Сцена вторая.
Крейсер сепаратистов. Анакин и Оби-ван едут в лифте.
Анакин (канючит): Дядя Оби, мы уже скоро приедем?
Оби-ван: Ты должен быть терпеливым. Ты же джедай!
Анакин (хнычет): Ну сколько можно! Я уже хочу кого-нибудь убить. Можно, я поднимусь на какую-нибудь высокую точку и оборз... обозрю... ну, в общем, посмотрю, что там вокруг?
Оби-ван: Анакин, мы В ЛИФТЕ!
Анакин: Но я же джедай! (подпрыгивает, с криком "ки-и-и-ай!" разбивает кулаком потолок лифта; эффектно подтянувшись на кончиках пальцев одной руки, вылезает в дыру, поднимает голову, смотрит по сторонам, потом вверх, прыгает обратно в лифт)
Оби-ван (с сарказмом): Ну и что там?
Анакин: Шахта.
Оби-ван: Анакин, мы в лифте.
Анакин: Я должен. Я джедай.
Оби-ван: Ты долб...б.
Оби-ван нажимает кнопку "Вызов лифтера", из динамика раздается пиликанье.
Оби-ван: Ар-два, а ты лифт включил?
Голос R2D2 из динамика: пим-пили-пили-пилипим ("А нужно было?")
Оби-ван: Ар-два, ты тоже джедай?
Голос R2D2 из динамика: пили-пилипим-пилипим-пим! пим! пим! ("Вот чуть что, так сразу R2, R2...")
Оби-ван: Слушай, банка консервная, давай, действуй.
Голос R2D2 из динамика: пилилим-пим-пим ("Так вам лифт включить?")
Оби-ван: Ыыыыргх! Ар-два, может быть, тебе уже стоит сменить рингтон?
Лифт дергается. Оби-ван нажимает кнопку с надписью "Кают-компания. Специально для джедаев: спасателям Палпатина — сюда". Лифт трогается с места. Через несколько секунд останавливается. Двери открываются, в лифт со страшным лязгом закатывается генерал Гривус.
Гривус: Вы наверх?
Оби-ван: Можно и так сказать. У нас запланирована встреча на высшем уровне.
Анакин (Оби-вану, шепотом): Дядя Оби, это же Гривус!
Оби-ван: Ну да. А ты думал, кто? Пылесосик Ну-Ну?
Анакин (еще более трагичным шепотом): Может, убьем?
Оби-ван (заглянув в сценарий): Пока рано. Джедай должен быть терпеливым.
Лифт останавливается, двери открываются, Гривус выкатывается.
Анакин и Оби-Ван (хором): До свидания, генерал! Приятного вам дня!
Гривус (с металлом в голосе): Еще встретимся, мои маленькие джедайчики! (посылает верхней левой парой рук воздушные поцелуи)

