КНЯЗЬ ГРУПАВУХИ


Люда не eблaсь как кошка, но мечтала быть изнасилованной. В своих фантазиях она в роли насильника чаще всего представляла своего мужа, реже - кого-нибудь из его приятелей. Одна по улицам она ходить боялась и в каждой приближающейся фигуре видела маньяка.
После своего дня рожденья она сказала:
- Игорёк, сделай мне подарок.
- Хорошо. Какой? Когда?
- Прямо сейчас.
Он приблизился к ней, робко поцеловал в мочку уха и шёпотом спросил:
- А какой?
- Нет. Не это. Не целуй меня.
- Прости. Я не понял. Скажи конкретно.
- Ладно. Говорю конкретно: изнасилуй меня.
Игорёк поднял её на руки и понёс в спальную комнату.
А Люда вскочила на ноги, оттолкнула его и чуть ли не в слезах закричала:
- Возьми меня силой! Ударь. Избей. Порви одежду. Ну, хоть что-нибудь сделай.
Одежду рвать совсем не хотелось. Игорёк выкрутился:
- Ты же понимаешь, что я собираюсь тебя изнасиловать?
- Понимаю.
- Значит, это будет не настоящее изнасилование, а понарошку. Как игра. Давай я тебя трахну, когда сам посчитаю нужным.
- Ладно, - согласилась Люда. Её впечатлило серьёзное слово "трахну". Она в своей голове это предложение запомнила так:
- Запомни, сучка. Я трахну тебя в любой момент, когда захочу, поняла? И ты, тварь, будешь у меня стоять раком и молить о пощаде.
И они тихонечко трахнулись, хотя Игорёк был в большем ударе и старался усердней обычного. Ей даже в какой-то момент показалось, что он сказал "блядь".

Люда стала ждать обещанного страшного дня.
И этот долгожданный день (точнее вечер) настал. Игорёк ни с того, ни с сего повалил Люду на кровать и грозным голосом приказал:
- Зажмурь глаза, сволочь.
Она повиновалась. Игорёк запрокинул её руки и что-то вытворял с запястьями. Оказалось, он достал где-то металлические наручники и пристегнул Людку спинке кровати. Ушёл на кухню, выпил две рюмки водки для храбрости, вернулся. Вообще-то он не насиловал её, а стащил только с неё и с себя брюки с трусами и любил как умел, но с паузами на перекуры. Люде такая продолжительность нравилась.
- Буду трахать тебя всю ночь, - заявил Игорёк, сворачиваясь рядышком детским калачиком, - вот только передохну малость.
И он моментально вырубился. Терпеливая и покорная Люда терпела всю ночь и разбудила мужа на рассвете. Игорёк долго не мог понять, что произошло, а после принялся долго извиняться. Люда проваливалась в сон, но от его нытья возвращалась в явь.
- Нет, руки совсем не болят, - повторяла она, - почти не затекли. Видишь, ничего страшного, даже никаких следов не осталось.