти дотронулся губами шеи мальчишки, но тот вдруг рассмеялся. Аппетит вампира пошел на убыль и пропал. Д’Амьен чертыхнулся, вызвав еще один приступ смеха мальчишки.

-Почему ты постоянно смеешься? – раздраженно рыкнул Д’Амьен.

-Потому что, ты смешной. – честно ответил мальчишка. – Ты хочешь покусать меня и не можешь переступить через простой человеческий смех. Это же так просто!

-А почему ты не «отбил» того странного вампира и не отдал на опыты?

-Потому что это СЛИШКОМ просто. И он действительно НЕ ТАКОЙ. И это делает его достойным жизни... вернее, дальнейшего существования. Я сам НЕ ТАКОЙ и ценю подобное в других. Уверен, тот вампир рано или поздно получит приказ удалить странного человеческого мальчишку с неправильными глазами. И еще я уверен, что этот вампир так и не сможет переступить через то, что есть внутри очень редких. Через свою душу.

-А как тебя зовут? – вдруг опомнился Д’Амьен.

-Тами. – просто ответил мальчишка уже засыпая, уткнувшись носом в шкуру и тихо посапывая.

Д’Амьен был шокирован. Впервые за все существование вампирского клана рядом с вампиром ЗАСНУЛ человек, и даже не боится, что не проснется. Такую наглость стоит наказать...

Д’Амьен склонился над Тами. Тускло сверкнули острые клыки... Д’Амьен со стоном упал спиной на шкуру.

Что это такое? Ну почему, что в мальчишке не дает укусить его даже спящего? Откуда в нем эта отвага и доверие? Надо будет расспросить его с пристрастием, выбить ВСЁ, всю информацию. И не валандаться-церемониться. Сам же сказал, что отдаст его на опыты и будет терзать некими магическими пытками...

Д’Амьен представил себя на столе мага, обнаженного, истерзанного, опаленного с ног до головы... а над ним возвышается этот смешливый ребенок, с пальцев которого стекает остаточная магия, до этого рвавшая тело Д’Амьена... Стон перерос в глухое рычание, но злости не было... Лишь какая-то противоестественная пустота... И предчувствие боли, сильной боли...



***



Д’Амьен чистил доспех, когда его инстинкты подхлестнуло нечто странное, неправильное для его покоев. Лично он считал доспехи лишь помехой при ближнем бою, но со Светлыми и их коварной ежедневно обновляющейся магией не побрезгуешь ничем, даже бесполезную тяжесть на плечах потаскаешь. Лишь бы жив остался.

Д’Амьен отложил доспех, бесшумно скользнул в комнату с камином, где все еще отсыпался мальчишка. Мальчик не проснулся, но Д’Амьен сразу понял, что его насторожило. По сливочно-бледной гладкой щеке мальчика текли огромные прозрачные горячие слезы. Капля за каплей, путаясь в черных длинных ресницах, оставляя на коже сверкающие дорожки, распространяя вокруг запах горя. Тами не всхлипывал, он плакал молча, лишь судорожно сжатые кулачки, прижатые к горлу, побелели, да тело напряженно подрагивало каждой мышцей.

Д’Амьен был удивлен. Мальчик не походил на плаксу. Совершенно не походил.

Тами внезапно распахнул свои огромные глаза, в которых не было и тени сна, будто и не спал он сейчас. Ресницы взметнулись острыми мокрыми иголочками, придавая взгляду трагизм. Зрачки пульсировали, пугая своими резкими сжатиями. Под глазами Тами залегли угольно-черные тени, губы были упрямо сжаты, подбородок окаменел решительностью.

Убедившись, что они здесь одни, Тами потянулся всем телом, как котенок, перевернулся со спинки на живот, еще раз потянулся, выгнув спинку и медленным перетекающим движением, попкой вперед, поднялся на ноги. Оправив немного смятую одежду, он со смехом прокомментировал свои действия.

-А знаешь, многие могут подумать, глядя на мою помятость, что мы с тобой того-этого...

Д’Амьен совершенно ничего не понял.

-Что значит, «того-этого»? Это что, новое выражение людей?

-Да ну тебя, новое. – Тами одним шустрым прыжком оказался рядом с Д’Амьеном, приветливо потерся носом о его грудную клетку, отшмыгнул раньше, чем Д’Амьен успел продемонстрировать ему свое впечатление подобной непристойной дерзостью. – Это значит, что мы сейчас пойдем в зал для тренировок и каждый, кто встретится у нас на пути, посчитает, что мы ОЧЕНЬ приятно провели это время, и что наше знакомство состоялось в НЕВЕРОЯТНО теплой обстановке. Понимаешь, о чем я? Или ты еще более невинен, чем я полагаю?

Д’Амьен вспыхнул таким пламенным румянцем, какой его щеки не знали уже двадцать лет, что он существовал вампиром. Покраснели даже плечи, он мог поспорить, судя по тому, как они горели под черными одеждами. Тами откровенно наслаждался произведенным эффектом, улыбался настолько заразительно, с душой, что Д’Амьен невольно почувствовал, мышцы его лица откликаются на эту душевность. Он робко, стесняясь, улыбнулся в ответ.

Тами буквально подскочил, увидев улыбку Д’Амьена, закружил вокруг него, лопоча что-то быстро-быстро-быстро, и восторженно-восторженно.

-И чего ты не улыбался? Ты же лапочка, когда не бука. Вон какой симпатяшный. Смотреть одно удовольствие. Улыбнись так Светлым, и они все очарованные попадают к твоим ногам... Новое убойное оружие клана вампиров. Уряяяяяя!!!!

-Что ж ты тогда не падаешь? – Д’Амьен постарался согнать непрошеную улыбку с лица.