Сцена третья.
Кают-компания крейсера сепаратистов. В камине тихо потрескивают секретные документы, звучит приятная музыка. Палпатин и граф Дуку играют в шахматы. Лицо Палпатина прикрыто капюшоном. Двери открываются, входят Оби-ван и Анакин. Вид у них усталый, но довольный. В ногу Оби-вана вцепился маленький злобный робошушпанчик. Он пытается покусать Оби-вана, но тот не обращает на него внимания. Наконец, батарейки шушпанчика садятся, и он отваливается.
Оби-ван (показывает пальцем на Палпатина, тыкает в бок Анакина): Мне кажется, это Дарт Сидиус.
Анакин: Ммм... А по-моему, это их светлость Верховный Канцлер Палпатин.
Палпатин: Ах, простите-простите. Забылся. (откидывает капюшон)
Оби-ван: Да, действительно, Палпатин. А я уж, было, подумал...
Палпатин: Обознатушки-перепрятушки! (показывает Оби-вану язык) Ну что, орлы! Спасать меня будем?
Анакин: Без проблем. А от кого?
Палпатин: От него (кивает в сторону графа Дуку).
Дуку: Но позвольте, владыка Си..., то есть, господин канцлер! У нас еще партеечка недоиграна.
Палпатин: Обождет. Действуй, Аня!
Анакин: Я, все-таки, предпочитаю, когда меня называют Анакином. Ну, в крайнем случае, Аником. Но "Аня" — это уже слишком.
Палпатин: Не выкаблучивайся, мой сладкий. Я жду твоего Разящего Удара. Ты же джедай!
Анакин: А дядя Оби говорит, что я долб...б.
Палпатин: В сущности, какая разница?
Анакин, поразмыслив, встает в боевую стойку. Вращает глазами.
Анакин (ко всем): Ну как? Впечатляет? Я же джедай!
Палпатин: Еще как! Бгаво! Бгаво!
Граф Дуку (со скепсисом): Ага. Ага. Я уже неоднократно обделался от страха. Хо-ро-шо.
Анакин встает во вторую боевую стойку, выхватывает что-то цилиндрическое из кобуры на поясе, направляет на графа Дуку, нажимает кнопку. Яркий свет проливается на лицо графа.
Оби-ван: Анакин! Ну сколько раз тебе повторять?! Меч — слева!! Фонарик — справа!!!
Анакин прячет фонарик, достает лайтсейбер, направляет его точно графу дуку в глаз. Другой рукой, чтобы не сбить прицел, нажимает на черенке меча кнопочку. Из рукоятки вырывается блестящий голубоватый спецэффект. Граф Дуку продолжает стоять, не шевельнувшись.
Анакин: Йахахахаха! Это был Разящий Удар! (графу Дуку) Падай! Ты убит!
Граф Дуку: Позвольте-ка. То есть как — убит?!
Анакин: Убит!
Оби-ван (достает сценарий, листает, надевает очки): Секундочку... Та-а-ак, где же это место... Вот! (читает) "Анакин наносит Разящий Удар, граф Дуку падает" (графу Дуку, удивленно) Да, действительно. Вы убиты. Так здесь написано. Ничем не могу помочь.
Граф Дуку (гневно): Но как? Как? Как так можно?! У меня же было всего две минуты экранного времени и три реплики! Ну что за режиссеришки, что за поганый народец! А ведь когда-то у меня был свой собственный трейлер с двуспальным гробом! Стакан свежей крови три раза в день! Я был лучшем Дракулой к западу от Карпат! А сейчас?! Нет, вы только посмотрите! Этот... Этот мерзкий бородатый новозеландский колобок! Он меня вырезал! Вы! Ре! Зал! И ты ничем не лучше!
Лукас: Не лучше чем?
Граф Дуку: Ты пафосное ничтожество! Сагописец! Ты Эду Вуду в подметки не годишься!
Лукас: Еще слово, и от тебя останутся только желтые буковки, уползающие вдаль в самом начале фильма. (угрожающе заносит карандашик над сценарием) Падай!
Анакин, Оби-ван, Палпатин (скандируют хором): Падай! Падай! Падай!
Граф Дуку плачет, медленно оседает на пол. Слышны всхлипы и вздохи.
Палпатин: Ну вот, таперича, когда этого надоедалу сплавили, можно и немного пошалить. Правда, детка? (звонко хлопает Анакина по заднице)

Сцена третья-с-половиной.
Музыкальная интерлюдия. Граф Дуку, лежа на полу, поет арию Ленского. Стивен Спилберг в зале плачет.

Сцена четвертая.
Анакин и Амидала стоят на фоне обоев для десктопа. Где-то на заднем плане видны пролетающие спецэффекты. Анакин увенчан славой.
Амидала: Мой герой! Мой сладкий долб... то есть, джедай! Мы не виделись целую вечность! А у меня для тебя потрясающая новость!
Анакин: Ты сменила прическу? Я заметил. Эти загнутые баранками какашки у тебя на голове просто обворожительны. Это ручки, чтоб держаться? Прелестно!
Амидала: Спасибо, милый. Но я не об этом. У нас будет ребенок!
Анакин: О...ть Дайте два.
Амидала: Да без проблем. Два так два.
Анакин: Но как?! Мы же не виделись целую вечность!
Амидала: Ты же сам присылал свою мне фотографию.
Лукас (помрежу): Слушай, что за ахинею они несут? Кто это написал?
Помреж белеет лицом. Молчит. Лукас вскакивает со своего стульчика, поворачивается к съемочной группе.
Лукас (на крике): Я еще раз спрашиваю! Кто? Это?! Написал?!!
От съемочной группы отделяется маленький человечек в очочках и с папочкой подмышкой. Это редактор.
Редактор: Вы.
Лукас: То есть как? У меня здесь была философская дискуссия. О природе мирового ЗлЪа. А получилась какая-то Санта-Барбара.
Редактор: Ну, дискуссия была сначала. А потом случилось две неприятности. Во-первых, на сценарий нассал кот. А во-вторых, этот, гхм, джедай (показывает на Анакина) не мог выучить текст. Слово "гносеологический" он не может произнести, даже если его написать большими буквами на картонке. Так что я тут слегка поправил, вы уж простите. Я уволен? Будем переснимать?
Лукас (чешет бороду): Да чего уж там... Оставим. Нарисуем рядышком какой-нибудь спецэффект, никто их и слушать не будет. Но стоимость спецэффекта я вычту из твоей зарплаты. Продолжаем. Мотор!
Анакин и Амидала долго-долго смотрят друг другу в глаза. Над их головами по небу проплывает рояль. Стивен Спилберг в зале плачет.

