Бобруйские новости

Привет, это я. Планируемые два дня на хуторе обернулись недельной робинзонадой наедине с собаками, индюками и коровами. Самовольно уехать, бросив скотину, я, значицца, не мог, а спасательная экспедиция, в духе всех спасательных экспедиций , вместо обещанного понедельника вывезла меня на Большую Землю только в четверг вечером. Да и то, по дороге мы, с полным грузовиком булыжников сначала заблудились, а когда выблудились, то сломали рычаг переключения коробки передач, так и ехали 100 километров, переключая передачи гаечным ключом. Всё для того, чтобы в пятницу, в последний день трудового договора, я вышел на работу и за один день проолифил весь ундиновский фасад – это работы месяца на полтора, вообще-то. Видимо, какую неделю придётся пожить в человеческом обществе. А от этого я уже отвык.
Самый сильный шайбоворот в жизни деревенского Робинзона – это не воздух, не пейзажи и даже не топтание навоза, а звуки. Акустическое полотно соткано настолько другими узелками, что даже сейчас, поскрипывание рядом стоящего железного разума не может заглушить для меня стрекотанье сверчков за окном (я уж было думал, что это винчестер. Нет, точно сверчки, хоть и в городе). Там же – наоборот: звуки природы старательно дразнили мир привычных технологий. Оказывается, гудение комаров очень похоже на звук отдалённой машины, особенно, когда эту машину ждёшь с минуты на минуту в течение целой недели. А индюк? Помимо своего гуликанья, этот монстр через каждые 5 минут издаёт звук, похожий не то на сработавший пневматический клапан, не то на хлопнувшую автомобильную дверцу. «Ну вот, приехали.» нет, оказывается, это я – приехал.
Индюк – это вообще самое страшное животное. Два дня этот червеносый луноход покушался на мою жизнь только за то, что ему не нравился цвет моих светло-коричневых брюк, у него, видите ли, какие-то фрейдистские комплексы по поводу красноватых оттенков. На себя бы в зеркало посмотрел. И только когда я снял штаны и стал ходить по двору в одних трусах, в его вельможных глазах опытного придворного появилось снисходительное одобрение. Кю.
Жизнь остальных придворных (корова, десяток индюшек, штук восемь курей, петух, гусь, утка, три собаки и штук пять разнополых кошачих) страшно напоминала хипповую комунну: свободная любовь, дружба, пацифизм, при этом все хотят жрать. Чем я и занимался – кормил всю эту ораву. Причём не надеясь на взаимность, ибо стойкий вегетарианец-сс, даж яиц не ем 10 лет. Корова – и то молодая, молока пока не даёт. Приехал я в деревню на сыроедской раздельной диете (я не писал – возник у меня такой бзик в последние пару недель), и не то, чтобы от неё сильно отошёл, но как-то оскотинился, питаясь в последние дни больше халвой с вареньем. Что не является признаком депрессивной жизни. Перекидал несколько тонн сена, косил, пропалывал смородину от крапивы, ремонтировал одну из комнат дома, чтобы поместить семью. С 11-и до 4-х дня, в самую жару, в прохладной тени почитывал всякую эзотерическую литературу, которой у Властелина Вселенной – целая комната. Или ходил купаться голышом на озеро. Классный озерпик, кстати. Именно там присмотрел место для небольшой лачужки, только не могу решить, не слишком ли это по-мажорски, иметь домик с видом на озеро. Чай, ещё и яхту с причалом у золотой рыбки требовать начну. Корыто бы сначала найти, а то постираться не в чем.
[600x450]