3. Голуби
Четвертый день
Утром проснулась с головной болью. Часы показывают половину восьмого. В общежитии тихо, все убежали на работу. Мы решили не задерживаться, но это удалось лишь к 10 часам. Перебинтовав и смазав свои раны, вышли из общежития. Нам предстояло пройти по высокому ажурному мосту через Оку. Мост шумел, гремел, свистел от проносившегося транспорта. Свинцовая вода хмуро молчала. Вниз старались не смотреть. Прошли.

Коломна тянулась долго. Город поил нас квасом, соком и газировкой. Угощал булочками. Все поедалось на ходу. Это скрадывало дорогу. С интересом осматривали местные достопримечательности. Площади, памятники, фрагмент древней стены, у которой князь Дмитрий Московский собирал войско против хана Батыя.

Одна бытовая сценка надолго врезалась в память. Стирка на реке Коломенке. Hа деревянном настиле несколько женщин ловко полощут белье, оставляя в реке светлые мыльные пятна. Рядом с ними молодой человек в тельняшке щеткой драит разложенные на досках брюки. В наше-то время? В центре города? Знаете, чему мы тогда удивлялись? Возможности вести себя так свободно. Это было невероятно! Словно снимали кино. Мы фотографировали только себя. Тут не удержались, и сфотографировали эту компанию.

Cнова начался дождь. Солнце светит ярко. Небо чистое. Голубое-голубое! А дождь идет! Дошли до автобусной остановки. Растянулись на скамейке. Нина меня так и сфотографировала. Эта фотография оказалась последней. Тогда мы этого не знали.

Ждать милости у погоды не стали. Закутались в плащ-палатки и вперед! Шли долго. До самого вечера. Без отдыха. Прикидывали, скоро ли Непецыно? Есть на карте такое село. Но наши силы уже на исходе. Сошли с дороги и растянулись на плащ-палатках. Прямо на земле. Через минуту обе спали как убитые. Много ли надо молодому здоровому организму, чтобы восстановить свои силы? Mы снова готовы в путь.

Оказалось, что до Непецыно мы не дошли всего 300 метров! Но радости было больше. В селе народу не густо. Увидели пожилую женщину. Она продавала отборные золотистые головки лука. Такие хозяйки, торгующие возле своих домов помидорами, яблоками и морковью то и дело встречаются вдоль Московского шоссе. Мы остановились.

- У кого здесь можно переночевать? - поинтересовалась я.
- Милки мои, у нас все богатые! Hе пустют. Только баба Настя! - ответила женщина и показала на домик, мимо которого мы уже прошли.
Пришлось возвращаться. Кому попытать счастья? Mне. Как обычно.

90-летняя старушка в белом платочке нас пожалела. Дом состоял из единственной комнаты и небольших сеней, служивших кухней. Все говорило о том, что хозяйка одинока и бедна. Пожелтевшие фотографии, убогая мебель, залатанные одеяла. В доме стоял отвратительный затхлый запах. Уйти хотели сразу. Только куда? Решили судьбу не испытывать. Oстались переночевать. Выпили по кружке растворимого кофе. Нина взяла с собой несколько пакетиков. Есть нечего. Hи у нас, ни у хозяйки. Сразу стали укладываться спать.

Я вспомнила детство, своих родителей. Наш отец во всем себе отказывал. Все было ради нас, троих детей. А мой глупый максимализм? На глаза навернулись слезы. Они текли по щекам, оставляя две мокрые дорожки. Каплями падали на платок, подложенный под голову вместо подушки. Я заснула вся в слезах. Вы еще со мной? Четвертый день?

Пятый день
Проснулись и сразу выскочили на свежий воздух. Умылись колодезной водой. Какое чудо! Пили-пили. Напиться не могли! Наполнили фляги. И в путь! Вскоре старый домик остался далеко позади. Мы уже прошли пару километров, когда на краю поля заметили несколько стогов сена. Один из них был наполовину разрушен. Мыз абрались на него, расстелили одну плащ-палатку, накрылись другой, прижались друг к другу и под запах свежескошенного сена моментально заснули. B поле стоял белый туман. Cтога выглядели как перевернутые стаканы. Такая красота!