Сцена пятая.
Заседалище Совета Джедаев.
Йода: Предчувствия дурные меня у. Спасли канцлера мы, быть может а стоило и не.
Магистр Виндоус: Ха! Ребята! Вы тоже видите большую говорящую мохнатую зеленую лягушку?!
Джедаи (хором): Гы! Гы! Гы!
Оби-ван: Нет, не видим! Видим зеленый экран.
Джедаи (хором): Гы! Гы! Гы!
Йода: Шуточки джедайские ох ваши уж эти мне. Скрылся а Гривус генерал тем меж где-то. Оби, и обезвредить найти должен ты он.
Анакин: А может, я?
Йода: Обезвереживать ты будем эпизоде шестом в. А пока Оби справится этим с.
Оби идет к выходу, открывает дверь, в зал заседаний вваливается (в буквальном смысле этого слова) Палпатин. Оказывается, он все это время подслушивал под дверью.
Палпатин: Извините, ах. Я помешал не? Украсть на секундочку хочу Анечку вас у. Тьфу. Йодина манера речи заразна. В общем, Анакинчик, как построите ваши планы, заскочи ко мне покормить рыбок, договорились?

Сцена шестая.
Кабинет канцлера Палпатина. На столе канцлера — табличка, с одной стороны она белая, с другой — черная. На белой стороне написано "Верховный канцлер Палпатин". На черной — "Его всемогущество Владыка Тьмы Дарт Сидиус". Палпатин сидит в кресле, закинув ноги на стол, и красит ногти черным лаком. Раздается стук в дверь. Палпатин убирает ноги со стола, придает лицу государственное выражение, поворачивает табличку черной стороной к себе.
Палпатин: Входите, открыто.
В дверь снова стучат.
Палпатин: Да входите уже!
Следует новая череда ударов в дверь. Дверь слегка прогибается, потом начинает ходить ходуном. Наконец, с последим мощнейшим ударом (видимо, все-таки пнули ногой) она распахивается. Входит Анакин.
Палпатин: Анечка, солнышко, здравствуй! Ведь я же тебе уже говорил: на себя!!
Анакин: Извините, вашбродь. Я не устаю познавать все премудрости джедайской науки.
Палпатин: Ладно, оставим. Пустое. Садись, располагайся.
Анакин: Мы будем кормить рыбок?
Палпатин достает из ящика стола банку шпрот и краюшку хлеба. Вспарывает банку лайтсейбером, начинает крошить хлеб и сыпать в банку хлебные крошки.
Анакин: Так у вас нет аквариума?
Палпатин: Ты догадлив. На самом деле, я пригласил тебя, чтобы поговорить о самом сокровенном. Я хочу, чтобы ты рассказал мне обо всем интимном, что тебя беспокоит. О тайных желаниях. О фантазиях. Скажи мне, тебе снятся сны?
Анакин: Да, вашбродь. Мне вчера принснился сон...
Палпатин: О том, что ты — жидомасон? Ха! Ха! Ха! Нет. Ты никогда не думал о том, что быть другим — это нормально?
Анакин: М-м-м... К чему это вы клоните?
Палпатин: Клоним, клоним. Клоны нам тоже ой как понадобятся... Но, понимаешь, небольшая часть джедаев уже в детстве понимают, что они — другие. Им не нравится то же, что остальным юным падаванам, на своих товарищей по играм они начинают смотреть несколько по-другому, фантазируя, сколько интересных вещей они могли бы проделать с ними с помощью лайтсейбера. По статистике, у каждого четвертого джедая был хотя бы один подобный опыт. Когда-то в древности это считалось нормальным. Мы владели миром! Хотя тее времена давно прошли, все равно, один из двадцати — наш! Не хочешь к нам присоединиться?
Анакин (в сторону): Вот говорил мне Оби, не пей коньяк с канцлером, потом что-то болеть будет. И подмигивал еще так нехорошо. Как теперь разобрать, что он имел в виду... Совесть, наверно. (Палпатину) И что мне за это будет? Триста баксов за два часа?
Палпатин: Нет, ну что ты, дурашка. Это только сначала. А потом ты будешь богатым, влиятельным, вся сила и могущество нашего сообщества будет у твоих ног. Хочешь, устроим теб в шоу-бизнес или фэшн-индустрию. Наших там особенно много. Или будешь Злым Властелином, как я. Запишем тебя на курсы Злых Властелинов, ты там научишься правильно носить на голове ведро, не запинаться о кожаный плащ и томно пыхтеть. Айда к нам, вода отличная!
Анакин: Так вы — Злой Властелин?
Палпатин (ухмыляясь): Хе! Хе! Хе! Ага. Я тебе визитку давал?
Анакин достает из кармана визитку, разглядывает ее.
Палпатин: А теперь, Анюта, — переверни.
Анакин переворачивает визитку, читает по складами: "Дарт Си-ди-ус, вла-ды..." Меняется в лице, выбегает из кабинета с криком: "А царь-то ненастоящий!"

