«Мою семью увести решил, — с ужасом понял Шершень. — А Марыська-то его слушает, не гонит. Вот дурная кошка. К ничейной бабушке не пошла, а к неизвестному мужику переселиться вроде и не против!»
Ничейную бабушку нашел Шершень. Случайно нашел. Она сидела у распахнутого окна на первом этаже и кормила толстых глупых голубей.
«Опа, какая удача!» — подумал Шершень, прижал треугольнички ушей к голове, пригнулся, полосатый хвост хищно заходил из стороны в сторону...



Прыжок! Не повезло. Хорошо, что не видел никто, как от великого охотника Шершня ушла добыча.

В прямом смысле слова ушла. Потому как некоторые птахи даже не потрудились взлететь. Просто разбежались в стороны и скучающе наблюдали за здоровым серым котом.

«Старею, — подумал Шершень. — Фигушки раньше бы вы от меня спаслись…»

— Ох, бандит, — послышалось из окошка. — Иди покормлю. С голодухи, небось, голубей гоняешь, — говорила ничейная бабушка.

Но только Шершень тогда не знал, что она ничейная. Это открылось позже...

А в тот солнечный августовский день он, изменив своим вольным кошачьим принципам, вспрыгнул на подоконник первого этажа и даже позволил старушке себя погладить.

«Пусть уж лучше меня кормит, чем этих крылатых крыс!» — подумал Шершень.

Бабушка была не против. Поставила перед котом блюдце с благоухающим рыбьим хвостом, налила воды в миску.

— Ты приходи еще, — предложила она, когда Шершень смел угощение и собрался восвояси.

«А как же, конечно, приду», — муркнул кот и спрыгнул с подоконника.

Свое обещание Шершень сдержал. Каждый день он теперь запрыгивал в окошко первого этажа. Бабушка его ждала. Кормила, поила.

И однажды, пока кот трапезничал, рассказала свою историю...

*****

— Хороший ты котик. А я вот, видать, не очень хорошая. Иначе за что меня жизнь так?

Муж был, да ушел. Нет, здесь все понятно. Полюбил другую, всякое бывает. Дочку мне оставил «на память». Так ведь и она меня бросила. Видно, плохой мамкой я была...

Хотя мне так не казалось. Ведь всю душу на нее, кровиночку мою, Леночку, положила. Работала, как каторжная, чтобы у нее все было. Да пока за благами гналась, видно, важное упустила.

Выросла она холодной какой-то. Ни любить, ни жалеть не научилась. Пока ей было удобно со мной, рядышком держалась.

А потом нашла себе мужа богатого, да к нему и уехала. За границей теперь живет. Меня не вспоминает почти.

Звонит пару раз в год. И на том спасибо...

У меня даже внук имеется. Взрослый мужчина уже. Да только живьем я его не видела ни разу. Вот и получается, что вроде я бабушка, а вроде и нет.

Одно только хорошо, что, работая как лошадь, пенсию я себе неплохую обеспечила. Вот теперь на нее голубей кормлю. Больше-то тратить не на кого...

Кто-то, может, завидует. Еще бы, по морям наездилась, за границей была, не бедствует бабка, короче.

Только вот одного им не понять – что надоедает все это со временем. И когда старость у тебя дома хозяйкой себя полноправной чувствует, хочется не нарядов, да впечатлений, а тепла простого, человеческого. Только взять его мне негде...

Выговорилась, замолчала, вздохнула горько, слезинку со щеки прогнала.

Жалко ее Шершню стало до невозможности. Подошел, хвостом ноги бабулины обнял, в глаза заглянул, замурчал, успокаивая.

— Может, ты хоть останешься, серенький? — предложила старушка. — Грустно быть на старости лет ничейной бабушкой.

Но Шершень остаться не мог. В подвале ждала Марыська с тремя карапузами. Нужно, кстати, не забыть прихватить им поесть. А то он что-то заслушался, чуть под разговоры все не слопал.

*****

«Надо найти ей кого-то, — думал Шершень, пока бежал до своего подвала. — Может, котов знакомых попросить... А может, Марыську с котятами к ней отвести? Пусть будет бабушкой моим ребятишкам. Всяко лучше, чем ничейной».