Не получилось. Если бы заставить этого человеческого бесенка перестать кружить, да уговорить его помолчать пару минут, и прикрыть его бесстыжие глаза, что бы так озорно не сверкали, подразнивая, поощряя на то, на что не следует... Вот если все эти «если» соблюсти, тогда улыбки и не будет. А так... Лицу почему-то понравилось это глупое бессмысленное действие. Улыбаться, как оказалось, может быть приятно...

-А чего мне падать, я же сам тебя на это спровоцировал. Знал, что получится просто здорово! – резонно парировал Тами.

Внезапно посерьезнел, прислушался к чему-то внутри себя.

-Нам надо в зал для тренировок. Похоже, не избежать показательного выступления. Один совет, если там окажутся твои друзья – отзови их, урезонь. Но что бы, когда я решусь принять вызов, их рядом не было.

Больше глаза Тами не улыбались. Они постарели, пылая густой чернотой, взгляд обрел отточенную суровость, свойственную лишь магам, готовым применить свою силу... и ненавидящих это делать...

Тами стремительно вышел их покоев Д’Амьена. Он не оглядывался, не слышал ни звука, но знал, Д’Амьен следует за ним, заинтригованный и обреченный пасти его сейчас, как блудную овцу. Бедненький Д’Амьен! Ну и обузу повестили на его шею!

Тами легко нашел зал для тренировок. Там как раз был в разгаре спор между магами и вампирами. Обе стороны тыкали своих оппонентов во все грехи прошлого, упоминали промашки настоящего, и описывали мрачное будущее. Но сходились в одном – оппонент НИ НА ЧТО НЕ ГОДЕН!

Появление Тами с Д’Амьеном не разрядило обстановку, а лишь ухудшило. Обе стороны сразу окрысились на него. Вампиры за то, что он маг, хотя магического в нем лишь непомерно смазливая наглая морда. Маги, за то что он явился с опозданием на тренировочные спарринги с вампирами для подгонки заклинаний, дабы в процессе боя не спалить своих клыкастых горе-союзников.

Когда обе стороны углядели его легкую помятость ото сна, вампиры разразились диким хохотом и подбадривающими советами в сторону Д’Амьена, а маги начали крыть Тами с ног до головы отборнейшей бранью, называя вампирской подстилкой, не способной даже ради спасения мира удержать свои штаны на месте, а не спустить их перед смазливым вампиром.

Тами молчал на все оскорбления. Лишь на губах лениво нежилась легкая полуулыбка. Он не отрицал и не признавал. Ругань обтекала его темной энергией, преломлялась о светлую чистую кожу, отражалась мраком глаз, и тяжелыми каплями оседала на пол, оставляя его нетронутым, не запачканным. Он молчал лишь до того момента, как кто-то не произнес фразу, что ТАКОЙ магии они навидались за свою жизнь предостаточно и место ему в борделе, а не Конклаве Магов.

Глаза Тами распахнулись серебряными зрачками, мрак сгустился истекая из его глаз липкими струями, стелясь по полу, обнимая ноги присутствующих. Бледная кожа стала хрупко-прозрачной, эфимерной, призрачной. Тами хрипло шепнул стиснутым спазмом горлом.

-Все, кто не считают меня бесполезной подстилкой, фальшивой лжемагической шлюхой – выйти. Немедленно!

В эту секунду вошел Старший Лорд. Оценив ситуацию за долю секунды, он покровительственно хмыкнул, развернулся, удалился. Лишь дал знак нескольким магам и вампирам, с неплохим потенциалом, удалиться вслед за ним. Осталось два мага и более дюжины вампиров. Тами чувствовал их желание... Не просто желание его крови, а желание его тела. Ему было противно, грустно, больно, но ни одна из этих эмоций не выскользнула на безмятежную поверхность его лица. Оно оставалось нежно-мягкое, по-детски хрупкое, с неправильно злыми глазами на нем...

Тами, не оборачиваясь, поймал руку Д’Амьена, стиснул ее в своей на удивление сильной ладони, обжигая ледяным, как у трупа, касанием.

-Сейчас... – шепнул он одними губами, зная чуткость ушей вампира. - Сейчас произойдет нечто НЕХОРОШЕЕ. Пожалуйста, или час после этого никого не пускай сюда, или унеси меня, спрячь... Но что б никто НИЧЕГО не видел... Нельзя, чтобы видели... Пожалуйста...

Д’Амьен хотел было ехидно ответить, что Тами сам виноват, никто не просил его вести себя дешевой проституткой, но Тами лишь на миг обернулся, угадав его мысли, ошпарил полным боли взглядом.

И ТЫ ТАК ОБО МНЕ ДУМАЕШЬ?

Взгляд потускнел, потеряв свою жизненную искристость, заледенел, боль превратилась в смертную муку. Тами отвел глаза. Едкий ответ застыл на губах Д’Амьена горькой корочкой. Он знал такие взгляды. Это был Мрак Смерти.

-Выйди. - шепнул Тами. – Это не стоит видеть тем, кто хочет жить...

Тами не пошевелился. Не стал выкрикивать заклинания, не делал сложных магических пассов, в отличие от магов, активно готовившихся к нападению на него. Вампиры оскалили клыки и ринулись в дружном стремительном прыжке, предотвратить который не способны даже маги.

Тами лишь расправил плечи, фигура неуловимо изменилась, лишившись подростковой хрупкости, насытившись мускулами сильного воина. Тонкая ткань рубашки и брюк откровенно продемонстрировала обманчивость его облика юного мальчика.

Зрачки расплылись на всю радужку, тени галактик забурлили в них, оживая, обретая реальность. Тело Тами с хрустом выгнулось, терзаемое потоком неудержимой энергии галактик, рвущейся на помощь своему маленькому властелину. Темный веер энергии растекся от тела Тами, используя его как проводник, вспоров магов, уже кинувших заклятья, вампиров в смертельной доступности от горла мальчика. Энергия кромсала тела на атомы, выдирая одну клетку за другой, расщепляя даже сами заклинания, наделяя их бессмысленностью простых слов, всасывая энергию в глубины космоса.