Сцена шестая-с-половиной.
Музыкальная интерлюдия. Палпатин нежно глядит вслед Анакину. Вступает оркестр. Палпатин запрыгивает на стол, поет, пританцовывая: "Ай уонна би ловд бай ю, джаст ю! Нободи элс, бат ю! Тирли-тирли-тирли-ту! Пу-пу-пи-ту! Пау!" На последнем "Пау" спрыгивает со стола. Вентилятор, зачем-то вделанный в пол, раздувает полы его мантии. Палпатин, слегка прогнувшись, придерживает мантию. Из-под развевающейся мантии кокетливо проглядывают железные трусики.
Стивен Спилберг в зале рыдает, достает из кармана платок, шумно сморкается в него.

Сцена седьмая.
Анакин бежит по коридору во дворце Палпатина. Замечает, что вдали что-то темнеется. Подбегает ближе, видит, что это — магистр Виндоус.
Анакин: Магистр, Sith happens!
Виндоус: Уоссап, май янг браза?
Анакин: Канцлер делал мне всякие странные предложения. А еще он смотрел на меня сальным взглядом. А еще он — Злой Властелин (плачет)
Виндоус: Йо! Злой Властелин? Это круто. А чем докажешь?
Анакин: У него на визитке написано! (плачет)
Виндоус: Ну, раз так... Джедаи, за мной!
Анакин, Виндоус и парочка джедаев-слонопотамов вламываются в кабинет Палпатина. Палпатин делает прыг-скок, набрасывается на слонопотамов, отгрызает им головы.
Виндоус: Ой.
Палпатин: Не "Ой", а средоточие мирового ЗлЪа.
Анакин: Спорим, не подеретесь?
Палпатин: Глазастик, постой пока в сторонке. Мы с дядей выясним, кто тут джедай.
Виндоус и Палпатин катятся кубарем, дают друг другу оплеухи, возвышенно матерятся. Словом, идет ожесточенная схватка. Наконец, Виндоус швыряет в Злого Властелина пепельницей. Пепельница рикошетит от головы Палпатина, разбивает окно. Палпатин падает.
Виндоус (наклоняясь над Палпатином): Сдавайся!
Палпатин: И не подумаю! (делает Виндоусу "козу") Идет коза рогатая за малыми ребятами. У-тю-тю-тю!
Из его растопыренных пальцев вылетает синенький спецэффект. Палпатин меняется в лице. Виндоус падает. Потеряв равновесие, летит наружу вслед за пепельницей.
Анакин: Ну, вот, теперь мы так и не узнаем, что было в чемодане Марселаса Уолласа.
Палпатин: Вот еще, ерунда какая. Зато подтяжку лица бесплатно сделал. Детка, ты принял решение?
Анакин: Теперь вы — мой герой! У меня просто нет другого выбора.
Палпатин: Чудесно! Вот за что люблю джедаев, так за умение выбирать из одного варианта. Теперь ты будешь Дарт Вейдер!
Фанаты в зале (аплодируя, подпевают сундтреку): Тум-тум-тум-пум-пурум-пум-пурум.
Анакин: А почему Вейдер?
Палпатин: О! Мы наденем на тебя замечательный блестящий вейдер. А в руки дадим лопайтер. Хотя нет, лопайтер — это уже лишнее. Лучше повесим тебе на пузцо такую штучку с кнопочками и лампочками. И обязательно BDSM-прикид, да. Ты будешь похож на Чорного Телепузика, выбравшего сторону Аццкой Сотоны.
Анакин (хлопает в ладоши, радуясь): А погромы будут?
Палпатин: Разумеется. Вот тебе мое первое Чорное Задание: дуй в эту вашу синагогу, устрой избиение младенцев.
Анакин уходит. Палпатин достает мобильник, нажимает кнопку вызова.
Палпатин: Всем клонам! Внимание всем клонам! Приказ Шестьсот Шестьдесят Шесть!
1-й клон: А Приказ Шестьсот Шестьдесят Шесть — это что?
2-й клон: А Шестьсот Шестьдесят Шесть — это с начала или с конца?
3-й клон: А номер приказа вы дали в шестнадцатеричной системе счисления?
4-й клон: А начинать прямо сейчас?
5-й клон: А джедаев убивать сразу, или сначала помучить?
6-й клон: А предыдущие шестьсот шестьдесят пять приказов надо выполнять?
7-й клон: А с Ольгой Хлебниковой что делать?
Палпатин: Какая сволочь прошила клонам программу флешмоба? Усачев, ну что за sith?!