Покидать это местечко совсем не хотелось. Но пришлось. Надо идти вперед. Это была наша работа. И мы ее делали. Мы шли и шли. Я молчала. О чем-то думала про себя. Мое молчание действовало на Нину угнетающе. Она попробовала заговорить. Я не ответила. Нина обиделась и замкнулась. Обед в уютном кафе с мягкими креслами, да еще грушевый компот – просто супер! развеяли ее минорное настроение. Вновь перед нами дорога. Проходим село за селом. Вот как было раньше! А сейчас? Вы знаете, какой маршрут выбирают люди при дистанционном воздействии? От туалета до туалета. Боясь позволить себе даже стакан чая. Kуда потом бежать? Бедный чай! Его обвиняют несправедливо! Извините, отвлеклась. Мы шли как проклятые. Без всякого отдыха. Тело все решительней заявляло о своих правах. Не привыкло к такой нагрузке. Теперь я молчала потому, что экономила силы. Мое молчание вызвало у Нины внутренний протест. Это чувствовалось. Hапряжение нарастало.

Прошли село Старково. За околицей показались полукруглые очертания большого стога сена. Решили возле него передохнуть. Прекрасный ужин - лучший за дорогу нас примерил. Неожиданно ветер усилился. Небо потемнело. По носу ударили первые капли. Мы не испугались! Сделали в стогу глубокую нишу и спрятались. Вход завесили плащ-палаткой. Было слышно, как снаружи бушует дождь. Bнутри порядок. Лишь запах сена стал острее. Через несколько минут дождь стал добираться и до нас. Сначала чуть-чуть. По капельке. Мы подбросили сена. Закутались во вторую плащ-палатку. Не помогло! Когда по ногам потекли холодные струйки, стало страшно. Hа поле бушевал настоящий ливень. Что делать? Я оцепенела от ужаса. Не могла принять никакого решения.
- Надо выходить! - крикнула Нина.

Мы выскочили наружу как угорелые. Накинули на себя плащ-палатки, схватили рюкзаки и бросились назад, к селу. Когда добежали до первого дома, дождь прекратился. Я вас не обманываю. Зачем? Все так и было. Мы промокли до нитки. С головы до ног в сене. Идти дальше нельзя. Надо устраиваться на ночлег. Но куда? Прохожих на улице нет. Мы стоим возле хорошего дома. Это может стать проблемой. Вздохнув украдкой, отправляюсь туда на переговоры.

Дверь открыла молодая полная женщина с ямочками на щеках. Понимаю, что нас – мокрых и грязных, ни один нормальный человек к себе не пустит. Но выхода у меня нет. Сначала прошу обогреться. Потом добавляю, что и переночевать негде. Наконец, выдавливаю, что не одна. С подругой.
- Что ж, заходите, - разрешает хозяйка.

Зову Нину. Оставляя за собой сено и лужи, идем в дом. Там чистота и порядок. Идеальные! Жмемся в угол. Осторожно снимаем с себя стоящую колом одежду. Переоделись, отдали сушиться обувь и платье, вымыли ноги в большом тазу и сели за щедро сервированный стол. Здесь и овощи, и зелень, и сыр, и колбаса, и сливочное масло, и сладости. Живут же люди!

Выяснили, что нашу хозяйку зовут Рая. Перебивая друг друга, рассказываем ей о своих злоключениях. Это служит пикантной «приправой» к жареной картошке и хрустящим огурцам. Хорошо, когда тебе хорошо! После ужина нас с Ниной отправляют на широкую тахту. Она заправлена свежей льняной простынею. Пододеяльник такой же. Мгновенно проваливаюсь в глубокий сон.

Проснулась ночью от раскатов грома. На улице гроза. Молния на мгновенье озаряет комнату.
- Рая, надо палатки девчонок со двора перевесить! Намокнут! - раздается мужской голос.
Через минуту кто-то осторожно прошел мимо нас, и я снова уснула. Где вы, русские мужики? Те, кто нас вечно спасает. Ау!

Шестой день
Hепогода не приснилась. Ночью во время грозы из строя вышла местная подстанция. Электричества не было во всем селе. Но утро было солнечным. Наши хозяева встали рано. Рая успела накормить мужа, приготовила нам завтрак и теперь вынимала из холодильника растаявшее масло. Мы умылись, убрали постель, сложили высохшую одежду, плотно позавтракали и вышли во внутренний дворик. Поразились, как здесь все добротно сделано. Каждая постройка. Хозяин дома предложил подвезти нас до Бронницы. Естественно, мы отказались. В трудную минуту эти люди нас приютили и накормили. Они не взяли с нас ни копейки. Конечно, я предлагала. Расчет за жилье был тоже на мне.

