• Авторизация


Гибель поэта и сегодня загадка? 28-12-2013 09:30 к комментариям - к полной версии - понравилось!


Сегодня исполняется 88 лет со дня гибели поэта Сергея Есенина. 24 декабря 1925 года он приехал в Ленинград, как говорил, надолго, но прожил здесь всего четыре дня. Утром 28 декабря в номере 5 гостиницы «Англетер» был обнаружен мертвым. 31 декабря он был похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище… Но и через 88 лет после смерти Есенина не утихает сражение двух непримиримых групп — убежденных сторонников убийства поэта, считающих необходимым снять с него клеймо самоубийцы, и тех, кто уверен, что Есенин сам свел счеты с жизнью.
[показать]Одной из основных версий причин ухода из жизни 30-летнего поэта сразу же после его смерти стало психическое расстройство, обострение которого и привело к печальному финалу. «Впервые о таком расстройстве объявила еще при жизни Есенина Айседора Дункан. Возможно, это был своего рода рекламный трюк — в то время поэтам и писателям модно было быть не от мира сего. И эмоциональность Есенина, надо полагать, тому способствовала. Интересно, что в анналах истории остался рассказ об одной бурной ссоре поэта с Айседорой в германском ресторане. Хозяину тогда сказали, что у Есенина припадок эпилепсии. Вызвали врача, который, поговорив с обоими, назначил успокоительное не ему, а... самой Дункан и даже дал поэту советы, как ее лечить, — пишет Ольга Гилязева в статье «Духу нет места в СССР», посвященной смерти Есенина. — Помимо версии «Есенин — сумасшедший» раскручивалась мысль о том, что поэт не смог «слиться до конца с путями революции», что его уход — это знак смерти всех неспособных идти в ногу с современностью. Творчество его оценивали как «пустой звук в литературе», «гниль и упадок», «лирика взбесившихся кобелей»... В нем начинают особо выделять тоску по ушедшему, чувство одиночества, находя в них признаки разлада «певца деревни» с городом».
О версии самоубийства говорит и официальное заключение. Напомним, что Сергей Есенин был обнаружен в номере «Англетера» повешенным на трубе парового отопления. Заключение, которое было сделано в 1925 году, гласило: «На основании данных вскрытия следует заключить, что смерть Есенина последовала от асфиксии, произведенной сдавливанием дыхательных путей через повешение. Вд [показать]авление на лбу могло произойти от давления при повешении. Темно-фиолетовый цвет нижних конечностей, точечные на них кровоподтеки указывают на то, что покойный в повешенном состоянии находился продолжительное время. Раны на верхних конечностях могли быть нанесены самим покойным и, как поверхностные, влияния на смерть не имели».
Впрочем, акт судебной медэкспертизы и протокол, составленный в гостинице участковым, стали аргументами для опровержения версии самоубийства теми, кто считает, что поэту помогли уйти из жизни. Например, часть исследователей утверждает, что эксперт Гиляровский вовсе не писал этого заключения, а участковый Горбов составил совершенно безграмотный документ, толком не осмотрел даже место происшествия, не описал беспорядок в номере и многие другие детали. Есть также версия, что и протокол писал вовсе не этот участковый.
В своей книге «Тайна гибели Есенина» Виктор Кузнецов публикует «Акт о самоубийстве Есенина», который «составил участковый надзиратель 2-го отделения Ленинградской милиции 28 декабря 1925 году рукой участкового надзирателя Н. Горбова».
«Согласно телефонного сообщения управляющего гостиницей гражданина Назарова Василия Михайловича о повесившемся гражданине в номере гостиницы. Прибыв на место, мною был обнаружен висевший на трубе центрального отопления мужчина в следующем виде: шея затянута была не мертвой петлей, а только одной правой стороной шеи, лицо было обращено к трубе, и кистью правой руки захватился за трубу, труп висел под самым потолком, и ноги от пола были около 1 1/2 метров, около места, где обнаружен был повесившийся, лежала опрокинутая тумба, а канделябр, стоящий на ней, лежал на полу. При снятии трупа с веревки и при осмотре его было обнаружено на правой руке выше локтя с ладонной стороны порез, на левой руке на кисти царапины, под левым глазом синяк, одет в серые брюки, ночную белую рубашку, черные носки и черные лакированные туфли. По предъявленным документам повесившийся оказался Есенин Сергей Александрович, писатель, приехавший из Москвы 24 декабря 1925 г.», — говорится в этом документе.
