Я пропустил неделю из московской осени. Неделю, на которую вернулся в лето, в +32 на пляже, +40 в пустыне и +25 в номере под кондиционером. Нет, не жалею. Наоборот, оказалось интересно исчезнуть, когда тут ещё зелено, а вернуться, когда уже жёлто. И эта смена декораций – несомненно, одно из самых прекрасных явлений... хочешь ты того или нет.

Дожди пролили своё: как-то быстро и без надрыва. Небо всхлипнуло ещё пару раз, утёрло рукавом нос, и закуталось в шать потеплее. С севера пришёл кусочек антиприроды. Который щёлкнул пальцами, и всё замерло под его командой: одинокие листья на ветках, рябь на лужах, серые тучи над городом.

Блондинка-луна роняет свою расчёску цвета фуксии в бескрайнее серое небо, и оно становится тёмно-сиреневым, томно-сиреневым. Чёрные силуэты деревьев тянутся к нему, но у них нет никаких шансов, они уже скованы, приторочены, приконопачены.

Я не хочу быть эскимосом, пасти оленей, различать двадцать оттенков снега. Нет, пусть моя картина будет написана широкими мазками ярких огней: здесь витрина магазина, там пожарная машина, свет огней ночных реклам, звёзд сиянье снится нам.

Звякнули ключи в замке, пока, мой дом, до скорой встречи. Я вернусь к тебе вечером: чуть раньше, или чуть позже. Хотя как раз сегодня мне не хочется к тебе возвращаться. Мне хочется сесть на электричку, трястись в ней два часа, потом двадцать минут ехать на автобусе, ещё сорок минут идти пешком, подойти к поленнице, набрать дров... А на следующее утро потянуться в кровати, проснуться под запах затопленной печи и жарящихся пышных, румяных, ароматных блинчиков. Погреть руки над костром. Насколько близко могут быть друг к другу противоположности: стена снега вокруг горящего огонька костра.

Лето – это тоже хорошо, но всему своё время.
Зима.
[показать]