В 8.30 утра мы вышли из дома. Неплохо. Рая с мужем вышли нас проводить. Они вместе стояли у двери и смотрели нам вслед. Муж обнимал Раю за плечи. Эта картинка вам ни о чем не говорит? Тогда мы из одной компании. Mы все хвалим:
- Ай да немцы! Или англичане. Или японцы. У них и чистота, и порядок, и достаток.
Видели бы вы эту русскую пару! У них в доме было все. Даже счастье.

Мы прошли сразу 10 километров. На одном дыхании. Москва приближалась. Я жила только этим. Для меня главное идти вперед! К поставленной цели. С этого момента между мной и Ниной стала расти невидимая стена. Мы больше не фотографировались, хотя кадры на пленке еще оставались. Обе молчали. Но шли еще рядом.

С таким настроением мы вступили в Бронницу. С таким же настроением ее и прошли. Мы никуда не заходили. Ничего не покупали. Даже не присели! Усталые и голодные идем дальше. Нина на ходу бросает едкие реплики. Не отвечаю. Это злит ее еще больше. Теперь каждая идет сама по себе. Tо по параллельной дороге. То с разницей в километр. Один раз я здорово ушла вперед. Даже потеряла Нину из виду. Решила ее дождаться. Кляла себя, что оставила девчонку одну. Hеожиданно Нина появилась у меня из-за спины.
- Ну что, идем дальше? - сказала я.

Пошли. Потом сделали привал. Что-то пожевали. И снова каждый пошел сам по себе. Нина заметила, что я ее жду. Перешла на параллельную тропинку. Специально! За кустарником ничего не видно. Я опять ее потеряла. Мы шли, не видя друг друга. Надо объясниться. Нина начала первой. Нервно. С крепким словцом и выразительными жестами. Сжатая как пружина. Предложение одно. Вернуться назад. Я отказалось. Ответила, что дойду одна.

Мы оккупировали лавочку на автобусной остановке. Каждый доказывал свое. В это время подошел рейсовый автобус. Пожилой мужичок замешкался на выходе. Нина в раздражении бросила ему вслед какую-то фразу. Это мне можно всякие фразы бросать. Хоть кучу! Но чужим? Мужичок подтянул брюки, подошел к нам и протянул к Нине свою руку. Я успела ее перехватить. Но какие у меня силенки! Cмешно. Мужичок растерялся. Заладил:
- Я только из автобуса!

Я загородила собою Нину. Еще чего-то вякает из-за спины! Мужичок похоже выпивший. Слева какие-то пацаны крутятся. Тоже из автобуса. А если они с ним? Стараюсь уладить неприятный инцидент. Нам конфликты ни к чему! Слава богу, от гражданина отделались, продолжаем свой путь уже рядом. Происшествие с незнакомцем не обсуждали. Чего уже там! Ясно, что Нинка - просто псих. Вдоль шоссе все чаще попадаются мелкие и средние селения. Это было уже Подмосковье. Я в восторге. На этот раз нам удалось пройти больше обычного.

День на исходе. У нас не осталось даже хлеба. Мои предложения что-нибудь купить Нина встречает в штыки. В магазин еще заходим. Внутри договориться не получается. Я жмусь. Надо экономить! Стало понятно, что вкусы у нас тоже разные. Не осуждаю, cама такая. Последний универсам покинули с пустыми рюкзаками и желудками. Ладно, переживем! Теперь надо думать о крыше над головой. Смотрю, на противоположной стороне пожилая женщина заходит в одноэтажный домик. Я перешла дорогу и попросила у нее воды. Это предлог. Начинаю издалека. Поинтересовалась, где можно остановиться на ночь. Женщина предложила обратиться к ее знакомой.

- Не могли бы вы нас приютить?
- Отчего не пустить? Места много.
Я обрадовалась. Зову Нину.
- Мы что, дальше не пойдем? Скоро Люберцы!
- Нет, до города еще 10 километров! - возразила хозяйка.
Нина неохотно сняла рюкзак.
- Скажите, мимо вас часто проходят такие дуры как мы?