[показать]«Подписи первым расшифровал исследователь обстоятельств гибели Есенина Эдуард Хлысталов, в прошлом следователь по особо важным делам МВД, полковник милиции, — пишет Кузнецов. — В одной из своих публикаций он обоснованно заметил следующее: «Можно ли из указанного акта заключить о самоубийстве поэта? Категорически — нет. Документ составлен на крайне низком профессиональном уровне. Участковый надзиратель фактически не осмотрел место происшествия, не зафиксировал наличие крови на полу, письменном столе, стенах, не выяснил, чем была разрезана у трупа правая рука, откуда взята веревка для повешения, не описал состояние замков в двери, запоров на окнах, наличие ключа от замка двери, не отметил состояние вещей в номере (а они, судя по публикациям в газетах, находились в беспорядке)… он не приобщил в качестве вещественных доказательств веревку, бритву, другие предметы… Фамилии понятых вообще не записаны надзирателем в акте, следовательно, Горбов производил осмотр в одиночку, а потом дал подписать документ случайно подвернувшимся лицам. Акт не имеет отметок о времени его составления, о начале и окончании этого следственного действия».
Также сторонники версии убийства говорят о том, что Есенин вовсе не жил в «Англетере», что никто его там не видел. И действительно, нет ни одного документа, который бы зафиксировал его пребывание в гостинице. Правда, есть воспоминания людей, которые утверждали, что были у него в номере накануне гибели. Изучению этих материалов посвящены десятки статей — правдивы они или нет, сегодня уже установить очень трудно. Мы же при всем желании не сможем привести все аргументы, высказанные противниками и сторонниками официальной версии самоубийства, в одной статье. Но немаловажным является тот факт, что работа, которую вели на протяжении многих лет исследователи, привела к тому, что в 90-х годах прошлого века была проведена новая экспертиза.
В 1992 году после многочисленных публикаций, посвященных гибели Есенина, в бюро Главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава России официально обратился председатель Есенинского комитета ИМЛИ имени Горького Ю. Прокушев. Комитет попросил проверить все версии смерти Есенина. Экспертная группа, в которую входили три профессора судебной медицины, изучала все возможные материалы. «Мы изучили копию акта осмотра места происшествия, копию акта вскрытия тела, подлинные фотонегативы, семь гипсовых посмертных масок лица С. Есенина. Чтобы исследовать самую качественную из них, изготовленную скульптором И. Золотаревским на следующий день после смерти поэта, на которой видна каждая морщиночка, я специально ездил в Санкт-Петербург, в Пушкинский Дом», — рассказывал в интервью «Комсомольской правде» Сергей Никитин, который принимал непосредственное участие в этой экспертизе. 19 февраля 1993 года четыре эксперта подписали заключение, главным вердиктом которого стало подтверждение версии о само-убийстве.
Остановило ли это сторонников версии убийства? Нет, они продолжают свою кропотливую работу по поиску доказательств насильственной смерти поэта (на этот счет тоже существует несколько версий). Да и в народе, что говорить, в нее верят больше. Появляются новые статьи, фильмы, которые вновь подогревают интерес к судьбе поэта и его загадочной гибели в самом расцвете лет. Вокруг них разгораются новые страсти, и даже художественные произведения, которые никак нельзя считать документальным исследованием, становятся поводом для жарких споров и чуть ли не судебных процессов. Удастся ли когда-нибудь с уверенностью на сто процентов сказать, что же точно произошло в пятом номере гостиницы «Англетер»? Чем больше лет проходит с того трагического дня, тем труднее в это верится. 