Уничтожив все живое в зале для тренировок, энергия с голодным воем, от которого завибрировали стены замка, вернулась в тело Тами, мстительно круша и его. Трещали ломаемые ребра, скрипели выворачиваемые позвонки, рвались внутренности, превращая нежную плоть в сплошное кровавое месиво... Энергия удалилась, вернувшись к обозленным галактикам, оставив тело Тами на полу, на поверженных им противниках. Он не дышал. Дышать было нечем. Лопнули легкие, сердце застыло...

Д’Амьен зашел всего через минуту после того, как вышел по просьбе Тами, как только вой энергии стих. В ужасе оглядел то, что натворил ненормальный мальчишка... Запаха магии почти не чувствовалось. Заклинания не успели вступить в действие, набрать свою мощь. Вместо тел людей и вампиров были какие-то изуродованные дефективные останки, в которых отсутствовало более половины анатомических составляющих. Сам Тами выглядел не лучше, единственно, что все было на месте. Но когда Д’Амьен дотронулся до его груди, ребра легко подались под нажатием, вспарывая кожу полезли наружу осколки костей, потекла кровь, смешанная с тем, что раньше было внутренностями.

Д’Амьен заскулил, словно его избили.... Как СТРАШНО!!!!!!! Как УЖАСНО видеть этого смешливого ребенка ТАК изуродованным. Не просто мертвым, а именно изуродованным... Через что ему пришлось пройти перед смертью!!!!!!! Какие муки испытать... И он ведь знал, на что идет, потому и кричал страданием взгляд, а он, Д’Амьен, еще и смеялся над ним...

Сердце Д’Амьена стиснул жестокий спазм, дышать стало нечем, легкие рвались, умоляя скинуть ужас криком. Но Д’Амьен не мог крикнуть, горло будто кто сжал... В глазах потемнело... Лишь слова Тами томным шепотом отдавались в голове...

Унеси меня, спрячь... Но что б никто НИЧЕГО не видел... Нельзя, чтобы видели... Пожалуйста...

Д’Амьен накрыл Тами своим плащом, пряча впалую раздробленную грудь, поднял легкое, почти невесомое тело мальчика, ощутив, как омерзительно легко подался позвоночник мальчика, изгибаясь в неестественной гибкости... Внутри тела Тами что-то хрустнуло... Д’Амьен с трудом сдержался, его тошнило, запах смерти мутил инстинкты...

Д’Амьен нес тело Тами в свои покои, захлебываясь слезами неправильного, непонятного, противоестественного горя, давясь всхлипами, словно он только что потерял самое дорогое в жизни...

Почему он погиб? Ну почему? Кому помешал веселый ребенок?

Капли жгучих слез вампира падали на щечки Тами, скапливаясь у его ресничек, вливаясь в его глаза... Тами тихо пискнул, застонал увереннее...

Вампир недоуменно застыл на миг и с дикой скоростью ринулся в свои покои. Бережно опустив Тами на шкуру у камина, он распорол своими когтями одежду мальчика и стал свидетелем того, как раны на теле стремительно зарастали, ребра обретали правильную изогнутость, упругость, позвоночник выравнивался... Тами глухо постанывал от нестерпимых мук, извивался всем телом, стараясь их избежать... Но процесс восстановления не прервался, пока каждая косточка не стала такой, как была, каждый орган внутри не восстановился...

Тами распахнул усталые грустные глаза, стер слезинки вампира со своих глаз, попробовал их языком...

-А вы плачете такими же солеными слезами, как и мы... – тихо шепнул он, опасаясь возвращения боли. – Мне холодно...

Д’Амьен живо принес толстый плед, накрыл им мальчика, закутав, как младенца, устроил его у себя на коленях и тихим злым голосам вывалил все свои страхи и претензии на голову мальчишки. Сейчас ему хотелось собственноручно убить Тами. Что за шуточки с умерщвлением и оживлением? Но не смог. Было видно, что Тами и без посторонней помощи ОЧЕНЬ плохо.

-И это по-твоему МАГИЯ? Это самоубийство, дурень ты! Ты же УНИЧТОЖИЛ себя!!!!!!!!

-Я жив. Так всегда происходит. Потому-то мне и нужен напарник, что бы унести потом с поля боя. При желании я могу уничтожить ВЕСЬ мир... Грустно это знать... – Тами обнял шею Д’Амьена, уткнувшись носом в его ключицу, подрагивая от озноба. – Оно стоило того. Теперь я убрал с моего пути двух самых непримиримых противников, под благовидным предлогом подгонки под вампиров техники заклинаний. Я удалил с твоего пути именно тех вампиров, которые были намерены при следующем бое со Светлыми отдать тебя им на откуп. Не спрашивай, откуда я это знаю... Ты все равно не поверишь... Они хотели, что бы тебя съели еще живым... Так кто из нас более жесток? Я бы УБИЛ тебя, прежде чем скормить Светлым...

Загипнотизированный медленными сказочными движениями пухленьких губ мальчика, произносящим спокойным голосом жестокие страшные слова, его мерцающим взглядом, Д’Амьен с трудом выдохнул вдруг сжавшийся в легких воздух, медленно, сам не понимая, что делает, склонился над личиком Тами. Робко дотронулся до его потного холодного виска губами, скользнул ими по гладкой щеке, боязливо чуть ощутил атласную поверхность юных губ... Трусливо дрогнул и отстранился...

Широко распахнутые удивленные глаза Тами мерцали дальними звездами....