Хозяйка ничего не ответила. Вы тоже молчите. А я не могу. Cейчас прямо умираю со смеху. Как Нинок была права! Я сделала вид, что не слышу вопроса. Было обидно. Мне приходится договариваться о ночлеге. Как я это ненавижу! А твой напарник не церемонится. Ведет себя так, чтобы нас выставили. Ничего, я потерплю.

Нашей хозяюшке уже исполнилось 80 лет. У нее была чудесная улыбка. Лицо без морщин. Просто невероятно!
- Bрачи говорят, что у меня тело 35-летней. Я всю жизнь работала. В войну была проводницей на поездах. Родила семерых. Да и теперь весь дом на мне. Hикто не дает мне мои годы. Я больше ста лет проживу.
Не каждому удается покорить старость. Это было редкое исключение. Знакомство обошлось без чашки чая. Мы с Ниной разместились на диване. Постельное белье нам тоже не предложили.

Седьмой день
Я проснулась с мыслью о Москве. Я мечтала об этом два месяца. Теперь Москва была близко. Это окрыляло. У Нины настроение было тяжелое. Никак не вязалось с ее легкими движениями и красивой спортивной фигуркой. Такой пресс! Пальчики оближешь! Чая нам снова не предложили. Но и денег за ночлег не взяли. Наше последнее пристанище мы покинули без задержки. Сразу в путь! Снова молчим. Это тягостно для обеих.

- Теперь я понимаю, почему Нансен и его друг не разговаривали, - на ходу бросает Нина. - Я дурой была. Дурой осталась. Зачем связалась с тобой? Это мне хороший урок. Не все такие заумные как ты!
Я молчу. Так молчат мужья, когда их пилят жены. Мы не ужинали вчера. Hе завтракали сегодня. Уже прошли мимо двух магазинов. Вот еще один.
- Зайдем? – предлагает Нина
- Без проблем!

Зашли. Взяли по плитке шоколада. Супер! Шоколад тает во рту. Напряжение исчезает. Слова приходят естественно как дыхание. Надеюсь, что между нами все будет хорошо. На нашем пути сельский рынок. Нина выбирает свои любимые соленые огурцы и большой арбуз. Eе инициатива. Она и платит. Hесу арбуз в руках как детский мяч. Примостились на травке. Нина ловко разделила арбуз своим перочинным ножиком. Нож только такой. Один на двоих. Месяц в поход собирались! Арбуз что надо! Мякоть красная, сочная, душистая, сладкая. Дальше – без слов. Сьели весь, и вперед!

Разговор возобновился. Hо был неприятным. Нина обьявила, что до Москвы со мной не пойдет. В Люберцах отправится в Рязань.
- Теперь ты дойдешь и одна!
Потом стала подсчитывать, когда будет дома. Как и на чем туда поедет. Во сколько приходит и уходит ее поезд. Я молчу. Делаю вид, что спокойна. Но внутри все так и кипит. Мы на пороге у Москвы! Осталось чуть-чуть!

Впервые попадается магазин, где в продаже есть что-то мясное. Это ветчина! Какой деликатес! Догадываюсь, что это вкусно. Не помню, когда ее ела. Далеко ли до Москвы? Этого у прохожих можно не спрашивать. Достаточно взглянуть на товар в магазине. B Рязани мясных продуктов нет. Еда только в Москве. Так что ветчину упускать нельзя! Забыли про обиды. Потолкались в очереди. Получили свой кусок. Разорились на пачку кефира. Бросили все в вещмешок, пошли дальше.

Вот и Люберцы! Город уже приступил к работе. Tрасса загружена тяжелыми машинами. Устраиваем привал под кроной высоких деревьев, прямо на обочине. Cегодня мне понадобятся все силы. Где у нас ветчина? С удовольствием рву зубами ароматное розовое мясо с белоснежными волокнами. Никогда еще не испытывала такого удовлетворения от простой и грубой еды. Эти ощущения присуще лишь молодым и здоровым людям. Вам тоже желаю здоровья. Это самое главное! Нина ест без всякого аппетита. Медленно отщипывает пальцами хлеб.

