И вот я гляжу на это коромысло… Вроде бы ничего в нём примечательного и нет не первый взгляд. Ну, коромысло и коромысло, что такого особого? В деревнях их полным-полно и по сей день. Однако, что-то меня тогда в нём зацепило…

В ту зиму я по заказу работал над серией графических работ «Старые демидовские поселения». Дело происходило в Алапаевском районе, а точнее в селе Коптелово, где в моём распоряжении на целый месяц был просторный и старинный дом-пятистенок с замечательной русской печкой и ажурными резными наличниками по фасаду. Это первое, что мне сразу в нём понравилось. Вид из окна был тоже неплох, но как-то не запал в душу, поскольку была зима и возвращался я в него аккурат под рано наступающие сумерки, когда в окне можно было наблюдать лишь своё отражение. Лёжа на топчане с овчинным тулупом поверху я очень любил этими вечерами смотреть в расписной потолок и представлять всех тех людей, которые жили в этом доме и так его украшали на всём протяжении его жизни. Алапаевская роспись (да и резьба также) непритязательна по цвету, но весьма живописна своими причудливыми линиями и завитками в переплетении полевых васильков, колокольчиков и всего того разнотравья, что издавна произрастало здесь на полях.

В том самом селе была и разрушенная церковь, в коей отпевали Великую княгиню Елизавету Фёдоровну с монахинями перед упокоением после свершившегося злодейства в 1918 году. Упомянул я эту церковь совсем не случайно, поскольку село-то большое и старинное, а в округе того села порядка десяти деревенек обреталось, которые и были теми старинными демидовскими поселениями, которые мне необходимо было зарисовать для будущей выставки под патронажем ЮНЕСКО. Названия у них были чудные, как и природа вокруг: деревня Ермаки, деревня Лунёво, деревня Сказуев Лог… Поэзия, не правда ли?

Каждый день, делая вылазки из своей базы в Коптелово, я проходил всё по тем же дорогам-ручейкам, которые соединяли эти деревушки с основным центром – селом Коптелово. Церковь-то была в нём одном, и на всём пути я представлял картины давно прошедшего всякий раз повторяя путь ушедших в иной мир незнакомых мне людей. То, что это были хорошие и добрые люди, я понимал глядя на их дома при каждом заходе в новую на моём пути деревеньку, состоящую, по большей части из 8-15 домов от силы. Дома были необитаемы и стояли посреди всего этого заснеженного простора немыми свидетелями канувшего в безвозвратную Лету Времени… Как будто здесь война прошла и из всех, чудом оставшихся в живых, были две-три старушки, доживающие свой век в пока ещё сохранивших жилой вид избах – в тех, где были вставлены стёкла, и там, где пока ещё топилась душевно и лично расписанная Хозяином русская печка, что плавно сливалась своим дымоходом с таким же расписным потолком...

Я почему так многословно пишу об этом? Потому что всё это мне очень как запало в душу. Грело тогда, да и теперь греет, потому что везде были приметы красивой Души человеческой, даже в разрушенном и покинутом состоянии. И это чувствовалось буквально во всём, после многокилометровых переходов от деревни к деревне…

В одном из таких покинутых домов я, посреди всего фрагментарного, обнаружил и это коромысло. Оно лежало на полу в сеннике и было наполовину припорошено снегом. Что меня тогда заставило поднять его – не помню. Что-то интуитивное внутри проснулось. Ну коромысло и коромысло. Ах, да! Поперечные пропилы меня заинтересовали в нём – никогда таких не видел раньше на коромыслах. Подумал ещё – что к чему? И только потом, уже в Коптелово, под завывание вьюги за окном, пришло понимание – так ведь ЭТО коромысло ПРО ЛЮБОВЬ! И ещё как ПРО ЛЮБОВЬ!

Ах ты, Умелец этакий, до чего додумался! – восхищённо подумал я о мужике-Мастере, сделавшем его.

Пока ты там сенокосил со-товарищи или ещё чем трудным и хозяйским занимался вдали от дома, ты же совсем не о себе думал, а о Женщине своей, которая в Доме Вашем хозяйством в это время тоже занимается. И всё то мысленно в голове своей перелопачивал – как бы ей жизнь облегчить, ну чтобы полегче стало чуть-чуть... И вот придумал – ведь вроде бы мелочь, а совсем даже и нет!

Глядит на меня это Чудо-коромысло и улыбается лучисто в ответ – дескать, правильно понял, я не просто коромысло, а Чудо-коромысло с АМОРТИЗАТОРОМ:-) На мне ведёрки таскаются за милую душу, и ни плечам неловкости нет, ни спине тягости, потому как гибкое я, и при ходьбе очень даже как вес облегчаю. Так то вотЪ!:-)

Вот оно, чудо Души человеческой, смотрите, да и я с Вами порадуюсь ещё разик, ибо…:-)


[показать]

[показать]


[показать]