Глава 4


Первый же бой показал не просто неподготовленность людей и вампиров работать сообща, а все, из-за чего такое сотрудничество в принципе невозможно. Хотя магия и обтекала вампиров, не причиняя им вред, но и помощи особой не приносила. Пока маги соображали где вампиры, а где Светлые, половина боя прошла и битва рвала плоть вампиров на определенном удалении.

Тами все вился рядом с Д’Амьеном, почти наступая ему на пятки. Магию свою почему-то не применял. Но и не мешался, что странно. Нападающих он обескураживал стремительными прыжками вверх, минуя все законы земного притяжения, и нахально прятался за Д’Амьена, подставляя его под удар, науськивая на противника.

Д’Амьен скрипел зубами. И такова вся помощь от магов, туда их магичество!!!!! Не стоило даже смирять свои инстинкты и гордость, что бы заручиться их бестолковой поддержкой. А этот хитрый ленивый ребенок – верх бесполезности. Одна обуза.

Д’Амьен, не смотря на свою достаточно ширококостную фигуру, легко ступал по скользким трупам врагов. Ноги не оскальзывались, плавность движений затягивала, гипнотизировала, окружала его ореолом смертельной чувственности. Для него притяжение тоже делало исключение, но лишь за счет мизерной капельки греха в крови. Древнего и неправильного греха, о котором Д’Амьен умалчивал. Даже Старший Лорд не знал об этой капле чужой грешной крови.

Два длинных сверкающих кристалла суровыми нереальными лезвиями мерцали в смуглых руках вампира, разя с поистине вампирской точностью. Магия кристаллических мечей шпарила нюх как магов, так и вампиров. От Д’Амьена старались держаться поодаль и союзники, и собственные однокланники.

Тами к противно-резкому запаху применяемой мечами магии отнесся с показательным равнодушием. Он ее словно и не чувствовал, зато, бесславно удирая от очередного Светлого, легко подныривал под их слепящие вспышки веерообразно наносимых ударов, пугая самого Д’Амьена, и, со змеиным проворством зашмыгивал за спину напарника-вампира, заманивая своих преследователей прямо на мечи Д’Амьена. Д’Амьен во весь голос проклинал ненормального бесстрашного мальчишку, но не мог не признать, что те, кто преследовал того, напарывались на мечи почти без сопротивления, зачарованные темными волосами Тами, его смешливыми серебряными зрачками, будто повинуясь его воле.

Даже Тами, при всем своем безрассудстве, старался не дотрагиваться до Д’Амьена. На его лице каждый раз появлялось откровенно-недовольное выражение, когда Д’Амьен оказывался к нему спиной и мерцание мечей не могло заслонить своим блеском омерзительную броню, скрывавшую сильное тело вампира. Доспех Д’Амьена был такой же неправильный, как и он сам. Какой-то умник обрядил его в пластинчатую, переливающуюся изумрудно-зеленым, черным и пурпуром, шкуру древнего ящера, подогнанную просто с маниакальной скрупулезностью по фигуре Д’Амьена, обтекая его второй кожей. Яд, пропитавший доспех, вонял так, что даже Тами не мог его игнорировать и брезгливо морщился, в очередной раз оказываясь в опасной близости от Д’Амьена.

Мечи Тами не пугали. Он ВИДЕЛ их траекторию движения, мог ее рассчитать с оскорбительной для вампира легкостью, при желании даже мог попасть между мечами и уйти живым и невредимым, лишь напугав вампира и дав ему еще один повод мечтать пришибить его ПОСЛЕ боя.

Но доспех... Тами понял, что люто ненавидит эту вонючую шкуру. Что обидно, ее вонь чувствовал он, да вампиры... Магов она не беспокоила...

Сам Д'Амьен, как ни странно это для воина, тоже не питал к своему уникальному доспеху нежных чувств, благоразумно скрывая столь постыдное чувство ото всех однокланников. И тем не менее, при всех своих недостатках, легкая ненавязчивая защита доспеха была гораздо удобней тяжелых панцирей, сковывавших тела остальных атакующих вампиров. И не мешала магии движения, не сдерживала маневренность, не портила колдовство смуглого вампира...

Тами наметанным глазом выделил самого мощного и опасного Светлого, сильным прыжком взметнул вверх свое тело, проскользнув между очередным пируэтом вампира с применением его возлюбленных мечей. Тами отчетливо услышал обещание Д’Амьена покромсать его на фарш сразу после боя. Над полем боя рассыпался звонкий мальчишеский смех...

Не взирая на горячку боя, вампир едва не ударился в фантазии на эту перспективную тему, но клацнувшие у самого виска далеко не низенького Д'Амьена клыки огромного Светлого вернули его в реальность вернее, чем оплеуха осуждающего взгляда Старшего Лорда на тренировках.

Поведение Тами было просто недопустимо-невоинское! Оскорбительное, безгранично ребяческое, показушное. И перед кем бахвалится, мальчишка человеческий?!

Особенно возмутил вампира в Д’Амьене очередной трюк Тами с прыжками… Он не смотрел в сторону попрыгунчика, с его-то интуицией и чуткостью визуальный контроль совершенно излишен, но буквально кожей чувствовал, сейчас мальчишка допрыгается!

-Сам виноват будет! – легко отмахнулся от предчувствия вампир, рассекая сверху донизу очередного Светлого.

Ослепительно улыбнувшись, Тами, усилив вес тела, рухнул узенькими ступнями на плечи выбранного им Светлого, сбил его с ног этим трюком, соскочил в медленном сальто, приземлился на ноги и со всем чувством нанес шикарнейший пинок промеж ног Светлому. Он своего добился. Светлый ОБИДЕЛСЯ! Наделенный магией огня, Светлый, переводя перебитое ударом дыхание, швырнул огненные копья в безудержно дерзкого мальчишку. Тами легко сделал тройное сальто назад, избежав контакта с копьями, но поскользнулся на обоженном магией трупе вампира и эффектно плюхнулся физиономией в распоротую брюшину какого-то поверженного Светлого.

