Перечитала я свой предыдущий пост личных очерков о Франции и увидела, что закончила я его очень оптимистично: "Для поступления во французский университет на первый курс сдача вступительных экзаменов не требуется. Достаточно аттестата зрелости. Пришёл, записался – и учись". Увы, так было не всегда. Вступительные экзамены в вузы были отменены после майских событий 1968 года в числе прочих реформ высшего образования, призванных сделать его более демократичным. Их отменили во имя принципа: «равный доступ к знаниям». Суть его такова -  каждый человек имеет право на доступ к знаниям, которое даёт университетское образование, и отмена вступительных экзаменов предоставляет возможность каждому это образование получить. Этот принцип важен ещё и тем, что отражает одну из важнейших идей французской демократии – человек может изменить свой социальный статус путём доступа к знаниям, к образованию, к культуре. На практике, конечно,  всё не так идеально, как в теории, но французы, которые имеют много претензий к своей системе образования, и зачастую справедливые, считают отмену вступительных экзаменов одним из важнейших социальных завоеваний и попытки снова ввести отбор при поступлении в вуз, предпринятые в 1976-ом и 1986-ом годах министерством образования, встретили сильный отпор со стороны  студентов и лицеистов,  манифестации и забастовки приняли национальный размах, были даже погибшие – 22-х летний студент Малик Уссекин, забитый насмерть полицией. Таким образом, попытка снова ввести вступительные экзамены в университет окончилась ничем. Двадцать лет спустя, в 2006 году на тротуаре на месте гибели Малика Уссекина была установлена мемориальная доска.

 Eщё одна черта, облегчающая получение высшего образования во Франции это то, что за само образование платить не нужно. Студент платит только при записи на каждый цикл от 170-ти до  350-ти евро, в зависимости от цикла, так называемый «сбор за зачисление»  (droits d’inscription) -  за пользование библиотекой, лабораториями, компьютерным залом, электронными ресурсами и тд. Стипендия тоже существует, но выдаётся только студентам, которым нет 25-лет в зависимости от доходов их родителей. Если доходы невысокие, студент получает стипендию и ему возмещают «сбор за зачисление».  В зависимости от доходов студент может также получить от государства компенсацию расходов за жильё, независимо от того, снимает ли он комнату в студенческом общежитии или квартиру. На это, впрочем, имеет право любой человек, живущий во Франции, если его доходы не превышают определённый уровень.

Правда, параллельно с университетами, во Франции существует другой уровень образования, который считается более престижным - Высшие Школы (Grandes Ecoles). В них поступают исключительно по конкурсу и их выпускники получают большие преимущества при устройстве на работу. Конкурс в них очень сложный. После получения аттестата к нему готовятся в течении двух лет в специальном «подготовительном классе», куда принимают далеко не всех: кандитатов отбирают по «личному делу» на основании оценок двух последних классов лицея и далеко не все «отобранные» потом проходят по конкурсу в высшую школу. Из-за этого атмосфера в подготовительных классах довольно неприятная, если не сказать безжалостная  – студенты с первого дня рассматривают друг друга как конкурентов и среди них бывают даже случаи самоубийства, настолько сильно разочарование тех, кто видит, что их шансы на успех меньше, чем у других. К счастью, это случается крайне редко. В связи с этим Высшие Школы получают всё больше упрёков в элитарности – у этого слова во французском языке часто негативный оттенок - но всё равно считаются престижными.

Одна из самых известных Высших Школ – Национальная Школа Администрации. Большая часть её выпускников занимает высокие должности в государственном аппарате – министры, премьер-министры и президенты Республики. На французском языке  она называется Ecole Nationale d’Administration, или просто ENA – ЭНА, и её выпускников слегка презрительно называют «энархи» (по аналогии со словом «олигархи»), с лёгкой руки Жан-Пьера Шевенмана, опубликовавшего в 1967-м году книгу L'Énarchie ou les Mandarins de la société bourgeoise – Энархия, или Мандарины буржуазного общества, где он критикует систему, при которой все ключевые позиции в государственном аппарате заняты выпускниками ЭНА, которую он, кстати говоря, и сам в своё время закончил. 

В разделении французского высшего образования на два сектора, а именно, на демократический Университетский и элитарный Высших Школ, содержится определённый парадокс, вызванный тем, что большая часть высших школ была создана в эпоху Французской революции, чтобы демократизировать образование, чтобы заменить ими университеты, которые тогда же были закрыты специальным декретом 1793 года, поскольку отличались чрезвычайной корпоративностью. Возвращение к ним началось при Наполеоне, создавшем в 1806 году Императорский Университет, но закончилось только в конце 19-го века. А на протяжении 20-го века Университеты и Высшие Школы в плане демократичности и элитарности каким-то образом поменялись местами. 

Кстати, нынешний Президент Франции Николя Саркози не был в Национальной Школе Администрации,  как Сеголен Руаяль, основная его соперница  на президентских выборах. Он закончил юридический факультет парижского университета Нантер. "Всего-навсего", как иногда добавляют его политические противники. Несмотря на принадлежность президента к консервативной правой партии «Союз за народное движение», тем, что он не являятся «энархом», Саркози в определённой мере выразил собственной персоной республиканский идеал «равенства шансов», чем завоевал симпатии большинства избирателей, в том числе и левыx, и попутно упрочил репутацию юридического факультета. В Бордо тоже есть юридический факультет, кстати, совсем недалеко от университета, где я училась, но в начале девяностых я обошла этот факультет своим вниманием.  Я тогда и не думала, что спустя восемь лет у меня будет возможность не только хорошо узнать этот факультет, но даже составить о нём своё мнение.

Пока же я снова стала первокурсницей и одновременно нашла работу. И то и другое мне нравилось и тем, что было ново, и, как всё новое, интересно, и тем, что оставляло мне время на личную жизнь