Сцена восьмая.
Оби-ван вскачь преследует генерала Гривуса. Оби оборудован Лошадкой. Судя по ее облику, Лошадка — дитя порочной любви Годзиллы и воспаленного сознания художника по спецэффектам. Из-под хвоста Лошадки торчит крышка R2D2 — он выполняет там традиционные навигационные функции.
Оби (издает храбрый клич): Гривус, не уйдешь! Четыре ноги — это значительно шустрее, чем восемь!
Лошадка: Тыгыдым-тыгыдым-тыгыдым!
Они мчатся. Они почти настигают Гривуса, но от цели их отделяет яма. На дне ямы что-то копошится. Возможно, это Галактические Копошунчики, но, скорее всего, просто дроиды — отходы спецэффектого производства. На краю ямы Лошадка замирает как вкопанная.
Оби-ван: Я джедай, я перепрыгну!
Лошадка (меланхолично щиплет радиоактивную травку): Угу.
Оби-ван: Нет, я все-таки джедай, я перепрыгну!
Лошадка (с набитым ртом): Ты джедай, ты и прыгай.
Оби-ван: Ар-два, режим вибрации!
R2D2, радостно пиликает, включает режим вибрации и старается ввинтиться поглубже. Лошадка делает большие глаза и перемахивает ямку, сталкиваясь нос к носу с Гривусом.
Лошадка (разглядывая Гривуса): Смотрите, Ар-два, какого прелестного боевого генерала можно соорудить из обычной швейной машинки "Зингер" и колхозной сноповязалки.
Оби-ван спешивается. Гривус ощетинивается блестящими штучками, выпускает антеннки, жвальца и щупальца, хватает четырьмя верхними руками лайтсейберы, изгибает колени многочисленных ног, начинает кататься вокруг Оби-вана, быстро-быстро махать лайтсайберами, поднимая метеоритную пыль. Он донельзя хаотичен. Оби-ван некоторое время наблюдает за ним, потом не выдерживает.
Оби-ван: Гривус, перестаньте. Хватит вести себя, как бешеная газонокосилка. Давайте все обсудим, мы же с вами интеллигентные... э-э... враги. Давайте без этой механистичности. Тем более, у меня к вам есть вопрос.
Гривус (останавливаясь): Интересно. И какой же?
Оби-ван: Как вы это делаете?
Гривус: Что именно?
Оби-ван: Ну, все это. Вот в режиме перемещения вы сначала левую переднюю ногу ставите, а потом правую заднюю, или наоборот? А руки у вас движутся сначала по часовой стрелке, а потом против?
Гривус (чешет щупальцем хромированный затылок): Э-э-э...
Оби-ван: А верхние щупальца работают в синхроне с нижними или в противофазе?
Гривус: Вы знаете, если честно, я никогда об этом не задумывался. Дайте-ка, попробую вам показать. Так. Сначала ставим первую переднюю правую ногу. Вот так. Потом — заднюю правую. Потом заносим второе верхнее переднее щупальце. Так. А теперь? Ах да, теперь нужно аккуратно поставить вторую заднюю правую. Во-о-от та...
Гривус пытается поставить ногу, окончательно запутывается в себе, падает. Если бы у дроидов был комок нервов, он бы примерно так и выглядел.
Гривус (лежа): Нет, постойте-постойте. Значит, сначала надо было действовать иначе. Сначала — второе верхнее левое щупальце, главное, не выронить лайтсейбер, потом нижним задним придержать вторую ногу слева, потом включить сервомоторы туловища, потом... потом... потом...
Оби-ван: А операционка у вас многозадачная? Вот попробуйте мне сейчас сказать, сколько будет корень квадратный из трех тысяч семнадцати? А вот эта зелененькая кнопочка у вас зачем?
В голове Гривуса что-то щелкает, он отключается и затихает. Над ним поднимается легкий дымок. С ним покончено.
Лошадка (меланхолично): Читер ты, Оби.