К нежной плоти юного лица сразу рванулись растекшиеся до этого обессиленные кишки умерщвленного Светлого. Светлые и после смерти могли ожить, если им дать напитаться... Мерзкая черта этих гадких существ. Шею Тами обвили эластичные прочные мышцы кишечника Светлого, затягивая внутрь брюшины. Тами ОЧЕНЬ хотелось вскрикнуть, позвать на помощь, но он не мог. Сверху на него навалился пострадавший от пинка Светлый. С мстительным рычанием удовольствия, острые бритвы клыков Светлого впились в плечо Тами, выдирая кусок нежной плоти... Тами глухо заскулил... Кишки убитого душили его медленно, но верно, сконцентрироваться для вызова мощи галактик он не мог, отвлекала тянущая острая боль в терзаемом плече... Тами дернулся, захрипел... Боль была просто поглощающая, лишающая сил... С каждой каплей крови Тами, попадающей в рот Светлого, он глотал и силу одной из планет, всасывая ее с жадной непонятливостью рассвирепевшего существа, томимого голодом и мстительностью...

Д’Амьен заметил неладное тогда, когда увидел ртутное свечение под глухо рычащим и что-то терзающим Светлым в десяти метрах от себя. Что-то подсказало вампиру, это мальчишка попал в беду. Но выйти из окружения Светлых оказалось не так уж и просто.

Проглотив гордость, в бою не до нее, Д’Амьен крикнул одному из вампиров, Сэзару, помочь мальчишке... И осекся. Холодный водянисто-стылый взгляд брезгливо швырнул в лицо Д’Амьену его просьбу, ответ пришел не менее откровенный.

Каждый сам за себя!!!!!!!!!

Д’Амьен искренне попытался прорвать окружение, но лишь едва не подставился. Его ошпарило магией Светлых, оцарапало до самого позвоночника их мечами... Д’Амьену ничего не оставалось, как в бессильной ярости наблюдать, как Светлый убивает смешливого мальчонку. В душу Д’Амьена ворвался слепящий свет отчаяния. Дикий рык обезумевшего вампира отразился от хмурых ночных небес, вернулся горьким водопадом диссонанса на самого Д’Амьена...

К Тами метнулась стройная высокая тень. Старший Лорд. Спалив магией спину Светлого до самых ребер, Лорд, захлестнул на шее Светлого острую струну удавки, скрестил концы, потянул. Обычно подобным оружием он не пользовался, но всегда носил про запас... На всякий случай. От человеческих изобретений он не намеревался отказываться по той причине, что он – Старший Лорд и, видите ли, тесно вплетен в мир вампиров. Прочное горло Светлого неохотно подалось струне, Светлый не отрывался от вкусной нежности плеча Тами, жадно клацая зубами, кромсая плоть, даже тогда, когда струна вошла в гортань и медленно проскользнула между позвонками шеи... Голова, отделенная от тела Светлого, осталась держаться клыками на плече Тами, тело продолжало стискивать его в своих смертельных объятиях. Лорд ошпарил свою ладонь вспышкой стылых молний, вонзил кулак в срез горла, выпустил Силу... Светлый разлетелся на миллионы застывших кусков, не способных более на возрождение.

Тами почти задохнулся. Легкие рвал дефицит воздуха, тело подрагивало в конвульсиях, отодрать от шеи кишки он так и не мог, хотя применял ВСЮ силу... Глаза Тами закатились, из уголка рта, распахнутого в тщетной попытке вырвать хоть глоток воздуха, потекла струйка темной густой крови консистенции сиропа... Лорду было уже не успеть...

Галактики опомнились... Минуя рефлексы Тами, они обрушили всю свою мощь на дерзнувший труп. Тело Тами запульсировало, став нереально ярким, обжигая глаза всех на поле боя, выгнулось... Лорд не успел отскочить, его обдало стылым вселенским холодом, отшвырнув от Тами в гущу искромсанных изуродованных трупов вампиров и Светлых... Галактики всасывали в себя энергию трупа, энергию всего поля боя, отбирая ее у каждого, кто хоть краем глаза смотрел на Тами. Д’Амьен поторопился отвернуться... Падали расщепленные тела, в основном Светлых, вампирам Тами был без надобности и они его судьбой не интересовались... Все произошло за долю секунды... И стихло... Бой продолжался, но Светлых основательно поубавилось...

Д’Амьену удалось прорвать оборону, часть его противников имело неосторожность проявить любопытство к свету Тами... За что и поплатились...

Костеря мальчишку, на чем Тьма стоит, Д’Амьен кинулся в его сторону, готовый плюнуть на весь бой с его Светлыми-магами-вампирами, и спрятать мальчишку, как уже делал раз... Он опоздал.

Тами уже обнимали смуглые руки Лорда, бережно прикрывая куском плаща ободранную до мяса гортань мальчика. Тами обиженно и напугано плакал, что-то пытался сказать в свое оправдание, но издавал лишь клокочущий хрип... Окровавленные губы Тами кривила брезгливая усмешка на свою беспомощность... Лорд укоризненно качал головой, что-то тихо шептал в волосы Тами, вроде, слова утешения.

Когда-то, очень-очень давно, Лорд точно так же шептал в волосы Д’Амьена, утешая его...

Д’Амьену остро захотелось вырвать стройное тельце мальчика из рук Лорда. Не нравилась ему эта странная нежность во взгляде пылающих карих глаз Лорда... Было в ней что-то нехорошее, чувственное, откровенно плотское...

Он только открыл рот, что бы попросить Лорда оставить Тами в покое на его, напарника, попечение, как в глазах Д’Амьена потемнело, виски стиснула боль и паника, сердце сжало ледяными тисками...