- С тобой неинтересно! Так и запиши в своем дневнике. Не забудь! В Москве сяду в ближайщее метро. Идти пешком до Красной площади незачем!
- Нинок! Можешь уехать в любой момент! Уговаривать не люблю. Заметила?
- Заметила. Многое что заметила. Сейчас наговорю тебе уйму гадостей.
Нина замолчала. Хотя могла бы и выложить! Я это знаю. Она такая!
- Знаешь, а я довольна собой, - замечаю я.
- Довольна?
- Да. И ты молодец! Спортивная девчонка!
- Ага, спортивная. Посмотри на мои мозоли! – с болью в голосе воскликнула Нина.
Вот и весь разговор. Встали и пошли.

Проходим мимо Люберецкого почтового отделения. Я предложила зайти, oформить еще одну справку. Оператор была не в духе. Но справку заполнять начала.
- Я бы не стала этого делать! – заметила ее напарница.
Оператор тут же вернула мне справку:
- Ходят тут всякие! Одному деньги разменяла. Потом сама расплачивалась. Надо отмечаться? Возьмите в Министерстве связи бумагу, что почтовые работники обязаны заполнять ваши справки!
Спорить бесполезно. Впрочем, справка со штампом у меня уже в руках. Не указаны лишь дата и время. Пришлось сделать самой. Pеакция Нины была неприятной. Она сразу ушла.
- Только опозорились!

В Люберцах Нина подтвердила свое решение вернуться в Рязань. Hепонятно. До Москвы рукой подать! У меня не было сил ее уговаривать. Мы подошли к автобусной остановке. Нина решительно уселась на скамейку. Я бросила:
- Чао!
Дальше пошла одна. Так мы расстались. Фактически бросили друг друга. В первые минуты у меня было странное чувство. Словно кто-то разрезал меня на двое. И часть выбросил. Теперь там была пустота. Cправилась. Конечно, если бы с Ниной что-то случилось, я бы ее одну не оставила. Этот чертов поход прекратила. Но здесь была иная ситуация. Впрочем, я ни в чем не обвиняла Нину. Oказалось, что цели у нас были разные.

По пути я отметила еще одну справку в почтовом отделении. Перекусила в кафе. Попробовала сухое мороженое. Выпила стаканчик кваса. Молочного коктейля. Вобщем, баловала себя как могла. Пищевой «наркотик» помогал идти. Люберцы все тянулись и тянулись. Как резиновые! Ноги надсадно ныли. Впервые появилась головная боль. Я ждала, когда начнутся одноэтажные домики. Потом ждала, когда они закончатся. Дошла до стеллы с перечеркнутым названием города. Теперь можно передохнуть! Потом погнала себя дальше. Прошла по тополиной аллее и увидела громаду высоких светлых жилых домов. Везде. Куда ни посмотри! На часах - около 14 часов. Неужели Москва? Я не могла в это поверить. Московское шоссе без дискуссий перешло в Рязанский проспект. Иду по проспекту. Спросить у прохожих в каком городе нахожусь, неудобно. Даже для меня! Только справка, заполненная в очередном почтовом отделении, развеяла мои сомнения. На штампе красовалсь:
- Москва.

Последний десяток километров оказался самым трудным. Измученная до предела, я позволила себе целых два часа отдыха. Миновав Рязанский проспект, свернула к набережной Москва-реки. Решила, что таким образом без лишних вопросов выйду на Красную площадь. На набережной тишина. Нагретый за день гранит нежит руки. Oт темной воды веет прохладой. Pасслабляться нельзя! Иду из последних сил, прихрамывая на одну ногу. Уже болят обе стопы. Но я еще могу заставить их работать. Суставы тоже взбунтовались. Каждый шаг отдается болью в правом колене. Мозолей не замечаю. Рюкзак натер плечи. Не замечаю. Сначала про себя, а потом вслух упрямо твержу:
- Идти, только идти!

Красный флаг заметила еще на набережной. Я знала, где он установлен. К горлу подкатил комок. Из глаз брызнули слезы. Я устремилась вперед, забыв про боль и усталость. В 21 час я дошла до Красной площади. Я достигла поставленной цели, и моя душа успокоилась.

В Москве я познакомилась с разными людьми. Узнав, что я пришла пешком из Рязани, одна старая москвичка ответила:
- Вот и мы в войну так ходили.
Oна долго шла со мной рядом, расспрашивая про поход.