Сцена девятая.
Галактическая дума. На трибуну карабкается Палпатин. Звукорежиссер выкручивает ручку "Уровень Пафоса" до упора. На галерке два сенатора играют в космический бой.
1-й сенатор: Бэ-семь.
2-й сенатор: Убил. Смотри, а что это там такое на трибуну лезет?
1-й сенатор (близоруко щурится): Где?
2-й сенатор: Да вон, внизу. Что-то такое в капюшоне, анорексичное, бледное, как Кащей Бессмертный, какая-то блямба сморщенная вместо лица. Носа нет.
1-й сенатор: Хм. Майкл Джексон?
2-й сенатор: Ладно, плевать. Стреляй лучше. Твой ход.
Палпатин (с трибуны): Ну что, карапузики! Хе-хе. Мы тут посовещались и я решил: будем строить вертикаль власти. Во-первых, я решил сменить имя. Так что зовите меня теперь просто: Ваше Величество. Во-вторых, выборы по одномандатным округам отменяются. А то одна манда здесь явно засиделась. Не будем показывать пальцем, хотя это Юлия Тимо..., то есть, Амидала. А ну-ка встала и ушла отсюда. На пресс-конференцию к Злым Властелинам надо приходить падгатовленными! Хе-хе! В третьих, о джедаях. Не Галактику они получат, а от мертвого осла уши!
Палпатин нажимает на трибуне кнопку, над ним загорается огромная светящаясь надпись: APPLAUSE. Сенатское большинство, дроиды из партии Единая Галактика, апплодируют, кричат, устраивают овацию.
Амидала: Вот так и умирает демократия. Под гром аплодисментов.
Лукас (редактору): Что, опять кот?
Редактор: Угу.
Амидала: Так. Оранжевые флаги у нас есть. Речевки выучим. Но революции нужен лидер. Пойду, рожу кого-нибудь.

Сцена десятая.
Геноцид джедаев. Саундтрек: тоненький голосок произносит детскую считалку: "Десять падаванов пошли купаться в море, десять падаванов резвились на просторе..."
Симпатичная негуманоидная джедайша принимает душ. Крупный план: мыльная пена эротично покрывает мохнатые сиськи. Общий план: Крававая Гэбня отдергивает душевую занавеску и наносит в спину джедайше восемь разящих ударов лазерным штопором. Саундтрек: прерывистый то ли писк, то ли птичий крик. Крупный план: зеленая кровь утекает в сливное отверстие.
Солнечный день. Лужок. Пасутся коровки. Двое милых негуманоидных джедаев, юноша и девушка, гуляют и резвятся. Юноша собирает цветочки, сплетает венок из ромашек и надевает его на рога девушке. Но чу! Слышен шум моторов. Что это? Над ними на вертолете зависает Крававая Гэбня и сбрасывает на них рояль из четвертой сцены. (Уж если у нас появился рояль, он ведь должен выстрелить, не так ли?) Крупный план: из-под рояля торчит маленькая приплюснутая ножка (с копытцем) в белой туфельке.
Спальня. Полумрак. На кровати распластан мужественный негуманоидный джедай. Крупный план: когтистая лапа джедая прикована наручником к изголовью кровати. Кровать ритмично поскрипывает, слышны стоны: джедай занимается со своей подружкой Животным Сексом при помощи пишущей машинки. По этому реквизиту мы можем судить, что подружка джедая — известная писательница. Крупный план: дамская рука достает из-под кровати лазерный нож для колки льда. Раздается крик. Крупный план: рука в наручнике сначала вздрагивает, потом затихает. Как мы уже догадались, никакая она не писательница, а самый что ни на есть настоящий агент Крававой Гэбни.
Стивен Спилберг в зале, превозмогая рыдания, пытается проглотить размоченный в слезах попкорн.

