Рассказывают, что Сильмариллы, созданные владыкой Феанором и впоследствии
доставшиеся Мелькору, обладали всеми признаками живых существ: умели мыслить,
говорить и ходить. От этих свойств легендарных драгоценностей Повелитель Тьмы
обрел массу неприятностей.

Рано утром, стОило Мелькору, проведшему бессонную ночь в размышлениях о
горестной судьбе Арды, забыться тревожным сном, нахальные брюлики начинали
орать: «Хозяин! Подъе-ем!!! Уже утро!» и лупить ножками по короне. Тонкий
железный венец от этого звенел, как настоящий будильник, нарушая сон Темного
Валы. Мелькор бурчал: «Ур-роды...» и прятал голову под подушку, но бессовестные
драгоценности не унимались. Тогда выведенный из себя владыка Барад-Дура, не
открывая глаз, покидал свое ложе, на ощупь находил корону и швырял ее в стену.
Во время полета Сильмариллы наполняли воздух душераздирающими воплями ужаса, а
после удара о стену – умолкали... минут на 20, после чего побудка повторялась с
новой силой.

Случалось, что Мелькор, пойдя на поводу у вполне простительных слабостей,
уединялся в своих покоях с томной и бледной темной эльфийкой, или разбитной
оркессой. Зная отвратительный характер Сильмариллов, в эти дни он накидывал на
корону покрывало, или запирал ее в ларец. Тогда сволочные камешки поднимали
хипеж. «Пусть нам вырвут ноги! – голосили они, - Мы должны это видеть!
- Хозяин! – взывали они к Мелькору. – Ты там не очень напрягайся, а то помрешь
на бабе, на кого ж мы, сироты горькие, останемся?!» Или, скуки ради, начинали
задавать ритм, распевая из ларца частушки непристойного содержания. Дама от
этого нервничала и смущалась.... Словом, надо ли говорить, что после такого
аккомпанемента сама мысль об интимных развлечениях не вызывала у Темного владыки
ничего, кроме мрачного уныния.

Сильмариллы видели, что их Хозяин пребывает в меланхолии и, как могли, пытались
ее рассеять. Почему-то они считали, что лучшее лекарство от тоски – это хоровое
пение, и применяли это лекарство в лошадиных дозах. «А` из-за о-о-о-стр-рова на
стре-ежень, На просто-о-ор речной волны...» – заводил Средний Сильмарилл.
«Вы-плы-ва-а-а-а-а-аюрт расписны-ые Нумено-о-о-орские чалны!» – визгливо
подхватывали крайние. Мелькор молчал... И рвал на кляпы свой носовой платок.

Но иногда, несмотря на всю любовь к Хозяину, волшебным камням приспичивало
прогуляться... Более того, случалось, они вовсе не горели желанием возвращаться
обратно в корону. Тогда Мелькор, развевая длинными черными одеяниями, носился по
тронному залу Барад-Дура с сачком и орал: «Стойте, твари! Поймаю – ноги
повырву!» Звонкое эхо плясало между колонн, а устрашенные драгоценности
врассыпную разбегались от Темного властелина.

Взято с Цитадели Орков (вроде бы)