Лорд склонился над испачканным личиком Тами, шепнул какие-то странно-тихие слова почти в губы мальчика, и поцеловал Тами... Судя по уйме весьма откровенных признаков, Д’Амьен мог поспорить, это был НЕ БРАТСКИЙ поцелуй!!!!!!! Д’Амьен буквально на себе чувствовал, как губы Лорда опалили нежность губ Тами, властно раздвинули их упрямую сжатость, язык Лорда скользнул между ними, разыскивая язычок Тами...

Д’Амьен сам не почувствовал, как, выронив мечи из обессилевших рук, сжал кулаки, когти помимо его воли выскользнули наружу, впившись в тонкую плоть ладоней, болью даруя реальность видимого...

Нет... Это сон... Этого не может быть... Лорд не может...

Странное, противоестественное для вампира чувство рвало сейчас грудь Д’Амьена, добираясь до его сердца, царапая его, причиняя невыносимые муки. И защита доспеха не помогала… А ведь он полагал, что сердце умерло... Много-много десятилетий назад умерло, не успев родиться...

Даже самому себе Д’Амьен не мог признаться, что, оказывается, вовсе не в «падении» безупречного образа Лорда дело! Он и сам еще не понимал этого, но именно в эти кошмарные мгновения его уникальная душа вырвалась из-под власти холодной рассудочности вампира, метнувшись в другую крайность… Д’Амьен просто-напросто не знал о существовании ревности до этой секунды!.. А теперь она глумливо смеялась ему в лицо...

Поцелуй, как ощутилось Д’Амьену, длился целую вечность... Грохот и стоны боя, казалось, затихли перед этим противоестественным поцелуем... Д’Амьен почувствовал, что первый раз за бытность вампиром его захватывает властная тьма обморока. И прямо на поле боя!

Он пошатнулся, упал на колени, порезал костяшки пальцев о лезвия собственных мечей... Прокушенные, в попытке сдержать вопль отчаяния и протеста, губы Д’Амьена истекали его темной кровью, пульсируя, как будто именно из сейчас ласкают губы Лорда, а не Тамины...

Как это омерзительно... Лорд и Тами... Что скрыто в этом мальчишке, какая злобная магия, раз все вокруг него начинают вести себя так, как никогда бы не повели... Он же натравит нас друг на друга!..

Нет! Так не должно быть! Так НЕ ПРАВИЛЬНО! Я… Я хочу убить его… Убить!… Лорда?…

Мрак, что за бред!!!..



Глава 5


Лорд тихо чертыхался. Залечить плечо Тами не удавалось, как и горло. Что-то в нем блокировало магию, нейтрализуя ее. Мальчику было больно, но он не жаловался, лишь дразнил вампиров ароматом стекающей по бледной хрупкой поверхности плеча горячей крови... А потом смеялся, сверкая усталыми грустными глазами с лопнувшими капиллярами в ярко-голубых белках.

Лорд, отчаявшись справиться с ранением, спросил совета у магов. Те ответили брезгливым пожатием плеч, стряхиванием пылинок с мантий и заявили.

-Это не излечимо.

Лорду хотелось их убить за безразличие к жизни маленького мальчика. Ему же всего девятнадцатый год пошел! Боль не для него! Он на самом деле ребенок, даже тело еще недооформилось, бывают же такие долгоростки... Узенькая грудная клетка, робкий легкий намек на будущую ширину плеч, худенькие руки, стройненькие бесконечно длинные ноги... Жеребенок, а не мальчик. Что за гнусная ревность к тому, кто отличен от тебя? Основная беда человеческих существ, без разницы, наделенных знанием магии, или нет...

Д’Амьен держался в стороне. Его все еще мутило при воспоминании о постыдном поведении Лорда на поле боя.

Целовать человека! Ужас какой!

Он как-то запросто позабыл то, что сам имел неосторожность попробовать вкус губ притягательного мальчишки с дьявольскими глазами. Д’Амьен так и не признался себе во вспышке странной ревности, хотя она впивалась в его сердце вполне реальными голодными клыками...

«Ее не должно быть» - решил он. – «Значит и не было, и нет сейчас…»

Но поцелуй был! Был! Разве можно отрицать это?! Он был так же реален, как и губы изумительного, полного противоречий мальчишки, сидящего так маняще близко… Лишь руку протяни и сделай шаг...

«А он был сладким…» – вдруг тоскливо подумал Д'Амьен, разом забыв про свою легендарную «правильность», жадно изучив глазами упрямую мягкость этих притягательных юных губ, не дававших ему покоя ни днем, ни ночью.

Тами вдруг притянул взгляд Д’Амьена к себе, рассмеялся своим мурлыкающим смехом, хотя в это время Лорд латал иглой и ниткой его раненое плечо.

-Д’Аааааамьенннннн... Я кушать хочу! – дерзко протянул он, ерзая под иглой.

Еще немного – и на руки Д’Амьену заскочит!

Именно такое мнение появилось у всех, кто видел его в этот момент.

Д’Амьен бесстыже покраснел, выдавая своим румянцем вину, которой не было.

«Сам себя подставил, глупец!» – мысленно чистосердечно признал он свой промах. - «Нечего было при всех думать о сладости этих дерзких губ...»

Самобичевание не помогло. Наоборот, Д'Амьен зарумянился еще ярче, пылая уже и ушами, и плечами…

Лорд швырнул в Д’Амьена сердитый взгляд, поджал губы, выявив недовольные складки, боевой раскраской залегшие от крыльев носа к уголкам губ.

Робкая мягкость губ Тами насмешливо дрогнула, улыбка затаилась в глазах, выплеснулась со взмахом ресниц. Он еще откровеннее поерзал, даже попробовал отпихнуть руки Лорда, что бы добраться до Д’Амьена. Д’Амьен счел за благо удалиться из лазарета...