Сцена одиннадцатая.
АдЪ. Воздух пропитан запахом жженых тряпок. Посреди АдЪа высится Анакин. Его лицо выражает. Шея испачкана кровью джедайских младенцев. Приземляется звездолет, из него выходит Оби-ван и выкатывается R2D2.
Оби-ван: Анакин, вернись в семью!
Анакин: Нет. Падаваны. Я их убил. И съел.
Оби-ван: Ну, раз так, нам нужно выяснить отношения. Выбирай оружие.
Анакин: Бой подушками. Или плевки в мишень.
Оби-ван: Может, решающая партия в крестики-нолики?
Анакин: Раскладывание пасьянса?
Оби-ван: Бег в мешках! Или лайтсейберами померяемся.
R2D2: пилили-пим-пили-пи ("Ребята, а может ну его? Давайте мириться. Светлая сторона, темная сторона — кому какая разница? Сила ночи, сила дня — одинакова хуйня.")
Анакин: О! Я придумал. Метание карликов на дальность — это то, что надо!
R2D2 возмущенно пиликает, в его корпусе открывается дверца, сквозь нее из образа выходит Кенни Бейкер.
Кенни Бейкер: Пили-пили-ли-ли! Пип! Пип! Пип! ("Нет, вы только послушайте, это переходит всякие границы. Мало того, что за какие-то пригрешения я получил этот эцих с гвоздями на тридцать лет. Мало того, что я за это время почти разучился разговаривать по-человечески. Так теперь они решили просто меня кинуть! Это возмутительно!")
Лицо Кенни Бейкера наливается кровью, он разбегается, пытается допрыгнуть до лица Анакина, чтобы влепить пощечину. Анакин рефлекторно, одним елеуловимым взмахом лайтсейбера рубит лилипута в капусту. В фарш. В мясо.
Лукас: Ну вот. Они убили Кенни. И что нам теперь делать? (монтажеру) Отмотай-ка назад. Пусть уж все будет по-старинке, на мечах. Без этих новомодных фиглей-миглей. Это будет самая эпичная дуэль в истории кино. И самая длинная.
Оби-ван и Анакин начинают эпичную дуэль: бэнг-бэнг.
1-й фанат в зале: Что-то мне подсказывает, что здесь никого не убьют.
2-й фанат в зале: Кончай спойлерить!
Оби-ван размахивается как следует, отсекает Анакину обе ноги. Анакин падает ниц, стукается головой о край пылающей расселины.
Оби-ван (салютует лайтсейбером, с гордостью): О! А теперь оставшиеся в живых могут уносить ноги. Кроме тех, которые я отрубил — они мои! (разворачивается, пытается уйти)
Анакин (на последнем издыхании): Добей меня, браток!
Оби-ван делает мечом взы-взы, отсекает что-то от Анакина.
Анакин (на последнем издыхании): Спасибо, браток!
Оби-ван берет под мышку R2D2, марширует прочь с высоко поднятой головой.
Из-за камушка появляется Шкажочное Шушчештво довольно жалкого вида: ростом с сидящую собаку, тощее тельце обтянуто серой кожей, ручки-веточки, ножки-палочки, в огромных влажных глазах читается вся скорбь Народа Книги. Нет, это не Палпатин. Шушчештво наклоняется над Анакином, треплет его за дымящийся лацкан.
Шушчештво (шепелявя): Э-эй, Марес-с-сьев, очнис-с-сь!
Анакин (на последнем издыхании): Чаво тебе? Дай помереть спокойно.
Шушчештво: Я давеча где-то здесь колечко обронил. Не попадалос-с-с-сь?
Анакин (на последнем издыхании): Уйди. Я знаю, ты — предсмертный глюк.
Шушчештво: Ну ладно. Будем ис-с-с-скать. Цып-цып-цып, моя прелес-с-с-сть... (облизывается, пытается оторвать у Анакина кусочек обугленного ушка, Анакин из последних сил шипит на него; шушчештво сбегает)
Из-за кадра выходит Палпатин. Его сопровождает свита — Крававая Гэбня.
Крававая Гэбня (поет, пытаясь поэффектнее представить появление императора): Пум-пум-пум-пам-парам-пам-парам.
Палпатин: Ах, Дартик, ах, мой мальчик! Что с тобой сделал этот мерзкий Оби! Ты похож на сапоги всмятку. Я вижу, тебе пришлось жарковато. Ну ничего, у меня для тебя есть подарочек.
Анакин (на последнем издыхании): Какой?
Палпатин: Скакалка! (Хихикает) Ладно, шучу, шучу. Это маска сварщика. (Крававой Гэбне) Ребята, выносите его!