Мысль была хорошая, да вот только Марыська засомневалась:

— А примет ли твоя ничейная бабушка всех нас? Вряд ли... Не хочу семью разбивать. И тебя одного оставлять не хочу. Ты у меня тоже не молодеешь. А так пацаны подрастут, помогут охотиться. Ты их всему научишь.

И сколько ни уговаривал ее Шершень, так и не убедил. Даже поссорились они.

«Вот глупая кошка, — злился он. — Нравится ей в подвале ютиться. Ну, конечно, зимы у нас мягкие, но ведь зимы же! Голодно, холодно. А она геройствует. Да еще и котят хочет героями сделать. Как ее вразумить?»

Никаких идей не приходило в его серую голову. Но однажды помог случай...

*****

Пашка был сиротой. Детский дом остался позади. Взрослая жизнь приняла его в свои медвежьи объятья. Но Пашка, привыкший к трудностям, не испугался.

Отслужил в армии, нашел работу в магазине грузчиком. Привел неказистое жилье, выданное государством, в порядок. Руки, слава богу, росли откуда надо. И зажил вполне терпимо.

Единственное, что мешало Пашкиному счастью, это полнейшее одиночество. Родных нет, друзья разлетелись кто куда, с девушками он знакомиться не умел.

Да и они не слишком жаждали его внимания. В южном курортном городке можно найти куда более интересную партию, чем грузчик без роду и племени.

Но Пашка не унывал:

«Не может жизнь быть всю дорогу черной, должен и на моей улице фонарь зажечься».

И вот однажды так и случилось. Только фонарь этот был очень маленьким. Просто карманный фонарик какой-то...

Шел Паша однажды с работы и увидел в подвальном окошке заброшенного дома удивительную белую кошку.

«Неужели бездомная? — удивился Пашка. — Быть такого не может, чтобы такая красавица – да без хозяина».

И он подошел поближе, чтобы рассмотреть, вдруг на кошке ошейник имеется.

Но белая красотка испугалась, нырнула в темный продух. И тут Пашка услышал писк.

«Так вот в чем дело! У нее там детишки! Надо забрать их из подвала. И им хорошо, и мне. А то сил нет в пустую квартиру возвращаться», — решил он и полез в подвал...

*****

Шершень сегодня бежал от ничейной бабушки, нес в зубах ароматную сардельку, торопился. На сердце почему-то было неспокойно.

Вроде никаких причин: день хороший, солнечный, недобрых людей возле его заброшки не шатается. В чем же тогда дело? Непонятно. Но Шершень привык доверять своему чутью.

И оно не обмануло. В родном подвале кто-то был. Чужой, незнакомый. Опасностью от него вроде не пахло. Но Шершень все равно напрягся.

Не привык он доверять людям. Ну, разве что ничейная бабушка была исключением.

Шершень юркнул в продух и увидел: рядом с Марыськой и тремя котятами на корточках сидел молодой мужчина. Марыська благосклонно помуркивала, а незнакомец нашептывал что-то, словно уговаривал.

Шершень прислушался:

— Не бойся, беляночка, я тебе плохого не сделаю. Наоборот, к себе жить вас приглашаю. У меня уж точно лучше, чем здесь.

«Мою семью увести решил, — с ужасом понял Шершень. — А Марыська-то его слушает, не гонит. Вот дурная кошка. К ничейной бабушке не пошла, а к неизвестному мужику переселиться вроде и не против!»

И он, громко ругаясь на кошачьем, поспешил к незнакомцу.

— Ух ты! — удивился тот. — Да у вас тут настоящая семья! Ты, серый, не ругайся, я же про тебя не знал. Ну, раз такое дело, то я и тебя приглашаю. Все вместе жить будем.

Шершень остановился, ругаться расхотелось. Зато в голову пришла великолепная мысль:

«Неплохой мужичок вроде. Надо его с ничейной бабушкой познакомить. А для этого, конечно, стоит его приглашение принять.

Переедем к нему. А то ведь постороннего кота он слушать не станет. А вот своего, домашнего, очень даже послушает!»

