Нафлудил в ответ на http://www.liveinternet.ru/users/gazeta_liru/post9847324/.

Субкультуры – бесконечная эпитафия.

Тема субкультур – интересна, но в двух предыдущих гимнах и гневах не раскрыта в достаточной степени (на полное раскрытие, ясное дело, грех даже надеяться). Постараюсь хотя бы немного дополнить своими соображениями на сей счёт.
Попытки классификации подобных явлений, разумеется, не новы, но, ИМХО, им не хватает более эволюционистского подхода, взгляда на последовательность субкультур, как на части единого целого. Вернее сказать, как на стадии развития (а если совсем по-честному, то деградации) единой метафизической волны в океане общественных настроений.
Если уж на то пошло, то субкультур – великое множество, просто далеко не каждая требует своего сленга и стиля в одежде, некоторым хватает наличия своего мировоззрения или просто общака. Действительно, чем не субкультура, например, зеки – блатные – конкретные пацаны? Или дачники из огородных товариществ? Сантехники, или рыбаки? То, что принято называть вкусным словом «субкультура» (слово красивое, хотя не до конца верное, ибо в приставке «под» сразу заложено подчинение, из которого каждая субкультура пытается, особенно поначалу, вырваться) есть закономерная стихийная реакция на недостаточность доминирующей, как правило – слегка или не слегка закосневшей культуры. Такова причина, что же является самым первоначальным движущим импульсом для её зарождения, я затрудняюсь ответить. Не то Большой Взрыв, не то «и слово было – Бог», но в общем, землятрясение стукнуло и волна цунами образовалась. Вместе с ней всегда возникают параллельные волны поменьше, стремящиеся походить на волну-лидера. И вот одна из них (лидер, или меньшое подобие) достигает берега (доминирующей культуры), ударяется о него, в результате возникает обратная волна (репрессии, общественное «фи» или «ну-ну», а то и мягкое «молодцы, хоть и козлы канечно»), которая бежит навстречу первым, накладывается на них, иногда даже их усиливает (резонирующий случай), но чаще – дробит до полностью неузнаваемой интерфереционной картины. Так на остатках первоначальной волны возникает несколько более мелких, слабых (я ни в коем случае не стараюсь обидеть или поколебать веру фанатов таких вторичных волн, просто желаю, чтобы они лучше понимали генезис свей субкультуры и её связь с другими своими непохожими братьями), потом процесс повторяется, – и так до полной энтропии. Конечно, иногда первоначальной волне удавалось полностью изменить форму берега, но такое происходит не часто. Чаще берег, пережив первоначальную атаку, обрастает различными по своим архетектурным достоинствам волноломами.
В общем-то, одну из лучших попыток классификации субкультур, рождённых волной 60-х, предприняла «Машина Времени» уже в 70-х годах, в небезызвестной песне «Запущенный сад». Деградация настроений от куплета к куплету – «ты верил в гитары Битлов и цветы...», «ты стал бунтарём, и дрогнула тьма...», «теперь ты устал, и тебе всё равно...», – достаточно исчерпывающе характеризует агонию первоначального Божественного импульса, попадающего в наше густое человеческое болото. Такая схема – всплеск, после которого период дробления и бесконечного затухания, – работает не только в случае рок*н*ролльного взрыва 50-х – 60-х, но и во многих других культурных традициях. Возьмите любую из известных религий – даже ранний период становления церковной организации знаменует упадок и извращение первоначальной идеи, из высшего знания превращающейся в набор слов и текстов, удобных для бессмысленного цитирования. Или классическую музыку: сравните дух Моцарта – Бетховена – Шопена – Рахманинова – Шнитке – и то чудо в искусственных перьях, место которого занимает классическая музыка сегодня (опять-таки, не пытаюсь принизить никого из вышеперечисленных: каждый из них гений на своём месте, беда в том, что место, отпущенное им природой вещей, неудержимо мельчает с каждым этапом).
При этом, Боже упаси, никакого Апокалипсиса не наступает: величие человека в том, что он всегда изобретёт более мощную лупу, через которую сможет любоваться на своё измельчавшее состояние. Свято место пусто не бывает, чем-нибудь увлечём себя и завтра, а чем – никто не знает. Это – как будет прикольно Богу.