Памяти Есенина


	

На Ваганьковском кладбище осень и охра,
Небо - серый свинец пополам с синевой.
Там лопаты стучат, но земля не оглохла -
Слышит, матушка, музыку жизни живой.

А живые идут на могилу Есенина,
Отдавая ему и восторг и печаль.
Он - Надежда. Он - Русь. Он - её Вознесение.
Потому и бессмертье ему по плечам.

Кто он?
Бог иль безбожник?
Разбойник иль ангел?
Чем он трогает сердце
В наш атомный век?
Что все лестницы славы,
Ранжиры и ранги
Перед званьем простым:
Он - душа-человек!

Всё в нём было -
И буйство, и тишь, и смиренье.
Только Волга оценит такую гульбу!
Не поэтому ль каждое стихотворенье,
Как телок, признавалось:
- Я травы люблю!

И снега, и закаты, и рощи, и нивы
Тихо, нежно просили: - От нас говори! -
Не поэтому ль так охранял он ревниво
Слово русское наше, светившее светом зари.

Слава гению час незакатный пробила,
Он достоин её, полевой соловей.
Дорога бесконечно нам эта могила,
Я стою на коленях и плачу над ней!

Виктор Боков

вверх^ к полной версии понравилось! в evernote
Комментарии (1):
Юрий, Во-первых С Наступающим Новым Годом. Здоровья и счастья желаю вам. А это моё посвящение Есенину, коль вы собираете о нём всё, написаное., оно не будет лишним в вашем багаже. Это посвящение вошло в мою книгу "Портреты и Судьбы. И таких в ней портретов 80. . ЗОЛОТЫЕ КУДРИ РОССИИ. (СЕРГЕЙ ЕСЕНИН.) (1895-1925) Он любил со сверстниками бегать По лугам. Там ночи коротал. Добрый взгляд дарил лошадке пегой, Мир большой глазами обнимал. Ловля рыбы в маленьких озёрах Доставляла радость в будний день. С пастухами уходил в дозоры. На чело печаль бросала тень. В зеркало Оки часами глядя, Грусть в воде старался растворить. Лошадей поить он ездил с дядей, Мог там дни и ночи проводить. Был он настоящим жизнелюбом, Бесконечность неба лицезрел, Рад в лесу был встретить лесоруба, Там от пряных запахов пьянел, Возвращался в город просветлённым, Избавляясь от тяжёлых дум. Был он в Константиново влюблённый. Городской был в тягость ему шум. Ароматы смол и листьев прелых Придавали духу больше сил. Музыку в жужжанье слышал шмеля, И всему сравненье находил. Летом он в деревне расслаблялся. Двор родимый был дворца милей. Как лихой извозчик, он врывался, Обуздав упряжкой лошадей. Проводил с отцом он сенокосы, Матери по дому помогал. Освежал лицо поутру в росах, Звёзды он не просто созерцал. Говорил он с ними, как с живыми, Пел негромко, как бы для себя, Он частенько с сёстрами родными На закате солнечного дня. Соловьям подсвистывал ночами, Глядя на подворье из окна, Состязался в пенье со сверчками. И вступала с ним в союз луна. Но в Москву отправившись в семнадцать, Покорить хотел столицу он, Оказавшись здесь судьбы скитальцем, Был он неудачами сражён. Первый брак Сергея был случайным, На работе встретился с женой. Был исход у лёгких чувств печальный. Рано обзавёлся он семьёй. Сына подарила ему Анна. С радостью его воспринял он. По утру вставал к ребёнку рано. Хоть семьёй он был отягощён, Сына он качал, баюкал песней. «Вот и я отец!» - твердил он вслух. Всё ему казалось интересным. Птицей рвался ввысь, воспрянув, дух. Вскоре охлажденье проявилось. Комплименты женщин слались вслед. Взглядами оказывалась милость. Отвечал на них стихом поэт. Впредь он первый брак считал ошибкой. В душу внёс волненья брак второй. Как мираж, была любовь их зыбкой. Страсти нарушали дум покой. Зинаида Райх была красивой. И