В классической философии оформляется два принципиально альтернативные направления трактовки истины - одна из них основывается на принципе соответствия знания объективному положению дел предметного мира (Аристотель, Ф.Бэкон, Спиноза, Дидро, Гельвеций, Гольбах, Фейербах), другая - на принципе соответствия знания имманентным характеристикам идеальной сферы: содержанию Абсолюта (Платон, Гегель), врожденным когнитивным структурам (Августин, Декарт, кембриджские платоники), самоочевидности рационалистической интуиции (Теофраст), чувственным ощущениям субъекта (Юм), априорным формам мышления (Кант), целевым установкам личности (прагматизм), интерсубъективным конвенциям (Пуанкаре).
Фундаментальными проблемами в данной сфере выступали в классической философии проблема критерия истины, трактовка которого соответствовала принятому определению истины; проблема соотношения истины с заблуждением и абсолютной Истины с истиной относительной; а также проблема соотношения фактической и логической истин.
В неклассической философии происходит своего рода деонтологизация Истины: последняя лишается объективного статуса и мыслится как форма психического состояния личности (Кьеркегор), как ценность, которая «не существует, но значит» (Риккерт и в целом Баденская школа неокантианства), феномен метаязыка формализованных систем (Тарский), спекулятивный идеальный конструкт (Н.Гартман). В контексте философии жизни и философской герменевтики, дистанцирующих объяснение и понимание как взаимно исключающие когнитивные стратегии, феномен истины оказывается принципиально несовместимым с научным номотетическим методом (Гадамер) и реализует себя сугубо в контексте языковой реальности, что практически трансформирует проблему истинности в проблему интерпретации. Параллельным вектором неклассической трактовки истины выступает позитивизм, в контексте которого истина также трактуется как феномен сугубо языкового ряда, конституируясь в контексте проблемы верифицируемости
В постнеклассической философии постмодернизма проблема истины является фактически не артикулируемой, поскольку в качестве единственной и предельной предметности в постмодернистской философии выступает текст, рассматриваемый в качестве самодостаточной реальности вне соотнесения с внеязыковой реальностью «означаемого».
В философском пространстве постмодернизма осуществляется «теоретический сдвиг», приведший к акцентуации вопроса «о формах дискурсивных практик, артикулирующих знание» (Фуко). Трактуя познание как предельно удаленное от постулатов классической метафизики, Фуко обозначает статус истины в качестве своего рода «эффекта», который возникает в результате когнитивного волевого усилия (через процедуру фальсификации): «воля к истине... имеет тенденцию оказывать на другие дискурсы своего рода давление и что-то вроде принудительного действия». В контексте постмодернистской философии трансформируется понимание когнитивного процесса как такового: по оценке Тулмина, «решающий сдвиг, отделяющий постмодернистские науки современности от их непосредственных предшественников - модернистских наук, - происходит в идеях о природе объективности», заключающейся в переориентации с фигуры «бесстрастной точки зрения индифферентного наблюдателя» к фигуре «взаимодействия участника». В отличие от предшествующей гносеологической традиции, центрированной именно вокруг понятия истины, осмысленного не только в когнитивном, но и в аксиологическом ключе, постмодернистская модель познавательного процесса отнюдь не характеризуется подобной центрацией, - в постмодернистской системе отсчета истины воспринимается сугубо операционально (причем социально-операционально), по словам Фуко, «истина принадлежит этому миру, в нем она производится при помощи многочисленных принуждений, и в нем она имеет в своем распоряжении регулярные эффеты власти». Как это не парадоксально в постмодернизме истина возникает в результате фальсификации. Она связана с внешней силой, насилием власти, поскольку полностью принадлежит «миру сему». На этом этапе Истина не просто упраздняется, она искажается до полной своей противоположности. Отход от христианского понимания истины привел к её уничтожению и, что более страшно, к подмене истины ложью.