Мы рассекаем друг друга мгновенно.

Нас миллионы, и нам по колено.

Мы курим при встрече, при встрече жмем руки,

Мы сушим тела, чтобы были упруги,

Мы только штанами метем по асфальту,

Нам юбки - измена, а платья - как спальник.

 А я слушаю Тома Йорка

Про самый уличный спирит

И питерский дождь рассекаю

Колесами мотоцикла.

И если ты станешь взрослой

И даже совсем не тоненькой,

Я буду любить тебя так же,

 Как в наше первое лето.

Мы врем нашим мамам, отцов мы не знаем,

Мы кольца на самый большой надеваем,

Мы травим чернилами голые плечи,

Мы меряем силу ладоней - кто крепче,

Целуемся в четную - узкие губы,

Мы злимся, когда обзывают нас грубо. бьем без раздумий, с размаху и точно по-девичьи нежно, по-девичьи сочно

А я слушаю Тома Йорка Про самый уличный спирит

И питерский дождь рассекаю

Колесами мотоцикла.

И если ты станешь взрослой

И даже совсем не тоненькой,

Я буду любить тебя так же,

Как в наше первое лето.

Мы любим орехи, мы белки с хвостами.

Мы скачем по клубам, и схема проста: Сначала по пиву, потом по танцполу,

И градус крепчает, дальнейшее скоро

И быстро случится в кино, в туалете,

На задних сиденьях без света,

На свете - для нас не проблема,

Нас больше - мы стая,

И нас по-иному уже не заставишь.

 А я слушаю Тома Йорка

Про самый уличный спирит

И питерский дождь рассекаю

Колесами мотоцикла.

И если ты станешь взрослой

И даже совсем не тоненькой,

Я буду любить тебя так же,

Как в наше первое лето.

НС