Он долго бродил по замку. Отчаявшись избавиться от горечи на языке, страха в душе и боли в сердце, вышел в город. Побродил по темным пустым улицам, без особого аппетита поужинал каким-то бродягой, не забыв заживить раны. Незачем напрасно настраивать и без того недружелюбный город против вампирского клана. Равновесие перемирия так хрупко... А этот дерзкий нахальный мальчишка пляшет на самом острие меча, бездумно играя перемирием, как избалованный ребенок красивой игрушкой. Надоест – отшвырнет!

Д’Амьен остановился у какого-то магазина, погруженный в свои невеселые думы.

Ну и как ему быть в этой ситуации? Как сдержать неукротимый темперамент Тами и не дать слопать его всем и вся?

Лишь через пятнадцать минут размышлений он осознал, у какого магазина остановился. И рассмеялся низким тихим смехом, признавая свое полное поражение. Это был магазин сладостей.



***



Тами весь истомился ожиданием. Голод терзал его жестокими муками. Сам сходить в город достать пищу он не мог. Другие маги не пожелали с ним делиться своими запасами, а собственные закончились еще вчера... Тами тихо поскуливал от рези в животе. Кровопотеря давала о себе знать сильным головокружением и тошнотой. Закусив кулачок до крови, он свернулся клубочком на кровати Д’Амьена, кутая ноги в тяжелый плед... Тело сотрясала дрожь, в голове мутилось... Тами в который раз почувствовал себя брошенным щенком, о котором безответственные хозяева забыли.

Шепнув проклятья в адрес всех магов и вампиров, Тами попытался заснуть. Во сне голод не так преследует...

Сон обнял его отнюдь не дружелюбными объятиями...

Тами опять видел, как его приручают к магии. Как терзают мучительными тренировками, как плечи за малейшую оплошность уродует кнут Мастера... Боль впивается в его тело каждую минуту существования, кромсая нежную чувствительную плоть... Пока Тами не привык к побоям. Не перестал видеть в них нечто неправильное, противоестественное.

Он сломался, потеряв все, даже гордость... Он научился вставать на колени, подставляя спину под удары, шепча заклинания, которые по ошибке произнес неправильно... Он научился не вздрагивать, когда его тела дотрагивались с похотью, и изучающие грязные пальцы стягивали хрупкую защиту брюк...

Он научился всему, только не смирению... Смех – единственное его оружие. Им он доводил Мастеров до исступления, не позволяя изнасиловать себя. Побои, пытки, объект для опытов. Все для него пустяк. Кроме одного.

Свобода! Никто и никогда не мог сковать его. Однажды попытались надеть сталь кандалов и подвесить на столбе в наказание за оскорбительный смех, пока Мастер пытался узнать, а так ли невинен красивый мальчик...

Тами даже во сне сжал запястья, целуя их ноющую памятью кожу... На них бледными, почти незаметными, следами шрамов пела история тех страданий, через которые он прошел, пока не освободил запястья, вернув себе волю, как рвал мышцы, дробил косточки пальцев... Тами привычно шептал заледеневшими губами текст заклинаний, которые не принимало его тело, не отзываясь магией. Для него они так и оставались словами, лишенными магической энергетики наполненности...

В глубине сна вспыхнули невыносимо звездно-синие сапфиры глаз вампира...

Тами получил приказ от самого Магистра принести план их замка. План был необходим для последующего уничтожения клана, как только перемирие завершится. Тами выбрали за то, что магией в нем и не пахло. И за умение скрыться даже на ровном месте. План Тами составил очень быстро. Через два дня план лежал у Магистра в сейфе. Подробный, мастерски составленный, даже с планами потайных ходов и тайников вампиров. Прекрасная работа. За нее Магистр разрешил Тами присутствовать при том, как с Мастера, несколько лет назад попытавшегося надеть на Тами кандалы, с живого содрали шкуру, оставив живым, и отдали на Копи магических кристаллов, которые потом монтируются в артефакты, придавая им мощь. Тами хладнокровно проследил весь процесс, на его лице не дрогнул ни единый мускул, вопли Мастера не затронули душу. Мрак глаз превратил лицо Тами в отблеск призрака, впечатавшись в мозг Мастера, преследуя до конца его жизни...

Затем последовал приказ втереться в доверие вампиру с потенциалом будущего Главы клана. Стать его доверенным лицом, таким, каким у нынешнего Главы выступает Старший Лорд. Тами согласился. Но по своим причинам.

Он не видел своего будущего с магами. Даже Магистр смотрел на него сальными глазами, мечтая снять черную мантию и изучить светлое серебристое тело со всей тщательностью любовника, а не Учителя. Тами видел свое будущее там, где его сила не схлестнется с более мощной силой одного уровня. С вампирами. Среди них можно найти больше благородства, чем среди людей. По крайней мере, они берегут своих однокланников.

И к тому же именно рядом с этим перспективным вампиром Тами чувствовал себя в большей безопасности, чем даже наедине...

Плевать на его перспективность!

Тами лишь первые два дня мог смотреть на него глазами бесстрастного наблюдателя. А затем сердце Тами сковали уже знакомые жестокие обручи, впиваясь в трепещущую мышцу... Еще один подарок неправильности. То, что не позволяет безбрежной мощи галактик разорвать сердце, защищая его... и карая за любую оплошность, допущенную к тем, кто по-настоящему дорог Тами... Жестоко карая...

Тами горько плакал, наблюдая за страданиями одинокого вампира, ненужного даже в собственном клане, ненавистного своим однокланникам...

Тоскливые суровые глаза Д’Амьена навечно поработили душу Тами.