её он к стенке ревновал. Был он до безумия ревнивым Он её в обмане обвинял. Обвенчавшись в маленькой церквушке, Он готов был с ней всю жизнь прожить. Вскоре родилась у них девчушка. Он не смог обмана ей простить. Ведь клялась она, что он был первый. Впредь в любовь он веру потерял. Расшалились у поэта нервы. Без причины гнев на ней срывал. Связывал с обманом неудачи И страдал от этого вдвойне Бурный взрыв страстей кончался плачем. Стал глушить он боль свою в вине. Ревность стала сущим наважденьем. Зинаиду бил он, оскорблял, Всякий раз потом просил прощенье, Но любовь из сердца изживал. Горек был разрыв их отношений. Сына не хотел Сергей признать. Непомерно пить стал юный гений, С безразличьем в связи стал вступать. И казалось, был судьбой он сломлен. Заглушал терзанья хмель вина. Бесприютен был он и бездомен. И была любимой в том вина. Не простила Зина оскорблений. Двух детей забрав с собой, ушла. Ей остались дети в утешенье. Вскоре и судьбу она нашла. Мейерхольд стал мужем ей и другом, Искренне любил её детей. И верна она была супругу. С ним всегда комфортно было ей. А Сергей всегда болел стихами. Золотились кудри, словно лён. В мир смотрел он грустными глазами. Был в семье крестьянской он рождён. Деревенский парень из глубинки. Красотой своей брал женщин в плен. Таяла от взглядов пылких льдинка. В огненной любви он был блажен. Падали к ногам его красотки. И творили чувства пируэт. Блок назвал Сергея самородком. Модным в Петрограде слыл поэт. На пути его была Галина. Ей не признавался он в любви. И терзала грудь её кручина. Был толпы кумиром визави. Позади оставлено потомство. Дети оставались от двух жён. Позже было новое знакомство. В знаменитость был Сергей влюблён. На пирушке их глаза столкнулись. Не случайно встретились они. Их сердца, как птицы, встрепенулись. В бездну полетели счастья дни. Оба они были бесшабашны. Он шептал ей: «Ты моя навек». Падший Ангел был пред ней бесстрашный. Был на старте чувств велик разбег. О любви глаза их говорили. Страсть напоминала ураган. И они её в вине топили, Поцелуи пили, как дурман. Нежностью он душу её полнил, Беззащитным показавшись ей. Сына ей погибшего напомнил. Был проникновенным взгляд очей. Не было в любви безумной фальши. Над душой, как видно, рок довлел. Хоть была Дункан на много старше, Чувств святых огонь в груди горел. Терпеливо на пороге ждала. Не был ею он ни в чём стеснён. Всю себя ему лишь посвящала. Пребывал в загулах часто он, Изъяснялся с ней он лишь по-русски, Ласками в глазах сгущая дым. Был знаком немецкий ей, французский Их сближал безумием интим. Им она гордилась, как звездою. Боль он причинял ей всякий раз. Взяв его в Америку с собою, Всюду выставляла напоказ, Сравнивала с Пушкиным Сергея. С ней себя он чувствовал в тени, Уходил в загул, не сожалея. Впредь на долго ссорились они. Как ни странно, всё она прощала, Жить не мысля дальше без него, Молча всё терпела, не роптала, Хоть на сердце было не легко. Хулиганил он и пил безбожно, Скатываясь, падая на дно. Становилась правда непреложной. Душу испоганило вино. Он друзьям раздаривал одежду, Предаваясь вольностям своим, Убивал последние надежды. Ей до боли горько было с ним. Деньги он растрачивал на женщин, Мог от скуки головы кружить. Раздавал он Айседоры вещи, Не стремясь любовью дорожить. Проводил беспутно дни и ночи, Возвращался ради денег к ней. Брали в плен её Сергея