Говорит: хорошо живу, как вода в посуде.
Позабыл — называй Марией, хулы не будет.
Однодневка моя, нашивка на рукаве,
костяная куколка, я ли тебе не свет?
Плоскодонка глупая, я ли тебе не парус?
Ты исчезнешь, совсем исчезнешь, а я останусь —
голубой дымок, летучая пелена —
передумывать, переспрашивать, вспоминать,

как полуночью из каменного подвала
выходил немой иноземец, я с ним ночевала,
обнимала его, прирастала к нему ребром,
целовала его до крови в горящий рот,
ибо речь у немого беззвучная и сквозная...
На кого покинул и кто был такой — не знаю,
перекована в звон, переплавлена в колокола.
Вот поэтому и не спрашивай, с кем была,

отчего стою, нелепая, в горле комом,
лепечу, притворяюсь дымом, плыву над домом,
задыхаюсь, вдыхаю речь, выдыхаю плач —
сторожу тебя, беспокойный мой, незнакомый,
нелюбимый его, пересмешник его, толмач.

(с)