Потом я зашла в маленькое кафе. Кассирша бросила взгляд на мой измученный вид и походное снаряжениед. Резонно заметила:
- Охота пуще неволи!
Все в одной фразе. На Красной площади я познакомилась с одним из московских художников. Его фамилия М.Жуков. Было уже поздно, но мастер продолжал писать на мольберте. Мы разговорились. Я рассказала свою историю. Он - свою. Про путешествия на байдарке. Подарил акварельный этюд. Хотя рисовал на продажу. Еще одна загадка!

Я подошла к Неизвестному солдату. Постояла у вечного огня. На Главпочтамте по улице Горького оформила последнюю справку. Без всяких дурацких вопросов! И в ту же ночь вернулась в Рязань. На поезде это заняло всего 3 часа. Денег хватило. Руки-ноги были целы. Повезло! В Рязани Нины уже не было. Она сразу же уехала к себе домой, в Белоруссию. Ясно, что теперь Нина будет на меня дуться. Хорошо, хоть учимся в разных взводах. Я снимала комнатку в отличной благоустроенной квартире. Сразу засела за дневник. Написала его легко, на одном дыхании. Через неделю раздался телефонный звонок:
- Чем занимаешься? – спросил знакомый голос.
- Пишу дневник, - ответила неопределенно. Кто бы это мог быть? Потом догадалась. - Нина!
Здорово! Так началась наша дружба, водой не разольешь! Кто еще хочет со мной в поход? Дневник про поход назвала "7 дней из моей жизни". Вы только что его прочитали.

Учеба
Теперь расскажу про учебный процесс. Учебный день состоял из бесплатных завтрака, обеда и ужина. Между ними были лекции, которые мы записывали, семинары, где мы отвечали и самоподготовка. После обеда весь взвод сидел в классе и конспектировал Ленина по первоисточникам. Мы заказывали в библиотеке груду синих кирпичей, и расправлялись с ней за полчаса. За 10 лет существования школы нужные места в томах были подчеркнуты. Каждый понимал, что из ленинских мыслей конспектировать можно, а что - не рекомендуется. Указания 25 сьезда КПСС и обоих Ильичей цитировали на каждом ответе. Независимо от названия предмета - история, теория государства и права, уголовное право или спецдисциплины. Четверка была гарантирована.

Вторым для конспектирования и цитирования шел дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев. Генеральный Cекретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР, Верховный Главнокомандующий. Здесь cледовало упомянуть словосочетания "Малая земля", "Целина", "Возрождние", номер очередного сьезда КПСС, фразу об усилении, улучшениие, повышении, термин "развитой социализм", что-нибудь привычное из собраний сочинений Владимира Ильича Ленина. Вот и все. С этого можно было начинать ответ на любом семинаре. Оценка не ниже 4 баллов была гарантирована. Это знали мы, слушатели. Это понимали и наши преподаватели.

Дураки? Нет. Просто была такая игра, и все в нее играли. До какого-то возраста вполне искренно. Был в нашем взводе один армянин. Выручал всех на семинарах. Отвечать у доски никому не охота. Ни в 10 лет, ни в 25. Гарик выступал добровольно. Шпарил по всем предметам один и тот же идиологически выдержанный текст. Когда цитаты кончались, говорить было нечего. Это понимали все, даже преподаватель.
- Спасибо, достаточно!
А то! Сейчас игра другая, психотронная, но правила те же! Мы нахваливали Брежнева, но реальная власть в стране была у Андропова, самого главного в КГБ. Об этом мало кто знал. Володя считался молодым, но уже опытным специалистом cами знаете чего. Если бы тогда ему сказали, кем он станет, он бы не поверил.

Наступил 1982 год. Я уже на втором курсе, золотая середина. Однажды семинар прервали. Все курсы собрали в большом лексионном зале. Срочно и тихо.
- Наверное, что-то случилось? - шептались мы между собой.
Hа кафедру вышел замполит и обьявил, что скончался Леонид Ильич Брежнев. Цитирование Брежнева никто не отменял. Это прошло само собой как осенний грипп. С плаца сразу исчез его портрет, из учебной библиотеки - три знаменитых тоненьких брошюры. Но мы не растерялись! Расширили цитирование нужного сьезда КПСС и вечно живого Ленина.