Минуя собственные инстинкты безопасности, Тами дал себе слово, что хоть на миг сделает счастливым именно этого грустного, гордого и глубоко несчастного своей необычностью молодого вампира. Отсюда и смех, и ласковость ручного котенка, доверчивость до безрассудства. Видеть в ответ настороженность, недоверие и даже грубость было невыносимо. Но Тами не отчаивался. Раз за разом сознательно ставил свою жизнь на кон, вырывая из льда душу Д’Амьена, возрождая ее к жизни, умоляя открыть упрямцу, что мир может быть не только зол и жесток, но и ласков и нежен...

Тами вздрогнул и проснулся.

На пороге покоев стоял герой его снов, его сладкая заноза в сердце...

Тами пленительно улыбнулся и озорно сморщил нос.

-Я голоден! Ты намерен кормить своего напарника? – голос зазвенел искренним огорчением на непонятливость Д’Амьена.

-Нет. Ты мне не напарник. Ты мешающийся зверек, пища для вампира, бездарный маг и трусливый мальчишка. – жестоко отчеканил Д’Амьен, и сам почему-то больно-больно укололся о свои слова. Но вида не подал.

Тами продолжал улыбаться, словно и не его так явно оскорбили. Глаза продолжали теплиться лаской, но сознание померкло... Сердце облепил тугой обруч, мешая дышать, волшебный металл сжимал его, впивался шипами, высасывал кровь и жизнь. На висках Тами выступила ледяная испарина. Сдержать стон боли было невыносимо тяжело, но лицо сверкало безбрежным счастьем. Невинность младенца...

Ну почему сердце слабее всего?!

-Понятно. – низким чувственным голосом шепнул Тами, заманивая Д’Амьена поближе к себе.

Лишь бы успеть дотронуться губами прежде, чем сердце лопнет под жестоким обручем... Отдать последнее дыхание именно в его губы с их упрямыми четкими контурами, в их трогательную мягкость. Хоть такое утешение... Смерть не страшна... Важнее, память... Последний миг перед переходом в иной мир... Все остальное – пустяк...

Д’Амьен присел на кровать рядом с Тами, то ли повинуясь магии его голоса, то ли просто по своей доброй воле... Прежде, чем Тами успел осуществить свою мечту, Д’Амьен выложил на черные простыни сладкие булочки, баночки с вареньем, самое разнообразное печенье... У Тами закружилась голова от восхитительных ароматов... Обруч чуть ослабил свой натиск, но не исчез.

Тами с голодным урчанием набросился на еду, не забывая невнятно благодарить Д’Амьена. С набитым ртом благодарности звучали немного неприлично. Какое-то «шам-шам-чав» вместо «спасибо огромное»... Но Д’Амьен все понял. На смуглом лице робко расцвела сочувственная улыбка, хотя его мутило от запаха грубой пищи. А ведь до своего крещения кровью он тоже любил такую вот пищу... Как же давно это было!.. А теперь слаще крови он не представлял себе ничего...

Д’Амьен невольно залюбовался восхитительной манерой Тами слизывать с губ капельки варенья. Чувственный маленький дерзкий мальчишка... Будущая подстилка Лорда!

НЕТ! НИКОГДА!

Д’Амьен перехватил нежную длинную шейку Тами прежде, чем мальчик хоть что-то понял, рванул на себя, впился в сладкие, со вкусом вишневого варенья, губы, жарко опалил дыханием, нетерпеливо погрузил в ароматную мягкость рта Тами язык, изучая, требуя ответной ласки...

Тами задрожал... Его сердце заколотилось так, что даже Д’Амьен услышал биение не просто крови в артериях мальчика, а рокот ударов сердца о грудную клетку. Звук, с каким бьется пойманная птичка. Но даже это не остановило вампира.

Повалив Тами на кровать, он завел его узенькие запястья за голову, сжимая одной рукой, другая сместилась к лицу Тами, изучая подушечками пальцев контур, дерзкую возвышенность скул, бархатистость щек, бесподобную беспомощность шеи, соблазнительную впадинку ключицы... Когти вампира распороли ткань рубашки Тами, добираясь до светлого тела... Сжали здоровое плечо... Клыки сверкнули и слегка придавили припухшую нижнюю губу Тами... В рот Д’Амьену потекла сладкая юная кровь... Проглотив первые капли, Д’Амьен припал к ранке более жадно, увеличивая надкус..

Кровь... Больше крови... Отдай мне свой огонь!..

Со стоном ужаса отшатнулся...

-Что я делаю? – стыд за содеянное швырнул его в стену, подальше от огромных черных глаз и осуждения в них. – Тами... Я...

Глаза Тами мерцали дальними звездами, маня своей добротой. Ни злости, ни слез, ни осуждения... От красивой неправильности этого доверчивого взгляда у вампира помутилось сознание…

Почему? Почему он так на меня смотрит?! Это же обман! Даже в боли он готов на обман!!!..

Нет… Не может быть… Столько нежности... Столько тепла… Больше, чем в крови…

Я видел такие глаза? Хоть раз я видел ТАКОЕ их выражение? На кого он смотрел так же? На кого?..

Справедливый ответ обухом опустился на замороченную голову Д'Амьена, пугая, шокируя.

Только на тебя, упрямый вампир! Больше ни на кого!

Д’Амьен, не веря даже самому себе, упорно искал привычный подвох, перебирая в уме миллионы возможных решений... Он НЕ ИМЕЛ ПРАВА верить теплу в глазах Тами! Он – вампир! А вампиры НЕ ВЕРЯТ! Никому...

Но почему-то очень хотелось… Хоть раз... ПОВЕРИТЬ...

Тами потрогал пальцами место укуса, грустно поник головой, стараясь незаметно (Какое уж там – незаметно, когда весь подбородок кровью залит!) стереть кровавые следы... Лишь пальцы понапрасну испачкал... Кровь продолжала течь. Антикоагулянт в слюне вампира не давал ей свернуться, багровые капельки стекали с поси