Менестрель

Много есть на свете баллад старинных,
Пели мне их в детстве под треск камина:
Черных королей побеждала лютня,
Белым королем становился скальд.

Замок мой стоит на семи холмах,
Бродит брага винная в погребах.
Плющ ковром зеленым обвил фасад,
А беда случилась пять лет назад...

Был осенний вечер, мела пороша,
В двери постучал менестрель продрогший.
Он сказал, что бродит давно по свету
И просил за песни ночлег и кров.

Сталь его зрачков высекала искры,
Лютню он сжимал, словно ствол баллисты.
Я его пустил, обещав за вису
Дать ему и кров, и ночлег, и стол.

В пиршественный зал собирались гости,
Пили добрый эль и играли в кости,
Жемчуг рассыпали улыбки женщин,
Винная роса через край лилась.

"Сыт ли ты?" -- спросил я певца, смеясь, --
"А теперь сплети гостям висы вязь!"
Волосы отбросил певец назад.
Боже, как горел его дикий взгляд!

Боже, как он лютню схватил свою!
Боже, он проклятие затянул!
На мою главу призывая ад,
И на плющ, что обвил фасад.

Вывел я из зала тогда мальчишку
И спросил: "Наверно ты выпил лишку?"
Крикнул он в ответ: "Ты меня боишься!
Испугал тебя моих песен звон".

Я ему сказал: "Придержи коня!"
Он сказал: "Ты мне пока не патрон!"
Я ему сказал: "Убирайся вон!"
Он ответил мне: "Ты убьешь меня..."

Я его спросил: "Что тебе я сделал?"
Он ответил мне, став белее мела:
"Хватит и того, что ты власть имеешь,
А любой владыка -- тиран и вор!

Жизнь твоя проходит во тьме разврата,
И пока не взял тебя демон ада,
Пение мое -- вот твоя расплата,
А теперь верши свой приговор!"

Я ему сказал: "Не спеши судить".
Он сказал: "Ты трусишь. Какой позор!"
Я ему сказал: "Так тому и быть!"
И упал он замертво на ковер...

Много есть на свете баллад старинных,
Про зеленый плющ, про хмельные вина,
И про менестрелей, чей век недлинный
Обрывался, как недопетый слог.

Маленький фанатик, зачем же в руки
Лютню ты берешь, а не стрелы с луком?
По живой мишени палишь от скуки
На пересеченье больших дорог...
(c) Лора Провансаль