О, Мэнсон, о божественный и великолепный. Нас носило под самой сценой, я поднимал ноги, и толпа несла меня, сходя с ума, а Маралез называл меня беспомощным маленьким карликом и глупо хихикал. С волос капало, в ушах гудело.
О эта полоска фукси на глазах и рука в штанах. О эти розовые очки-сердечки, меня как раз подняли над толпой на руках и я видела как они летят в середину зала, далеко за меня. О эта гитара в beautiful people. О этот скачок голоса в слове teens в disposable teens. О этот кухонный нож-микрофон. Сумасшествие, крик, жара, отсутсвие кислорода и адреналин, который делает тебя всецело счастливым не смотря ни на что. Не замечаешь ничего, просто кричишь, как на терапии.
А в конце концерта меня, мокрого как из душа, а по виду как из-под асфальтоукладочного катка, выхватила какая-то девочка, пихнула локтем пирсингованную подругу и сказала "Саш, смотри, эта та самая Ася, я тебе про неё рассказывала, самая странная девочка нашего курса. Она периодически бреется налысо и почти не появляется в университете". Вот так, вместо того, чтобы быть примером для подражания, я оказывается - главный фрик курса.
В вип-зоне сидели мужики в очках и костюмах и кричали "Ты убил меня, Мэнсон!" Пц.
