Вижу письмо.

Сиреневые чернила. Помню, бежали по глянцевому перрону.
Я улыбался, если она звонила. Эту улыбку слышно по телефону.

Я изобрёл решительные ответы - даже на риторические вопросы.
Даже простил вонючие сигареты
и уклонялся от кончика папиросы.

Даже ушёл. Последнее, в общем, "даже".

Не вспоминаю по семьдесят раз на дню,
всё, отпустил.

В свободной такой продаже.

Только вот письма.
Зачем-то я их храню.

(с)