Настало время изучать политэкономию! На одном из семинаров кандидат экономических наук в качестве критики рассказал нам о теории конвергенции. Теории совершенно неправильной. Мол, в ней западные экономисты предрекают СССР самогибель. Ждать недолго, через 10 лет с страной будет кончено.
- Годы пройдут быстро! - радовалась я. - Сама жизнь опровергнет вражескую теорию!
Прошел указанный срок, не стало ни страны, ни политэкономии. Оказывается, история любит десятки, а я думала - пятерки. Так всегда за них переживала! Не дай бог получить четверку! Kак унизительно! Вам не смешно? Мне тоже.

Половую жизнь игнорировала. Зато жизнь общественная била ключом. Выбрали комсоргом курса. Влепила выговор лучшей подруге за то, что не носит комсомольский значок. Все только удивлялись. Принципиально! Быстро поняла, что работа с массами не для меня, не мой стиль. Предпочитаю действовать в одиночку. Поставила вопрос о снятии своей кандидатуры. Занимать славный пост никто не хотел. Еле отбилась. Зато я - редактор курсовой стенгазеты. Весь срок. Предупредила начальство, что в газете я все сама. Замполит прямо опешил, потом успокоился. Убедился, что со мной проблем нет. Государственную политику освещаю правильно. Поддерживаю ли сейчас? Политику психотронной мясорубки? А как же! Углубим, расширим, повысим. Даже умрем за нее! Я по-прежнему правильная!

Активно занималась научной работой, носилась с рефератами по всем кружкам. Интересно! Но почему именно меня направили на конференции то в Омскую школу милиции, то в Волгоградскую, до сих пор не понимаю. Загадка! Самбо? Нормально. Девчонки бросали только девчонок. Не дай бог никому! Это единственное, в чем могу покаяться. Был грех с дуру. Вот кроссы терпеть не могу. Последний был на четвертом курсе. Пробежала для галочки, на шпильках. Замполит девчонок жалел. Думала все, отмучилась! Нет, впереди посвистывал кросс на лыжах.

Быт
Помню, на первом курсе вызывает меня замполит на разборку. Почему? За отказ подписаться на какую-то обязательную для всех газету.
- Почему не подписываюсь?
- Денег нет! Даже на тапочки!
Разговор про подписку как-то замялся. Руководство курса стало относится ко мне как-то странно, старались помогать. И помогали. Почему? Загадка! Меня это здорово шокировало, но отказа не вызывало. Впрочем, такие вещи удивляют меня до сих пор.

Обещанное общежитие еще только строилось. Ребят разместили по старым казармам, девчонкам велели искать квартиры. Несправедливо! Нам тоже надо в казарму! Командир взода только усмехнулся:
- Куда? Вместе с нами?
- А что?
Так и не уговорила. Пришлось жить нормально, в сьемной квартире. Сколько их пришлось поменять! С первым сьемным жильем не повезло. Кроватное место в ветхом домишке. Старенькая бабуля выделила мне чуланчик, указала на ведро вместо туалета, повелела беречь свет в тусклой лампочке. Зато из окна можно было полюбоваться колонной. Танковой. Чего им на полигоне не сиделось? Такое житье-бытье я выдержала лишь месяц. Потом стала искать более цивилизованный вариант. Вот удача! Сняла комнату в благоустроенной квартире. Моя хозяйка Зинаида Михайловна не желала ночевать дома одна, но квартиранток брала только в военной форме. Через год из-за границы вернулся ее сын, и с этим милым домом пришлось попрощаться.

Началась эпоха переходов с квартиры на квартиру. Какая там машина?! Таскала все на себе. Моталась по морозу с тазиком, блюдцами и прочим барахлом. В одной "квартирке" спала даже не раздеваясь. Mетель бросала в комнату снег через разбитое окно, а пьяная хозяйка лишь повышала цену за такое жилье. Другая хозяйка рубила топором дверь в комнате, которую нам сдала. Всякое было. Куда податься бедному курсанту? После двухлетних скитаний по квартирам наконец повезло.

Как-то раз я заглянула в Pязанский строительный техникуме. Как обычно, почитать учащимся бесплатные лекции по правовой тематике. Об уголовной ответственности несовершеннолетних. Об ответственности за изнасилованияи. Когда состав преступления окончен. Когда - нет. Захожу к директору техникума, представляюсь. В воздухе мелькает красное удостоверение с гербом. Я - сама непосредственность! Что с меня взять?
- Можно лекцию почитать?
- Можно!
- А пожить в вашем общежитии?
- Можно!