Вот так у Пашки дома и появилось кошачье семейство. Кот, конечно, независимый, матерый. Когда захочет – уйдет, когда пожелает – вернется. Зато кошечка с котятами – само тепло и нежность.

Но именно кот изменил Пашкину жизнь до неузнаваемости. Именно Шершень зажег тот самый фонарь на его улице.

Было это так...

*****

Шершень ждал Пашку на улице, нервничал. Тянуть было нельзя.

Совсем ему сегодня не понравилась ничейная бабушка. Кашляла надрывно, выглядела больной и бледной. Покормила его и тут же легла на диванчик, укуталась в плед, глаза закрыла.

«Заболела, бедняга, — понял Шершень. — А о ней и позаботиться некому. Хватит резину тянуть, пора Пашку задействовать. Он мужик сердобольный, хороший. Поможет!»

И поэтому, когда Пашка появился во дворе, Шершень бросился к нему:

— Мау! — потребовал он. — Ма!

Отбежал на пару шагов, оглянулся. Пашка оправдал его ожидания, все понял:

— Ты меня зовешь куда-то, серенький?

Он послушно пошел следом. Шершень иногда останавливался, оглядывался, проверял. Так они и дошли до дома ничейной бабушки.

Шершень вспрыгнул на подоконник, нырнул в комнату. Пашка опасливо заглянул в открытое окошко:

— Я так не могу...

— Мау? — забеспокоился Шершень.

Эту часть он не продумал. Как же Пашке в квартиру-то попасть? Ведь у людей, и правда, не принято в окошки лазать.

К его счастью, ничейная бабушка проснулась:

— Ты чего кричишь? Неужто снова проголодался? — спросила она и тяжело поднялась. Заметила Пашку: — Вы жулик, молодой человек?

Пашка покраснел, смутился:

— Да нет же... Меня вот он привел, — указал на Шершня, мельтешившего в ногах у ничейной бабушки. — Вы плохо себя чувствуете?

— Нездоровится что-то. Старость не радость, — ответила та и спохватилась. — Давайте я вас впущу, раз уж вас кот привел. Ему я доверяю. Да и бояться с возрастом разучилась...

*****

Вот так они и познакомились. В тот раз Пашка вызвал врача ничейной бабушке. Дождался, получил рецепт, сбегал в аптеку. Шершень за всем проследил.

Оказалось, что зовут ничейную бабушку Мария Ивановна. А еще она была очень рада, что Пашка к ней заглянул.

Он пообещал, что теперь будет приходить часто. Очень часто. И не обманул.

Мало-помалу подружились они: одинокая молодость и забытая старость...

А как подружились, так и рассказал Пашка Марии Ивановне про кошачье семейство. Та слушала, дивилась:

— А я-то, эгоистка старая, и подумать не могла, что у серенького семья есть. Я ведь приглашала его у меня поселиться. Только он отказался.

Я думала – свободой дорожит. А оказалось – семьей. Вот ведь какие коты бывают. Получше некоторых мужчин...

— А хотите, я вас с его боевой подругой познакомлю? Такая красотка. Да и детишки – симпатяги, — предложил Пашка.

Мария Ивановна, конечно, хотела. И однажды пришла в гости.

— Вот она, — прошептал Шершень Марыське на ухо, — ничейная бабушка. Я тебе к ней предлагал переехать. Только ты почему-то ее не глядя забраковала.

— Да никого я не забраковала, — вздохнула Марыська. — Просто трезво рассудила, что одна старенькая бабушка столько котов не потянет. Пожалела я ее.

— Мудро, — признал Шершень.

— А то. У тебя жена не дурочка. К тому же, все получилось как нельзя лучше. Теперь и у Пашки близкий человек появился, и бабушка больше не ничейная.

Да и мы всей семьей в порядке. Что ни говори, женщины гораздо предусмотрительней мужчин, — заявила Марыська и лизнула Шершня в нос.

Он с ней не спорил. Ведь и правда все отлично срослось. А уж что помогло: женская предусмотрительность или мужская решимость – это дело десятое.

Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО