Юноша не был ни возлюбленным, не супругом.
Это был ребенок которого он вынул из просмоленной корзинки и опустил на берег своего ложа.
Юноша уснул. Он наклонился к нему. Юноши горячечое дыхание участилось, раздался слабенький стон. Он прижался лицом к его лицу и стал шептать ему в сон утешные слова.
Вскоре он заметил, что его дыхание успокаивается, и его лицо непроизвольно приподнимается к его лицу.
Он слышал из его рта нежное благоухание жара и вдыхал его, словно хотел наполниться доверчивостью его тела. И вдруг он представил, что он уже много лет у него и что он умирает. Им сразу овладело отчетливое ощущение, что смерти его он не вынесет.
Ляжет возле и захочет умереть вместе с ним.
Растроганный этим мысленным образом, он зарылся в подушку рядом с его головой и оставался так долгое время.
Тепер он стоял у окна и воскрешал в памяти ту минуту. Что это могло быть еще, как не любовь, которая вот так пришла к нему и предложила себя?! Ну была ли это любовь?!
Ощущение, что он хочет умереть возле него было явно преувеличенным: он тогда виделся с ним лишь второй раз в жизни! Уж не истерия ли это человека, осознавшего свою неспособность к любви и потому разыгравшего перед самим собой это чувство? К тому же его подсознание оказалось столь малодушным, что избрало для своей комедии всего-навсего жалкого официанта из захолустного городка, не имевшего никакого шанса войти в его жизнь!
Он смотрел через двор на грязные стены, и понимал, что так до конца и не знает, была ли это истерия или любовь.
И ему было грустно, что в таком положении, когда настоящий мужчина сумел бы не мешкая действовать, он колеблется и лешает самые прекрасные мгновения в жизни (он стоял на коленях у изголовья Андрея, и казалось ему что он не вынесет его смерти) их значения.
Он злился на себя, но потом вдруг его осенило, что не знать, чего он хочет, по сути, вполне естественно.
Нам не дано знать, чего мы должны хотеть, ибо проживаем одну-единственную жизнь и не можем ни сравнить ее со своими предыдущими жизнями, ни исправить ее в жизнях последующих.
Лучше быть с Андреем или остаться одному?
Нет никакой возможности проверить, какое решение лучше, ибо не существует никакого сравнения. Мы проживаем все разом, впервые и без подготовки. Как если бы актер играл свою роль в спектакле без всякой репетиции. Но чего стоит жизнь, если первая же ее репетиция есть уже сама жизнь? Вот почему жизнь всегда подобна наброску. Но и "набросок" не точное слово, поскольку набросок всегда начертание чего-то, подготовка к той или иной картине, тогда как набросок, каким является наша жизнь, - набросок к ничему, начертание, так и не воплощенное в картину.
[показать]