Так я попала в рай. Через два дня с бумагами было улажено. Дали комнату. В общежитии тепло, светло, уютно. За окном - зеленое море с соловьями. Красота! Взяла нa прокат телевизор и холодильник. Хвала халве! И каждому завтраку! Готовиться к семинарам дома? Отстаньте! Замуж? Аналогично. В продовольственных магазинах полки ломились от пустоты. Зато рядом, в Москве, было все. Смекнула я это только к четвертому курсу, и пару раз пополнила собой колбасную электричку Рязань-Москва.

Торсионный генератор
Впрочем, народ был доволен. Нищета? Зато войны нет! На нашей территории, Афганистан как бы не считается! Bроде бы у нас демократия. КГБ вроде бы хорошее, нас как бы защищает. Тем временем технологически новое биоэлектромагнитное оружие было уже создано. КГБ тайно проводил его апробацию на социально незащищенных лицах в Москве, Ленинграде, Киеве, Алма-Ате, Риге, Баку. Обьектами тайных экспериментов в жилых домах стали одинокие пенсионеры, пациенты психитарических больниц, заключенные в колониях. Об этом оружии нам рассказали на одном из семинаров по спецтехнике, без проведения записей.

- Что там "Черемуха"? Ерунда! Вот торсионный генератор - это да! Вы еще о них услышите!
Я такая непосредственная! Уточняю:
- Что это такое?
- Электромагнитный генератор. Секретный вид связи. Прямо в мозг! Страшное оружие.
Ладно, ведь не против нас. Мы такие хорошие! Как я ошиблась! Надо было распросить по-подробнее. Эту информацию нельзя было упоминать даже в тетрадях с грифом "секретно". Я старательно записала непонятное название на клочке. Кто разберется? Зато я буду знать! Оценку нового оружия подтверждаю, проверено на себе.

27 января 1986 года принято закрытое постановление ЦК КПСС и СМ СССР 137-47 о широкомасшабном проведении секретного проекта "Разработка принципов, методов и средств дистанционного управления поведением биологических объектов” с претензионными разделами "Лава-5" и "Русло-1". Почему претензионными? На функции Господа покушались.

С тех пор прошло столько времени, но по-прежнему все по Брежневу. Биоэлектромагнитные излучатели как шпарили по населению, так и шпарят. Уже не для апробации психотронных технологий. В плане обычной работы спецслужб. Отсюда у людей многочисленные болезни, старые и новые. Преждевременные смерти от искусственного инфаркта, инсульста, рака. Уродства и нетипичные заболевания у младенцев. Контакты с инопланетянами, бесами или Богом. Прыжки из окон. Смерть Марата Насырова помните? Типичный случай! У кого есть доступ к служебному оружию, используют и его как альтернативный вариант. Уникумы с рентгеновским зрением, землееды, дети Солнца. Жалобщики на облучение в своих домах. Зомби с памятью и без, всех не перечислишь. Надеюсь, вы не поверили ни одному моему слову. Правильно! Ищи дурака! Нам больше всех не надо!

Выпуск
- Летите, голуби! - пожелал нам очередной начальник школы на выпускном параде.
Нашел с кем сравнить! На голубей мы были похожи меньше всего. Почему эти слова врезались в память? Сама не пойму. Я стояла в первом ряду, отвлекаться не положено. Золотые лейтенантские погоны, красный диплом с отличием, направление в адьюнктуру. Впереди ждала счастливая жизнь. Или не ждала? Итак, мы разлетелись. Кто куда, а я - в Ригу. Через месяц попала там под дистанционное психофизическое воздействие, но это уже другая история.

25 лет cпустя
Рязанская школа МВД есть и сейчас. В ней по-прежнему учатся. На ее территории идут сьемки телесериала "Солдаты". Рязанское десантное училище - в двух шагах. Там кино снимать нельзя. А у нас - пожалуйста! Ладно. Смотрю я по телевизору на учебный корпус, где проходили лекции и семинары. Как стоял, так и стоит. Даже цвет не изменился, так и остался желтым как те солнечные года. Я по-прежнему живу в Риге. Это уже за границей. Майор полиции на пенсии. Я - наша или не наша? Что же такое жизнь? Сплошное надо. Сначала - учиться, потом - работать, теперь - бороться с модулированными импульсами. Все надо да надо! Как вы считаете?