очи. Был на свете ей он всех родней. Кутежи, шампанское, подарки. Был готов всегда он принимать. А она терпела все нападки, Жизнь свою могла ему отдать. Пели во весь голос струны лиры, Красоте её сполна воздав. Танцовщица. Знаменитость мира. Лишь пред ним был кроток её нрав. Её танец с шарфом был любимым. Красоту любил он созерцать. Чувств восторг ни с чем был не сравнимый. Он в ответ стихи любил читать. Постепенно начались скандалы. Мог он Асейдору унижать. «Дунька, ну пляши.» Она плясала. Вскоре руки в ход он стал пускать. Для неё Есенин был, как Ангел. «Болен он»,- твердила она всем. Над её душой парил Архангел, Остроту смягчая всех проблем. Все шаги во благо принимая, Вышла она замуж за него. Но любовь, заметно угасая, Натиска не вынесла всего. «Как ты позволяешь обращаться?» - Говорили ей её друзья. И в итоге им пришлось расстаться. Изменила жизни курс ладья. Айседора вышла замуж вскоре. И Сергей другую полюбил. Приносил всем женщинам он горе. Был любим, но жил он без любви. Позже на пути он Софью встретил. Сердца ей кусочек подарив, Но душой он волен был, как ветер, Нараспашку бедам грудь открыв. Сохранила ему верность Софья. Любящей была она женой. Подарила жизнь ей долю вдовью. Дедом ей родным был Лев Толстой. Изменял Сергей и ей, как прежде. И как прежде, пил, гулял, кутил. Не сбылась последняя надежда. Рано он мечты похоронил. И сдавив верёвкою аорту, Жизнь, талант безвременно сгубил. В тридцать лет Сергей был найден мёртвым. Был погашен чувств безумных пыл. Мчали его кони вороные. Проходила жизнь порой, как сон. Лирика была души стихией. Посвятил её России он. Хоть была дорога жизни узкой, Голосам природы он внимал. Был он парень из глубинки русской. Пил по-русски, пел, любил, дышал. Был раним он, всем ветрам открытый. И по сути не был он злодей. Он в своих стихах искал защиту, На свободе, пел, как соловей. Всем страстям подвластен был без меры, Отражая каждый вздох в стихах. Для поэта не было предела. Он грешил и каялся в грехах. Безудержно он смеялся, плакал, Всё у жизни брал, всё отдавал. Многое в судьбе казалось знаком. И от счастья он вдвойне страдал. Взрывом отвечал на неудачи. Поднимаясь, падал, вновь вставал. Он не мог, к несчастью, жить иначе, Жизнь напоминала карнавал. Лишь Россию он любил безмерно. Ширь её просторов воспевал. Ей одной до смерти он был верный И её красой свой дух питал. Потрясён был мир нежданной смертью. Тайну унесла она с собой. Жизнь втянула в омут круговерти. Принесла лишь смерть душе покой, Для кумиров став великим горем. Кто-то даже с жизнью счёты свёл. На Ваганке был он похоронен. Дух приют божественный нашёл. Русь рыдала, сына провожая. Он дыханье чувствовал полей. И за гробом шла, толпа рыдая. Мир пленил он лирикой своей. Посадил он тополь рядом с домом. И до сей поры растёт он там. Тучи не пугают его громом. Моют росы тополь по утрам. К Айседоре смерть явилась в Ницце От удушья шарфом год спустя. Рок вписал печальные страницы. В жизни всё случается не зря. И Галина горе не стерпела. У могилы счёт свела с судьбой. Рядом с ним лежать она хотела, Чтобы обрести душе покой. 17.11.2010 [501x361]


Комментарии (1): вверх^

Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Гибель поэта и сегодня загадка? | СЕРЕБРЯНЫЙ_ВЕК - КЛУБ любителей русской поэзии ОТКРЫТ | Лента друзей СЕРЕБРЯНЫЙ_ВЕК / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»