Загорел я там так, что стал похож на туземца (ноги у меня и раньше были, будто всю жизнь в седле). Настолько стал похож, что прилетев домой, был отведен в сторонку толстым таможенником, где он проникновенно прошептал, - эй сеньор, ю вонт травахо? Ай готс травахо фор ю! - И многозначительно посмотрел мне прямо в глаз.
А дома ждал гребучий дождик и сердцепоцарапанное небо.