АЛЕКСАНДР ЩУПЛОВ

ОСЕННЯЯ БАЛЛАДА

Поэт с прозаиком гуляли по разутюженным лужкам. Как пули, зайцы вылетали из ясных далей тут и там. Лениво лаяла собака. Дрожали листья на весу. Прозаик говорил: «Однако! Уже и линька на носу». Он восхищался мелким следом, поскольку с малых лет до сих был первоклассным зайцеведом и докой в области косых. Он серых, жирных, словно жбаны, именовал, встав на мыски, то по-сибирскому «ушканы», то как-нибудь по-костромски. И речь пересыпал лениво, крутя абзацы кувырком, то Далем, словно нафталином, то аппетитным матерком.
Ну, а поэт лупил по мухам прозрачной веточкой с листвой, и воздух осторожно нюхал, а воздух был уже сырой. На волчий след набрел угрюмо и захлебнулся кашлем зло, и эхо, как в отделе рюмок, его хрипенье разнесло. Стоял октябрь. Снега по грамму в осадок выпадали днем. И что-то в горле, как мембрана, с утра ходило ходуном.
Они ушли с лесных лужаек. Аукнул паровоз трубу. Прозаик написал «про заек», поэт – про волка и судьбу. И я у зимней батареи, читая книгу перед сном, нагую душу отогрею строкой о воздухе пустом. И я подумаю: «О Боже! Как хороша твоя земля». И все удачи подытожу, на неудачи поделя. Леса прозрачны, небо хмуро, довольно в небе облаков. И для родной литературы хватает зайцев и волков. Пусть успокоенность расселась у нас на душах и внутри. Я – за поэзию. За серость ее волков, черт побери!