идёт и качается: снилось, мне всё это снилось,
покуда темнело до срока и мало спалось.
я крохотный сон возле сердца держала, как милость
неведомо чью – и держала, пока не сбылось.
хранила её в тишине от горячего гула,
вела за собой, а могла бы – в руках унесла.
я всех обманула, ты слышишь, я всех обманула –
не стригла волос и воды из реки не пила.
но чуяла – в воздухе – воду – вернейшего лада.
о, знает ли кто-нибудь здешний, золу вороша,
что можно дышать – не подземным, стоячим, прохладным,
а ветром солёным дышать...

идет и молчит: для чего ты врастаешь мне в спину,
когда под лопаткой уже от тебя горячо.
я флейта, и ветер в чернейшей её сердцевине
поёт о тебе, оглянувшейся через плечо.
чего тебе хочется? воздуха надо, воды ли?
не медли: пока не светает и ветер не стих,
вернёмся туда, где запомнили нас молодыми
и слава богам, что не знают о нас – о таких.
держи в несгораемом сердце последнюю юность,
ступая в следы на распаханной звёздной меже.

идёт и молчит: сколько раз ты уже обернулась –
и больше не надо, достаточно, хватит уже...

(с)