Иду в вечерней мгле под сводами древес.
Звезда, как перл слезы, на бледный лик небес
Явилась, и дрожит… Иду, как верный воин, –
Устал – и мужествен. Унылый дух спокоен…

Эоны долгие, светило, ты плывешь;
Ты мой летучий век, как день, переживёшь;
Мы – братья чуждые: но мой привет печальный
Тебе сопутствует в твоей дороге дальной!

Светило братское, во мне зажгло ты вновь
Неутолимую, напрасную любовь!
Детей творения, нас, в разлучённой доле,
Покорность единит единой вечной Воле.

Как осенью листы, сменяясь без конца,
Несутся, смертные, дыханием Отца;
Простёртые, на миг соединяют руки –
И вновь гонимы в даль забывчивой разлуки…

Сосредоточив жар, объемлющий весь мир,
Мы любим в Женщине его живой кумир:
Но, в грани существа безвыходно стеснённый,
Наш тайный, лучший пыл умрёт, неизъяснённый…

Иду. В лазури ночь и веет, и парит;
Светило вечное торжественней горит:
А долу дышит мгла, влажней густые тени,
И тленьем пахнет лес, подобный смертной сени.

Покорность! нам испить три чаши суждено:
Дано нам умереть, как нам любить дано;
Гонясь за призраком – и близким, и далёким, –
Дано нам быть в любви и в смерти одиноким.

Вячеслав Иванов