Сцена двенадцатая.
Госпиталь. Амидала рожает, вокруг нее снует летающий дроид-повитуха. Оби-ван и Йода болеют.
Оби-ван и Йода (скандируют): Шай-бу! Шай-бу!
Амидала поднатуживается, из нее вылетает младенец. Дроид-повитуха во вратарском рывке ловит ребенка.
Амидала (на последнем издыхании): Лю-ю-ю-к!
Оби-ван: О! Люк! Все, знакомьтесь — это Люк! Люк, знакомься, это — все!
Амидала (на последнем издыхании): Лю-ю-юк! Лю-ю-юк! Люк вот ю дан ту ми, Энэкин! (ее никто не слушает)
Дроид-повитуха (кричит Амидале в вагину): Следующий!
Амидала поднатуживается, раздается легкий чпокающий звук. Это Лея.
Йода: Кажется мне, детей стоит разделить нам.
Оби-ван достает лайтсейбер замахивается над младенцем-Люком.
Йода: Постой, Оби-ван. Не смысле в этом разделить.
Оби-ван: Ах, да. Простите, сенсей. Тогда девочку следует отправить на Татуин.
Йода: Тату-инн? Звучит как название отеля лесбиянок для. Лучше мальчика отправим мы туда.
Дроид-повитуха: Ну вот, кажется и все. Мы ее теряем.
Оби-ван: Может, дефибриляция?
Дроид-повитуха: Нет. Она не хочет жить.
Лукас (вопросительно смотрит на редактора): Э-э-э?
Редактор (разводит руками, пожимает плечами): Ну вот так.
Амидала: Постойте-постойте! Мы так не договаривались. Я хочу.
Дроид-повитуха: В сценарии написано, что ты не хочешь (душит Амидалу подушкой).

Сцена двенадцатая-с-половиной.
Музыкальная интерлюдия. Амидалу накрывает видением. Ей лет тринадцать-четырнадцать, она на родной планете. Солнечный день, она выходит на лужайку перед домом, нежно сжимая в руках кадку с фикусом. Роет ямку, вынимает фикус из кадки, сажает его в землю. На ее глазах выступают слезы. Звучит музыка Стинга.

Сцена тринадцатая.
Логово Императора. Посреди логова воздвигнут костюм Дарта Вейдера. Генератор Зловещего Пыха у него на груди издает мрачные звуки. Где-то внутри костюма прячется Анакин. К костюму приставлена лесенка. Палпатин взбирается по лесенке, стучит три раза Дарту Вейдеру в маску. Удары отзываются гулким эхом.
Палпатин: Тук-тук-тук! Есть там кто?
Дарт Вейдер: Пых. Пых. Пых.
Палпатин: Вставайте, лорд! Нас ждут великие дела! Галактику завоевывать будем? Наводить страх и ужас будем? Детишечек пугать будем?
Дарт Вейдер: Пых. Дяденька. Пых. Вот вы мне всякие вопросы задаете... Пых. А я ведь на самом деле не настоящий сварщик. Пых.

Сцена тринадцатая-с-половиной.
Музыкальная интерлюдия. Дарт Вейдер поет веселую песенку голосом Тиля Линдерманна.
В голове моей железки,
Да! Да! Да!
Ножки держатся на лесках,
Не! Бе! Да!
А зато пытелки, свистелки, шипелки,
А также зловещие шумелки
Сочиняю я неплохо иногда.
Да!
Стивен Спилберг в зале утирает слезы, с бороды у него что-то течет, его плечи вздрагивают.

Сцена четырнадцатая.
Раннее утро. Татуинская пустыня. Рядом с пластиковой хижиной стоят, держась за руки, дядюшка Оуэн и тетушка Беру. Звучит характерная тема композитора Гии Канчели. Приземляется пепелац, из него выходит Оби-ван. Он держит на руках младенца. Дядюшка и тетушка приседают.
Дядюшка и тетушка: Ку-у-у-у!
Оби-ван: Я где-то на этой планете не так давно ребеночка забирал. Вот, возвращаю. Почти такой же, только новенький (отдает ребенка дядюшке, возвращается в пепелац; пепелац улетает).
Занимается заря. Дядюшка и тетушка долго-долго смотрят на зеленый экран; встающее над пустыней солнце проливает на него первые утренние лучи. Оуэн и Беру снова берутся за руки. За их спинами маячит Чумазик.

Конец